Cледователь вызвал отца Георгия на допрос и, допросив, записал ответ: «Я ожидал своего ареста, — сказал протоиерей Георгий, — и даже хотел этого. Мне, как священнику, было неудобно, что другие страдают за веру Христову и идут за Него в ссылку, а я не испытываю лишений, поэтому я готов пострадать и даже умереть во имя Христово».
* * *
Священномученик Георгий родился 24 февраля 1875 года в городе Калуге в семье священника Иакова Извекова, служившего в Георгиевской церкви за верхом, и его супруги Фаины, дочери священника Крестовоздвиженской церкви Алексия Гостунского. В 1884 году Георгий поступил в Калужское духовное училище. В 1886 году, когда ему исполнилось одиннадцать лет, в возрасте пятидесяти пяти лет скончался его отец, священник Иаков Извеков, бывший одним из выдающихся духовных деятелей Калужской епархии.
В 1888 году Георгий окончил Калужское духовное училище в числе первых по учебным успехам и поступил в Калужскую духовную семинарию, по окончании которой он в 1894 году был направлен для продолжения образования на казенный счет в Киевскую духовную академию и окончил ее со степенью кандидата богословия в 1898 году.
В 1899 году он был направлен служить псаломщиком в храм святителя Николая Чудотворца в городе Праге. Первые музыкальные сочинения Георгия Извекова были написаны в Праге и здесь же за его счет изданы и, вероятно, исполнены пражским хором. У Георгия были широкие научные интересы, связанные с хоровым пением. В составе экспедиций Русского географического общества он занимался сбором и аранжировкой обрядовых песен. Живя в Праге, Георгий выпустил сборник из двадцати народных песен, собранных членами песенной экспедиции Географического общества, для смешанного четырехголосного хора.
30 марта 1905 года Георгий Яковлевич был направлен служить псаломщиком при посольской церкви в Гааге. В 1906 году он был хиротонисан во иерея и 21 февраля того же года назначен законоучителем и настоятелем храма Санкт-Петербургского Смольного Александровского женского института по ходатайству Совета института. 25 сентября 1907 года отец Георгий был назначен законоучителем и в женскую гимназию принцессы Ольденбургской, а с 1910 года — и регентом в Регентское училище, основанное дирижером и музыковедом С. В. Смоленским.
Приветствуя музыкальный дебют священника Георгия Извекова 18 марта 1907 года в Петербурге на концерте хора под управлением дирижера Александра Андреевича Архангельского, композитор и историк музыки Николай Иванович Компанейский писал:
«Священник Извеков до посвящения своего жил за границей, где получил весьма основательное музыкальное образование, почему работы его не следует смешивать с переложениями наших батюшек и синодальных чиновников. Извеков — настоящий музыкально образованный композитор и сразу должен быть поставлен в ряд с Гречаниновым, Кастальским, Лисицыным и другими им подобными. Изложение его мысли контрапунктическое, а не гармоническое, причем замечается изящный музыкальный вкус, изобретательность и вдохновение».
В опубликованной в 1913 году статье «Новые задачи православной музыки в России» отец Георгий четко обозначил признаки кризиса в музыкальной сфере в России, когда ни церковное пение, звучащее на клиросах храмов, не может показать и донести до слушателей огромное духовное богатство, ни светская музыка не может воспользоваться мелодией и текстами, звучащими в храмах, занимаясь зачастую подражанием католическим и протестантским мелодиям.
В 1913 году отец Георгий был награжден наперсным крестом. 16 декабря того же года в соответствии со своим прошением он был перемещен в посольскую церковь в Берлине. В это время в Певческой академии в Берлине по случаю торжеств, связанных со столетием Лейпцигской битвы, выступал выдающийся русский музыкант Николай Семенович Голованов, дирижер Синодального хора и Большого театра. По художественному качеству написанных и исполненных музыкальных произведений только с ним одним из современников можно было сравнить творчество священника Георгия Извекова.
После начала Первой мировой войны и до 1917 года отец Георгий служил священником в санитарном поезде. В 1917 году, когда начал свою работу Поместный Собор Российской Православной Церкви, он был назначен делопроизводителем I отдела Собора.
В 1921 году отец Георгий стал служить в храме Донской иконы Божией Матери при станции Перловка в Московском уезде. При возникновении в 1922 году обновленческого раскола и попыток принудить отца Георгия перейти к обновленцам он решительно от этого отказался. И обновленческий Московский епархиальный совет написал: «за ярко выраженное и упорное неподчинение Церковной власти отрешен от занимаемого места, с запрещением священнослужения». Но отец Георгий никак не отреагировал на грозный запрет обновленцев и продолжал служить в том же храме; он прослужил в нем до середины 1926 года и был возведен в сан протоиерея.
