После смерти матери Александр, человек из верующей, церковной семьи стал вести вольный образ жизни. Домой он иногда возвращался только под утро. И вот как-то в очередной раз он вернулся на рассвете и лег спать в своей комнате, расположенной рядом с комнатой матери, где после ее смерти он всё оставил в прежнем порядке. Вдруг Александр увидел, как отодвинулась разделявшая комнаты занавеска и к нему вошла мать и строго сказала: «Оставляй эту жизнь и поступай в монастырь». После этого все изменится — вскоре Александр примет монашество, начнет свой крестный путь, который трагически закончится в тюремной больнице.
Священномученик Александр родился 23 августа 1871 года в селе Крупа близ города Луцка Волынской губернии в семье псаломщика Покровской церкви Феофана Петровского. По окончании Волынской духовной семинарии Александр был назначен учителем церковноприходской школы в селе Княгинино Дубенского уезда, куда и переехал вместе с матерью, Анной.
В 1897 году, оставаясь учителем, он получил место псаломщика в Крестовоздвиженском храме в этом селе. Вскоре скончалась мать Александра. Память о матери, укоры совести за разгульную жизнь после ее кончины долго не давали ему покоя, и 1 сентября 1899 года он поступил послушником в Свято-Троицкий Дерманский монастырь в Дубенском уезде. Здесь он нес послушание учителя и законоучителя при монастырской церковноприходской школе.
9 июня 1900 года Александр был пострижен в монашество с оставлением того же имени и назначен экономом монастыря. 15 августа в соборном храме Почаевской Успенской лавры он был рукоположен во иеродиакона, а 29 октября — во иеромонаха и назначен исполняющим должность ризничего с оставлением за ним обязанностей законоучителя, учителя и эконома. С 18 ноября иеромонах Александр стал исполнять должность наместника Дерманского монастыря. 16 января 1901 года он был переведен в Кременецкий Богоявленский монастырь и назначен казначеем монастыря.
1 февраля 1903 года отец Александр перешел служить в Туркестанскую епархию и 6 мая был назначен экономом Туркестанского архиерейского дома. Здешний климат оказался неблагоприятным для его здоровья; 20 февраля 1906 года он был освобожден от служения в Туркестанской епархии и 16 марта перешел в братию Жировицкого Успенского монастыря Гродненской епархии. 8 августа 1907 года он был назначен казначеем монастыря.
8 января 1908 года иеромонах Александр был переведен в Донской монастырь в Москве; 4 декабря 1909 года был назначен наместником монастыря и 6 мая 1910 года возведен в сан игумена. В том же году он стал настоятелем Лубенского Спасо-Преображенского монастыря Полтавской епархии и был возведен в сан архимандрита. В 1911 году, когда был прославлен святитель Иоасаф Белгородский, архимандрит Александр стал организатором крестного хода, преодолевшего 300 верст из Лубенского монастыря в Белгород, в котором приняло участие несколько сот человек.
В 1917 году архимандрит Александр был назначен настоятелем Псково-Печерского монастыря в Псковской епархии. Через год он вернулся в Полтаву и поселился в Козельщанском Рождество-Богородичном монастыре, который в то время еще не был разграблен — в нем были прекрасные храмы, своя типография и иконописные мастерские. Здесь, в обители, собрались священнослужители из разоренных во время революции храмов.
В 1919 году архимандрит Александр был назначен настоятелем скитской церкви при Козельщанском монастыре. В 1929 году монастырь был закрыт, закрыты и многие церкви в окрестности и в скитский храм стало стекаться множество верующих. Отец Александр организовал здесь общенародное пение, когда все молящиеся участвовали в пении всенощного бдения и литургии, по его благословению служба совершалась строго по уставу и проходила с огромным молитвенным подъемом.
В 1932 году храм в скиту был закрыт, и отец Александр уехал в Киев. 30 октября 1932 года он был хиротонисан во епископа Уманского, викария Киевской епархии. 25 августа 1933 года он был назначен на Винницкую кафедру, а 20 мая 1937 года — на Харьковскую с возведением в сан архиепископа.
