«Пластилиновая ворона», «Падал прошлогодний снег», «Обратная сторона Луны» — это не просто знакомые с детства мультфильмы, которые теперь мы показываем своим детям, непременно усаживаясь рядом. Это — страницы яркой главы в истории отечественной мультипликации, написанной режиссером, художником, создателем студии «Пилот» Александром Татарским. В декабре ему исполнилось бы шестьдесят. Его друзья, коллеги, ученики вспоминают, каким был Александр Татарский.
Его деревья и дома
Эдуард Назаров,
заслуженный деятель искусств России, лауреат Государственной премии. Среди его работ — «Фильм-фильм-фильм», «Винни-Пух» (художник-постановщик), «Жил-был пес», «Путешествие муравья» (режиссер, автор сценария и художник-постановщик):
Саша — исключительное и единичное явление в природе, и тем более — в искусстве мультипликации. Его уход опровергает утверждение, что незаменимых — нет. Сашу заменить некому.
Про таких, как Татарский, говорят: «Не голова, а Дом советов». Только Дом не бюрократический, а абсолютно живой, реагирующий на все, что происходит вокруг, успевающий заниматься всем на свете: серьезными проектами, сценариями, фильмами, строительством студии и ее будущим, поиском талантов. И всегда при этом у него хватало сил на ерунду — то есть ерунду с точки зрения стороннего человека. Он, например, автомобили собирал. Большие и маленькие. Большие находил на свалках, в старом и ржавом состоянии. Ремонтировал, так же, как и старую мебель, которую очень любил и тоже собирал по свалкам. Такой мебелью были забиты студия и его квартира. Возрожденная — она выглядела потрясающе: словно настоящий XIX век.
Саша не экономил время, не берег силы. Он брался буквально за всё, и это «всё» немедленно приходило в движение. Такая культурная атомная бомба в мирных целях. Рядом с ним порой становилось как-то не по себе от быстрой смены настроений, тем и разговоров. И при том — всё конструктивно, к месту. Не только люди со стороны, но даже те, кто работал с ним рядом, не могли порой прийти в себя: как может столько сочетаться в одном-единственном человеке, как можно работать с такой силой, скоростью, зацепляя всех и таща за собой.
Его интересовало всё: и современная литература, и кино. Но больше всего, конечно, мультипликация. Он постоянно находил какие-то неожиданные идеи, сюжеты, часто непонятные для окружающих. Последние порой крутили пальцем у виска: мол, что это он придумал?! А потом с удивлением обнаруживали: «И ведь действительно хорошая вещь. А мы как-то не замечали». На «Пилоте» он был открывателем, исследователем и настойчивым продвигателем идей. А уж потом — директором.
Кадр из мультфильма "Пластилиновая ворона"
Идеи у него рождались с бешеной скоростью. Он мог, оказавшись в Госкино в деталях рассказать, каким будет новый фильм. Чиновники слушали его раскрыв рты, а когда я потом просил показать сценарий, оказывалось, что никакого сценария еще нет. Есть только на наших глазах возникшая идея. Но она была не пустой выдумкой, а готовым, складывавшимся в живые картинки сценарием. Нужно было просто успевать за ним записывать.
Одним из главных событий в жизни Татарского стало открытие им мультипликации. Случилось это еще в родном ему Киеве, где он начал работать на «Киевнаучфильме».
Он рос как художник, и вот из-под его руки вышла непревзойденная «Пластилиновая ворона». Такой концентрации действия в отечественной мультипликации еще не было — органичного, смешного, дурашливого, но в то же время очень умного. Этим фильмом Александр Татарский дал мультипликации живой, острый взгляд, умение поймать каждое мгновение, наполнить его и заставить работать. В «Пластилиновой вороне» в каждой сцене накручено столько, что кажется, можно с ума сойти, будто и не понимаешь ничего. Но это лишь значит, что нужно посмотреть «Ворону» еще раз.
А с каждым следующим разом вы будете находить в фильме новое, не замеченное ранее. После фильмов Татарского всегда ловишь себя на мысли: «Ну надо же, как здорово! Почему я до этого не додумался?!». Его мультфильмы — и «Падал прошлогодний снег», и «Обратная сторона Луны», да и многие другие — вещи штучные. Другое дело, что многие пытаются и сейчас повторить то, что придумал Татарский. Но это нормально, люди на подобных попытках повторения учатся мастерству. У больших художников всегда вокруг появляется нечто вроде «школы».
Не будь в отечественной мультипликации Татарского, наверняка был бы кто-то другой. Но все мы были бы гораздо беднее. Так же, как если бы в ней не было Хитрука, Норштейна. Все эти люди — явления искусства.
Студия «Пилот», первая российская независимая, негосударственная мультипликационная студия, возникшая во времена «развитого социализма» — была, наверное, самым главным достижением Татарского. И несмотря на то, что Советская власть была скупа и нелицеприятна в отношении искусства, она не просто его терпела, но и давала денег. Немного — но на них можно было что-то создавать. Вместе мы творили новое, интересное, то, чего раньше не было, выжимая это из себя, из своих способностей, возможностей, просто из молодости, из жажды познания.
