Над Иерусалимом опускались сумерки. В верхних окнах дома на окраине города мерцал огонёк. Там в просторной горнице собрались за большим столом Христос и его ученики. На столе перед ними были особенные праздничные блюда. Апостолы с Учителем отмечали пасху. Но это была не та Пасха, которую празднуем сегодня мы. Они, как и все жители Иудеи, отмечали другой, древний праздник и вспоминали очень важное для еврейского народа событие. И каждое из блюд на столе напоминало о нём. Что же это за событие? Перенесёмся на много столетий назад.
Странный вечер в Египте
Тогда тоже спускались сумерки. Только не над Иерусалимом, а над Египтом.
Если бы кто-нибудь в эти часы заглянул в еврейские кварталы египетской столицы, то мало бы что понял. Уж очень необычно вели себя тем вечером обитатели бедных лачуг.
Впрочем, уже с самого утра здесь начало твориться что-то странное. Соседи стучались в двери к соседям.
— У нас совсем маленькая семья! — говорила вдова с двумя детьми. — Нас всего трое. Мы не сможем съесть целого козленка. Пустите нас к себе!
— Конечно! — отвечал ей отец большого семейства. — Приходите как стемнеет! Разделим трапезу на всех. Мы позвали и нашу родню. Вы же слышали — за столом должно собраться не меньше десяти человек!
А вот хозяйка из лачуги напротив вышла на улицу и выплеснула что-то из большой миски. Что это? Помои? Нет. Она вылила в сточную канаву всю закваску, какая была в доме! Но — зачем?! Ведь закваска — очень ценный продукт: она заменяла хозяйкам дрожжи, на ней замешивали тесто для хлеба. Благодаря закваске тесто бродило, и хлеб получался пышным, мягким, наполненным воздухом. Какой же хлеб будут есть домочадцы этой женщины теперь, когда закваски совсем не осталось?
А вот принюхивается, проходя по улице, случайный прохожий: из всех домов в еврейском квартале так аппетитно пахнет жареным мясом! Действительно, все здесь сейчас запекают козлёнка или ягнёнка. Но почему-то делают это не так, как обычно, а совершенно особым образом: запекают над очагом тушу целиком, словно готовятся к большому пиру.
Вот хозяин с сыном выходят из жилища и встают в дверях. Сын держит в руках плошку с чем-то красным… Может быть, это краска? Отец обмакивает в неё пучок горной травы иссопа и мажет красным — только почему-то не всю дверь, а лишь верхнюю перекладину дверного проёма и боковые косяки. Другой хозяин делает в своем доме то же самое… И третий…
Наконец трапеза готова, столы накрыты, пришли родственники, соседи. Время всем спокойно, неторопливо и с удовольствием отужинать… Но — нет! Опять всё не так! Мужчины зачем-то облачаются в дорожные одежды, перепоясываются, берут в руки посохи. И к ужину приступают, едва ли не стоя на пороге своих жилищ, словно в любую минуту готовятся выйти из дома и отправиться куда-то в далекий путь!
И — вещи! Почему в домах евреев собраны и тщательно упакованы все вещи? Зачем сложены корзины, связаны и навьючены на ослов, верблюдов, лошадей тяжелые тюки, набиты возы и телеги? По какой причине все в еврейском квартале египетской столицы, как бы мы сейчас сказали, «сидят на чемоданах»?.. Очень странно.
Но хотя бы сам ужин — уж он-то, наверное, получился отменным! Будет вкусно, будет настоящий семейный праздник, веселье! Ничуть не бывало.
Не подают хозяйки к столу ни овощей к мясу, ни сочных фруктов, ни сладостей. Наоборот, кормят близких горькими травами. И дети, и взрослые кривятся, морщатся — еда горькая, невкусная, — но почему-то продолжают торопливо и усердно есть баранину, козлятину, заедая этими самыми противными травами и пресными лепешками.
Ужинают почти в тишине. Только родители время от времени вполголоса подгоняют детей: «Скорее!.. Скорее!.. Нам нужно успеть съесть до утра всего ягнёнка. Ничего нельзя оставлять. Остатки трапезы придётся сжечь!»
Ночь меж тем сгущается. Продолжая ужинать, евреи чутко ловят все шорохи и звуки за стенами домов. Особенно тревожно прислушиваются ко всему, что происходит в городе, старшие сыновья.