Храмы в городе в то время закрывались один за другим, и к приезду сюда архиепископа Александра оставался лишь Никольский храм на Холодной Горе; ближайшие церкви были в Екатеринославе и Луганске. Обстановка в Харькове была такова, что никто из проживавших неподалеку от Никольского храма не решился сдать комнату архиепископу, и ему пришлось снимать ее на другом конце города.
В храме владыка застал немолитвенное, формальное пение, но не стал делать замечаний. В то время в Харькове на Светлую седмицу служились службы только два первых дня. На второй день Пасхи архиепископ обратился с просьбой к народу и клиросу — не отходить от благочестивого обычая совершать пасхальные богослужения хотя бы три дня. День был рабочим, но, несмотря на это, храм наполнился молящимися. Хор по обыкновению начал петь «поскору»; тогда архиепископ повернулся к народу и сказал: «Пойте все!» И все присутствующие стали петь хорошо известный им пасхальный канон. Певцы на клиросе сначала растерялись, а затем подхватили пение и стали руководить им, и служба прошла с таким молитвенным подъемом, какого здесь не видели давно.
В 1937 году власти настояли на том, чтобы архиепископ Александр разрешил служить в Никольском храме живоцерковникам, чтобы в одно воскресенье служил архиепископ с православными, в другое — живоцерковники. Народ был категорически против и, настроенный весьма воинственно, готов был кольями отгонять от храма угодничавших перед властями раскольников. Чтобы избежать столкновения, архиепископ Александр предложил разделить храм: отдать живоцерковникам один из приделов, но с условием, что он будет отделен от основного храма стеной. Власти запретили строить стену под предлогом, что не выдержит фундамент. Православные, однако, просчитали проект, при котором обеспечивалась безопасность постройки, и за две недели соорудили стену.
Живоцерковников набиралось на службах около сорока человек, и кроме них в те дни в храм никто не ходил, хотя у них было духовенство, профессиональный хор и материально они были вполне обеспечены.
В то же время в православной части храма, где служил архиепископ Александр, было столько народа, что причащение длилось весьма продолжительное время. Архиепископ любил церковную службу и церковное пение. Бывало, поет хор на ектении: «Подай, Господи», а архиепископ скажет: «Да вы и человека не станете так просить, чтобы он подал. Разве просят так холодно?» И, обратившись к народу, говорил: «Пойте все!» И тогда все молящиеся, которых бывало около тысячи, начинали петь.
28 июля 1938 года архиепископ Александр был арестован и заключен в тюрьму. Сразу после ареста начались допросы. Услышав, в чем его обвиняют, владыка заявил, что виновным себя не признает. Были зачитаны показания свидетелей, а затем следователь стал жестоко избивать архиепископа, требуя, чтобы он признал себя виновным.
Под воздействием пыток архиепископ стал говорить, что был непримиримым врагом советской власти, но шпионской деятельностью, в которой его обвиняют, не занимался.
15 марта 1939 года дело архиепископа Александра было заслушано в закрытом судебном заседании военного трибунала. На суде архиепископ заявил, что из-за примененного к нему насилия он дал ложные показания, в действительности он антисоветской агитации не вел. В тот же день был зачитан приговор военного трибунала Харьковского военного округа, который приговорил архиепископа Александра к десяти годам тюремного заключения и к пяти годам лишения гражданских прав. Архиепископу было в то время около семидесяти лет.
5 января 1940 года приговор был отменен, и дело было возвращено на доследование, конца которого архиепископ Александр уже не увидел — он скончался в тюремной больнице 24 мая 1940 года.
На следующий день в городской морг был привезен из тюрьмы труп старика, совершенно раздетого, с номером на ноге, по фамилии Петровский, с предписанием похоронить его. Однако вскоре было получено указание возвратить труп в тюрьму, как присланный по ошибке. Служащий при морге врач, который некоторое время был иподиаконом у архиепископа, и дежуривший у ворот морга привратник узнали в почившем архиепископа. Они перевязали номер с тела владыки на тело безродного старика и отправили его с документами на имя Петровского в тюрьму, а тело святителя было вывезено из морга. Ночью монахи и близкие архиепископу люди его облачили и совершили отпевание. Архиепископ Александр был похоронен на Залютинском кладбище на окраине Харькова.
