Позади холеного сувенирного Суздаля, в стороне от величавого Владимира, недалеко от райцентра Вязники спряталась среди холмов живописная крохотная Мстера, известная с XVIII-го века своим иконописным мастерством и лаковой миниатюрой.
Первое впечатление от поселка ― как будто в уездном городе XIX-го века оказались. Прямые широкие улицы, добротные старинные дома - каменный низ-бревенчатый верх. Два монастыря и два храма, колокола зовут к утренней службе. У фабрики «Мстерская вышивка» «припаркованы» полтора десятка простеньких велосипедов ― безо всяких замков.
В кафе на площади ― уха из семги в глиняных горшочках и винегрет. Пироги горячие. И этот окающе-якающий неповторимый говор: «Почем пирОжки? - По пЯтнадцать!»
Через площадь идет мужичок с березовым веником подмышкой ― пятница ― мужской день в местной бане. Очень тихо ― такое бывает только поздней-поздней осенью. Река Мстерка за Богоявленским монастырем замедлилась, воды ее еле движутся, будто готовятся уже застыть на долгую зиму. Знаменитая деревянная полоскалка, которую наряду со шкатулками и иконами показывают туристам ― пуста.
Идем вдоль Мстерки по зареченской части поселка. Дома выстроились прямо по реке, почти вплотную к воде. «По весне подтопляет, конечно, погреба заливает, зато красота-то какая половодье наше ― вы в начале апреля приезжайте, на лодке покатаем», - очень радушно приглашает жительница зареченской Мстеры.
Кстати, высказывание, что в Мстере ― каждый второй если не иконописец, то художник миниатюры или мастер вышивки, или ювелир, - это вовсе не преувеличение.
Заняться живописным промыслом в буквальном смысле заставили мстерян худые и непригодные для земледелия почвы. С первой половины XVIII века мстёрские "иконники" получали "виды на отлучку" для писания икон в других городах. К середине XIX века уже больше половины жителей слободы занимались иконописью. В основном писались недорогие расхожие иконы. Но были и мастера-«старинщики», которые готовили для икон доски «под старину», искусно «состаривая» дерево. Такие иконы стоили уже очень дорого.
Одновременно с иконописью в Мстере зародился ювелирный промысел. Для украшения икон чеканились оклады и венцы, многие мастера хорошо владели финифтяным делом и гравировкой.
В середине 19-го века зародилось в слободе еще один славный промысел, сделавший имя Мстере ― вышивка. Одна девушка из окрестных селений, хорошо знавшая золотошвейное мастерство, вышла замуж за мстёрского жителя и решила приложить свое умение на новом месте. И так удачно приложила, что к 1875 году в слободе в золотошвейном промысле было занято более 50 человек. Местные мастерицы вышивали плащаницы, хоругви, воздухи, епитрахили. К концу столетия в Мстере работали около 400 вышивальщиц.
Рабочий день в пятницу заканчивается рано ― в три часа пополудни вышивальщицы седлают велосипеды и разъезжаются по домам, к теплым печкам. В шкатулочном цеху огромной фабрики «Мстерская миниатюра» остался один мастер и его помощник ― закладывают под пресс последнюю на сегодня партию заготовок из папье-маше. Три художницы еще корпят над росписью шкатулок, шутят и рассказывают байки, не выпуская кисти и лупы из рук. В иконописной мастерской тоже засиделись двое мастеров ― на просьбы рассказать о себе смущенно улыбаются, и мы узнаем лишь скупые факты ― Светлана Овчинникова и Владимир Котков окончили местное художественное училище и работают на фабрике с начала 80-х годов.
Но в частных иконописных артелях работа идет до позднего вечера ― особенно много заказов на большие семейные иконы ― рассказали нам в артели «Художник». Дети иконописцев играют и рисуют тут же, - за соседним столом. Среди прочих рисунков выделяется один, на котором простым карандашом выведен ангел с нимбом.
На поселок опустились тягучие ноябрьские сумерки, работники ставят на сигнализацию знаменитый музей, где собрана великолепная коллекция миниатюр, икон и вышивок, снова зовут колокола к вечерней уже службе в Богоявленском монастыре. Пора уезжать: в свете фар мелькает перечеркнутое красной линией название поселка.
Фотографии Алексей Мякишев, Екатерина Соловьева