А затем наступили перемены, и нам предложили: «Давайте, ребята, жить и творить свободно». То, что для этого нужны средства, было как-то опущено. Деньги на мультфильмах зарабатывать сложно, меценатов и спонсоров вокруг не особо много. И «Пилот», как и вся мультипликация, стал существовать от случая к случаю, пытаясь найти средства на творчество.
Саша пригласил меня на студию в качестве председателя художественного совета, там как раз началась работа над проектом «Гора самоцветов» — по сказкам народов России. Казалось бы — благороднейшее, нужное для всех дело: и для государства, поскольку речь идет о воспитании патриотизма, толерантности, об открытии красоты народного языка; и для искусства, а главное, для детей и их родителей. Все закричали: ура! И мы в студии тоже. Теперь у нас была постоянная работа, не важно как оплачиваемая. «Сверху» зазвучали речи, что проекту нужен отдельный бюджет, «зеленая улица». Но через пару месяцев пошли разговоры, что количество фильмов надо бы сократить (сначала разговор шел о 104 фильмах — два раза по 52).
Мы были в начале большого пути. Кто знает, сколько народных сказок может выдержать экран? Наверное, столько, сколько примет зритель. Было сделано 52 фильма. И вдруг — проект закрыли. А нас изгнали со всех телевизионных каналов.
Сегодня никто не хочет вкладывать деньги в мультипликацию короткого метра, считая, что это нерентабельно. Действительно, гораздо проще купить дешевые западные мультсериалы или быстро-быстро создать что-то на их манер. Но наши дети, ведь они начинают воспринимать как норму то, что должно вызывать отторжения. Не преступление ли это против будущего?..
Сегодня детищу Татарского, «Пилоту», удалось сохранить традицию нашей мультипликации, а еще бескорыстную и преданную любовь к делу, любовь к неподражаемому, ни на что не похожему и очень радостному искусству.
Саши нет, но на «Пилоте» по-прежнему много народу. Сюда приходят новые и новые талантливые ребята. Приходят с широко раскрытыми, наивными и чистыми глазами, как будто в самом названии студии для них заключено какое-то волшебство. 11 декабря Саше Татарскому — шестьдесят. Его нет с нами. Но то, что он сделал — по-настоящему позитивно. Как принято говорить — мужчина должен родить сына, посадить дерево и построить дом. У Саши — два сына. Младшему, когда не стало Татарского, был чуть больше года. Его дерево — это дерево мультипликации в огромном саду отечественной анимации. А дом, который он построил — «Пилот». А еще он построил много домов — если считать каждого его ученика-мультипликатора, последователя — за отдельный дом, в котором Саша зажег свет. Свет, горящий несмотря ни на что: ни на отношение политиков, ни на времена, ни на финансовые проблемы. Потому что искусство действительно вечно. А искусство мультипликации тем более — ведь оно включает в себя практически все существующие виды искусства.
Последний проект студии "Пилот", выпущенный под руководством А. Татарского - серия мультфильмов "Гора Самоцветов".
С ностальгией по детству
Валентин Телегин,
художник, режиссер. Среди его работ — «Медведь — липовая нога», «Дождь идет», «Красные ворота Расёмон»:
Мне очень сложно говорить на тему, какой был Саша, что для меня было наиболее важным в нем. Ну как ответишь на вопрос, какие качества были важны для вас в умершем брате? Для меня было важным, что он был мне братом. И всё. Я никогда не оценивал Татарского, его поступки со стороны, и не хочу оценивать.
Саша был моим другом, учителем, товарищем, коллегой по работе. Работать с ним рядом было и трудно, и легко, но всегда исключительно интересно. Он заряжал окружающих своим присутствием, энергий, любовью к жизни.
Хотя мы с ним совершенно разные люди, у нас были точки соприкосновения. Одна из главных — мы очень любили наше детство: я любил старую Москву, Саша — старый Киев. Все это воплотилось в нашем фильме «Красные ворота Расёмон».
Вообще, главным в творчестве Татарского был он сам, его личность — мощная и неординарная. Мне кажется, если на весы поставить, с одной стороны, Сашины фильмы, а с другой — его самого, весы придут в равновесие.
М/ф "Куйгорож". Режиссер Сергей Меринов.
Если же говорить о мультипликации Татарского — многому он научился на Киевской студии, где начинал, где вырос как творческая единица. Те чувства, дух, традиции, которые Татарский впитал на Киевской студии, он перенес и на «Мульттелефильм», и в «Пилот». И хотя Саша декларировал, что Татарский — сам по себе режиссер, а «Пилот» — сама по себе студия, он, немного лукавил. Ведь с юности, с того времени, когда они с Игорем Ковалевым работали во Дворце пионеров в Киеве, он мечтал создать собственную студию.