Вот один трогает за плечо хозяина. Шепчет:
— Отец, хорошо ли ты смазал дверные косяки? А вдруг ангел не заметит, что наша дверь помечена? Пойдем и вымажем всю дверь! Мне очень страшно!
Отец в ответ качает головой:
— Нет, сын. Сказано было пометить только боковые и верхнюю перекладину. Мы должны выполнять требования точно.
И вдруг — что это?! Прямо посреди ужина все евреи разом вздрагивают и замирают! Страшный крик раздаётся за стенами их домов! Крик боли, горя, отчаяния! Кажется, кричат разом все женщины Египта. И мужские вопли присоединялись к этому ужасному хору!
При этом ни одна еврейская мать, ни один отец, почему-то в тот миг не кричат. Родители лишь ещё крепче обнимают своих детей. А старики перешептываются:
— Свершилась Божественная воля…
— Велик Бог! Мы послушались Его, и Он спас нас.
— Значит, и свобода наша близка!
— Ешьте, дети, ешьте! Нам нужно управиться до утра. Так велел Бог…
Что же случилось с евреями?
Понятно, что в Египте той ночью произошло нечто очень страшное. Какая-то огромная трагедия. Переполох начался даже во дворце фараона — властителя Египта. Хотя он должен был предполагать, что случится нечто подобное. Много знамений предшествовало несчастью. Прислушавшись к этим знамениям, фараон мог бы спасти и свою семью, и семьи других египтян. Но он упорствовал, упрямился и не сделал того, чего требовал от него Бог. Что же это были за знамения?
Некоторое время назад к фараону во дворец явились два человека. Звали их Моисей и Аарон. Эти люди дерзко и с полной уверенностью в своей силе потребовали у властителя:
— Фараон, отпусти наш народ!
Что за странная просьба? Дело в том, что Моисей и его брат Аарон были из еврейского народа. Много веков назад евреи бежали со своих земель от засухи и голода и нашли спасение в Египте. Но прошло время, и египтяне обратили евреев в своих рабов. Те хотели уйти из страны, сделавшейся для них враждебной, и вернуться на земли, которые когда-то покинули их предки, но фараон не желал их отпускать.
Моисей был необычным человеком. Его избрал Господь для важной миссии — избавить еврейский народ от рабства и вывести его из Египта. В помощники Бог дал Моисею его брата Аарона.
Так вот, услышав дерзкие речи двух пришедших к нему евреев, фараон только посмеялся над их просьбой: египтяне были язычниками и думали, что их боги сильнее Единого Бога, в Которого верили евреи. Мало того, фараон сам себя считал божеством! Кто же смеет приказывать божеству?!
И тогда на Египет, одно за другим, обрушились страшные испытания. В один из дней вся вода здесь вдруг обратилась в кровь! Потом урожай на полях Египта уничтожили полчища саранчи. На людей налетели назойливые кусачие насекомые. Города и селения наполнились отвратительными жабами. Люди стали заболевать какой-то ужасной болезнью. Наконец, вся страна погрузилась в кромешную мглу…
Так Господь показывал фараону, насколько беспомощны языческие божества, как велик Единый Бог и чем может обернуться противостояние Ему. Но египетского властителя это не образумило — он упорствовал, и, сколько ни приходили к нему Моисей и Аарон, египетский царь по-прежнему отказывался отпускать евреев из страны.
Тогда Господь объявил Моисею и Аарону Свою волю. Он велел научить еврейский народ тому, что нужно сделать, чтобы спастись.
Каждой семье надлежало заколоть в жертву Богу «агнца» (ягнёнка или козлёнка), испечь его целиком на огне и съесть полностью. А кровью агнцев Господь повелел смазать косяки и перекладину входных дверей. «Ночью в Египет явится Ангел, — объяснял Моисей евреям. — Он пройдёт по улицам и заглянет в каждый дом, в котором двери будут не помечены. И в этих домах умрут первенцы. И у людей, и у скота. Но к тем, чьи двери будут помазаны кровью агнца, Ангел не зайдёт! И дети ваши останутся живы!»
А ещё Бог приказал евреям избавиться от всей старой закваски в доме, чтобы очиститься от всего, что связывало их с прежней жизнью. Чтобы новый их хлеб, новая пища не замешивалась больше на старой закваске.