В 1925 году в Москве было учреждено Общество драматических и музыкальных писателей, в котором была образована секция хоровых композиторов, где потерявшие работу регенты и композиторы духовной музыки могли получить гонорар за свои произведения. 2 марта 1926 года отец Георгий подал в Общество заявление с просьбой принять его в число членов и приложил к нему список своих произведений.
Обладая уникальными музыкальными способностями, отец Георгий писал церковную музыку как для отдельных храмов, так и для Патриархии, писал он музыку и для духовных и народных песен.
В начале 1931 года начались массовые репрессии против духовенства, когда в один день арестовывались десятки священнослужителей, монашествующих и мирян. Протоиерей Георгий был арестован 14 апреля 1931 года.
Москва, тюрьма ОГПУ. 1931
23 апреля уполномоченный 6-го отделения секретно-политического отдела ОГПУ на допросе предъявил священнику нелепые обвинения. Отвечая на них, отец Георгий сказал: «По существу предъявленного мне обвинения в агитации против советской власти (ожидание переворота, желание уничтожить евреев и т. д.) показания давать отказываюсь». И перед тем, как поставить свою подпись под протоколом, написал: «Обвинения за собою не признаю».
30 апреля 1931 года Особое Совещание приговорило протоиерея Георгия к трем годам ссылки в Северный край, и он был отправлен этапом сначала в город Котлас, затем в Великий Устюг, а затем в Усть-Сысольск.
Возвратившись из ссылки, отец Георгий поселился в том же подмосковном поселке и вернулся к сочинению духовной музыки — сначала для храмов Москвы и других епархий, а затем, когда число храмов резко уменьшилось, только для Патриархии. Он сочинял музыку и для светских песен, которую иногда публиковали в печати. Но главным его делом стало написание духовной церковной музыки.
К этому времени он вплотную приблизился к глубокому осознанию того, что духовная музыка не должна существовать в отрыве от смыслового содержания текста, и тем более, когда этот текст имеет религиозный характер, она должна максимально стремиться к его раскрытию. И потому он делает особые интонационные музыкальные акценты, когда на «Спаси Боже» произносится имя Патриарха Ермогена или «святых славных и добропобедных мучеников», подобные же звучания появляются на словах «О избавлении братий наших, в темницах и изгнании сущих». Иногда он пояснял на полях нотного текста: Ибо вы и моим узам сострадали (Евр 10:34).
Прочтение религиозных текстов прошлого у него органично переплеталось с происходящим в настоящем. В 1937 году отец Георгий написал музыку для песнопений Великой Пятницы, хорошо осознавая, что эта Великая Пятница в его жизни станет последней. Для облегчения прочтения регентами написанных им церковных композиций он оставлял на полях краткие о́бразные заметки, которые должны были обратить их внимание на особенности музыкального исполнения произведения.
Весной 1937 года начались аресты среди сотрудников Московской Патриархии, и один из них лжесвидетельствовал о протоиерее Георгии Извекове.
Поздней ночью 2 ноября к отцу Георгию в квартиру явились сотрудники НКВД, и в половине третьего ночи начался обыск, который продолжался до семи часов утра. После обыска отцу Георгию было заявлено, что он арестован, и предложено подписать протокол обыска. Священник отказался подписывать, сказав, что он лицо бесправное с момента вручения ордера на арест. В тот же день он был заключен в Таганскую тюрьму.
16 ноября сотрудник 8-го отделения УНКВД, допрашивая протоиерея Георгия, спросил:
— За что вы арестовывались в 1931 году?
— Мне думается, что я был арестован только из-за того, что «все священники уже отбывали наказание и дошла очередь пострадать и мне», так я объяснял свой арест окружающим.
— Следствие располагает данными о том, что вы среди окружающих вас лиц систематически проводили контрреволюционную агитацию и распространяли всевозможные вымышленные контрреволюционные слухи. Вы это подтверждаете?
— Это я отрицаю, — ответил священник.
— Вы говорите неправду. Следствию доподлинно известно, что вы распространяете клевету по адресу мероприятий советской власти. Дайте следствию правдивый ответ.
— Среди окружающих меня лиц я говорил: «В СССР существует притеснение верующих, церкви закрывают, священников арестовывают и ссылают, нам приходится терпеть всевозможные лишения — всё это нам послано в наказание за наши грехи».
23 ноября 1937 года тройка УНКВД по Московской области приговорила протоиерея Георгия Извекова к расстрелу. Он был расстрелян через несколько дней, 27 ноября, и погребен в общей безвестной могиле на Бутовском полигоне под Москвой.