Для «Пилота» Татарский был всем — и режиссером, и художественным руководителем, главное, его сердцем. Так же и «Пилот» был для него всем. Саша каждый день приезжал туда, несмотря на то, что он (заслуженный деятель искусств, лауреат Государственной премии РФ, руководитель студии) мог позволить себе наблюдать издалека и дистанционно контролировать жизнь созданного им организма. Но он жил студией, а она жила им. И это были совершенно неразрывные вещи. Когда Саши не стало, возникла ситуация, которую можно сравнить с тем, что у едущего по треку с бешеной скоростью гоночного автомобиля на ходу вырвали мотор. Неизвестно, на сколько хватит автомобилю инерции движения, и смогут ли механики за это время собрать новое сердце...
Саша Татарский — был особой эпохой в мультипликации и потому, что принес собой много нового, свежего, неожиданного и потому, что дал жизнь «Пилоту». Но эпоха Татарского завершилась. Сейчас наступает другое время, время других людей и я не могу сказать, плохо это или хорошо.
М/ф "Чепоги". Режиссер Леон Эстрин.
Саша изменил зрителей
Андрей Свислоцкий,
режиссер, аниматор, среди его работ — «Лифт 1», «Авиаторы», «Автогонки». Живет и работает в США:
Благодаря Татарскому я попал в анимацию. Сначала просто физически, когда он помог мне устроиться на работу в «Мульттелефильм». А затем — и духовно, когда я увидел людей, с которыми Саша работал, увидел процесс этой работы. Я как будто бы осознал, что обрел то, к чему давно стремился. Татарский заразил меня вирусом анимации. И еще я понял, что теперь никогда не повзрослею. Как не повзрослели они. Нет, я не имею ввиду инфантильность, я говорю о непосредственном, не затертом отношении ко всему происходящему. Именно такой способностью обладал и Татарский, и его коллеги.
У Саши была теория: когда кому-то что-то объясняешь, то учишься сам. Преподнося азы профессии мне и моим друзьям, он сам для себя что-то открывал. Помню, как рассказывал, что во время работы над фильмом «Падал прошлогодний снег» он вдруг почувствовал, что стал режиссером. И нам говорил: «Не бойтесь, что сейчас что-то не получается. Придет момент, и ты поймешь, что состоялся в профессии». Он искренне делился с нами всем, чем мог, а потом, когда мы, его ученики, стали опытнее, толкал нас, чтобы теперь мы передавали свои знания дальше, продолжая свой рост.
М/ф "Жихарка". Режиссер Олег Ужинов.
Я был потрясен его работами. Когда увидел «Падал прошлогодний снег», возникло ощущение, что ты как зритель чуть ли не сам делаешь этот мультфильм, мыслишь вместе с героем. Раньше никто ничего подобного не делал, и даже не в смысле техники, а по обилию и насыщенности трансформаций. И именно это изменило зрителей. Татарский показал, что мультипликация может быть неожиданно разной. Он задал такую планку, которая стала провоцировать молодое поколение мультипликаторов искать и делать что-то новое.
Татарский всегда был человеком искренним и прямым. И в лицо мог сказать любому все, что о нем думал, даже нелицеприятное. Но это не звучало обидно. Он мог душевно общаться с соратниками и очень категорично — с противниками, то есть с теми, кто не давал ему делать мультфильмы.
Разработка логотипа студии "Пилот".
А еще у него получалось делать все и сразу. Он мог, например, сидеть и шлифовать какую-нибудь рамочку, при этом вырезая картинку для этой рамочки, тут же читать, обсуждать сценарий, отвечать на звонки по поводу каких-то бытовых вопросов, разговаривать с женой и решать глобальные проблемы, связанные с его членством в Союзе кинематографистов. И параллельно этому всему — травить байки.
Татарский постоянно находил повод для шутки, вел себя в хорошем смысле по-мальчишески. Он учил нас, что аниматор должен быть актером. Потому сам постоянно изображал своих персонажей, а еще героев любой истории, которую рассказывал. Делал все это с воодушевлением, как ребенок. Благодаря Саше и в студии была удивительно веселая и непосредственная обстановка. Так, увидев однажды у кого-то пластмассовые модельки самолетов, он увлекся этим, а заодно заразил остальных. Саша стал скупать заготовки моделей по всем магазинам, приходил на работу и тут же начинал клеить. Раскрашивали мы их аэрографом, который имелся в студии для нужд анимации. А Валя Телегин каллиграфически писал на них разные надписи... Параллельно продолжали решаться глобальные задачи: делались потрясающие фильмы, организовывалась студия «Пилот»... И Саша, серьезный, в деловом костюме принимал Роя Диснея или отправлялся на прием в правительство.
Главное, что сделал в моей жизни Татарский — научил любить эту «несерьезную» профессию.. Задал уровень этой профессии, показал, насколько ответственно к мультипликации надо относиться. И когда я уезжал в Америку, мне уже не было страшно, так как я понимал, что стал профессионалом и смогу работать в другой стране. Я благодарен Татарскому за это. Мы поддерживали постоянную связь. Если я приезжал в Москву, то не мог себе представить, что не увижусь с ним. Он рассказывал, что происходит на «Пилоте», и это для него было очень важно: показать, что все это продолжается. Да и мне гораздо проще было выстоять в непростых ситуациях, зная, что за спиной — Москва, в которой есть Саша.
Фото и иллюстрации предоставлены Алиной Татарской и Вадимом Левиным