Кроме того, Бог повелел евреям собрать всё имущество, самим одеться в дорожную одежду и перепоясаться, чтобы в любую минуту быть готовыми покинуть дом и уйти из Египта.
Наконец, требованием Всевышнего было — запомнить, как проходила их последняя трапеза в Египте, чтобы после они повторяли её каждый год и передавали установление своим детям, а те — своим детям. Чтобы все делали то же самое: пекли агнца, ели его мясо с горькими травами, вспоминая, как горько жилось их предкам в рабстве, макали пресные лепешки, испеченные без закваски, в солёную воду, напоминающую слёзы их народа, страдавшего под гнётом фараона.
Всё это передал Бог Моисею и Аарону, а те передали всем евреям. И люди выполнили заветы в полной мере.
А что же случилось дальше?
Дальше всё произошло так, как предрекал Бог.
Настала та самая ночь, когда Ангел действительно явился в Египет. И закричали от горя отцы и матери во всех египетских семьях, потому что вдруг увидели, что их первенцы, их старшие сыновья умерли все в одно мгновение. Лишились жизни и первенцы у всего домашнего скота. Но в домах евреев, где двери были нужным образом помечены, согласно завету Бога, ничего не произошло. Еврейские дети остались живы.
Среди умерших первенцев оказался и сын самого фараона. И вот тогда властитель, поняв, насколько велик гнев Единого Бога, в Которого верили евреи, осознал наконец, насколько этот Бог силён! Он очень испугался. И… решился отпустить тех, кто столько веков томился в рабстве в Египте.
В тот момент народ Моисея понял, зачем именно Бог сказал быть готовым в любую минуту покинуть дома и уходить из города. Действовать надо было очень быстро, пока фараон не передумал. Тысячи людей в считанные часы, забрав уже упакованные вещи и приготовленную в дорогу еду, быстро запрягли в возы и телеги лошадей, ослов, верблюдов и покинули страну.
Много предстояло евреям испытаний: несколько десятков лет они скитались по безжизненной пустыне, и Бог оберегал их от опасностей, одаривал чудесным образом едой и водой. И вот в конце концов они, а вернее уже их потомки, обрели ту землю, которую обещал им Бог. Эта земля потому так и называется — обетованная, что дана евреям по обету (то есть обещанию) Господа. Здесь они поселились и могли уже беспрепятственно поклоняться Единому Богу. Здесь они уже не были рабами, но были свободными людьми.
И с тех пор евреи, поколение за поколением, каждый год в определённые дни праздновали день, когда им даровано было спасение от египетского рабства и открыт путь в землю обетованную. Вспоминали события той страшной ночи. И тот необычный ужин. И те помазанные кровью косяки дверей. И крики египтян. И свои странствия в пустыне. А праздник этот был назван пасхой.
Таинство
Именно этот праздник, древнюю еврейскую пасху, собрались отметить в иерусалимском доме Христос и Его ученики. Иисус, родившийся в еврейском народе, тоже соблюдал законы Моисея и тоже справлял еврейские праздники — сначала со Своей Матерью и Иосифом, потом — со Своими апостолами.
Но в тот четверг на пасхальной неделе в той просторной горнице за столом происходило нечто необычное, что доселе никогда не творилась на таких праздничных застольях.
Христос вдруг взял чашу с вином и сказал, что это — Его Кровь! Потом Он преломил хлеб и сказал, что это — Его Тело! И повелел всем ученикам есть и пить.
Это были загадочные, таинственные слова. Но на самом деле всё, что происходило тогда, повторяется в наше время каждую неделю в каждом христианском храме. И называется таинством Причастия. Именно тогда, в тот день, который теперь мы называем Великий Четверг, Иисус Христос установил таинство, через которое человек таинственным образом соединяется с Ним Самим!
Христос знал, что уже завтра Его схватят и отправят на казнь. В Страстную Пятницу Он должен будет пролить Свою Кровь и умереть. И ради любви к людям пошел на эти муки. Ведь знал Он и то, что через Его кровь, пролитую на Кресте, получит спасение всё человечество, как когда-то, благодаря крови агнца, нанесённой евреями на двери, был спасён целый народ.
На третий день после казни Иисус воскрес. И верующие во Христа именно этот день теперь отмечают как Пасху — праздник спасения, избавления от рабства греху и смерти.
Рисунки Галины Воронецкой
