Через нее прошли Достоевский и Чернышевский. Через нее прошли декабристы, революционеры-демократы, народовольцы. О ней мы читали в учебниках истории и в русской классической литературе. Но посмотреть, как русская каторга выглядела в реальности, сегодня очень трудно. Эти особые памятники прошлого находятся в плачевном состоянии, и через них не проходят туристические маршруты. О том, почему так важно их сохранить и чем тема каторги может быть интересна сегодня, рассказывает Александр Петров, помощник начальника Управления Минюста России по Забайкальскому краю.
Когда появилась каторга и что от нее сохранилось до наших дней?
История появления каторжной системы в России отсчитывается с XVIII века, с эпохи царствования Петра Великого. Именно тогда началось активное освоение рудников, где добывали различные полезные ископаемые. Повсюду стали открываться заводы, на которых перерабатывались металлы. Понадобилась рабочая сила. Тогда Петр решил отправлять на эти заводы провинившихся перед законом. Параллельно каторжан стали использовать и для строительства Санкт-Петербурга.
Система поначалу была очень жестокой — многие преступники на этих рудниках и заводах погибали. Но постепенно условия содержания стали улучшать.
Во второй половине XVIII века началось активное освоение Забайкалья. Здесь, на Нерчинских рудниках, добывали серебро. Сюда стали отправлять каторжан, обустраивать их, постепенно создавать условия для жизни и труда, строить им деревянные бараки. Организацией процесса занимался Корпус горных инженеров. Это было военизированное формирование — все горные инженеры носили офицерские звания. Каторжане жили при этих горных заводах и работали.
С 1879 года вместе с образованием Главного тюремного управления в Забайкальском крае начали строить уже добротные каменные тюрьмы, более комфортные для проживания. Причем проектом Нерчинской каторги занимались профессиональные архитекторы. Эта была целая система тюрем, разбросанных по разным горным рудникам. Нерчинская каторга перестала существовать в 1917 году.
Я долго изучал историю русской каторги, в том числе и Нерчинской, которая была основным местом ссылки на каторжные работы в Российской империи. Но если исторических документов достаточно, то от самих зданий сейчас сохранились лишь стены, фрагменты каких-то построек, а кое-где — только фундаменты. Но ведь это часть прошлого наших предков, а тюрьмы, как артефакты этого прошлого, — ценный исторический памятник, который необходимо оберегать.
Мне бы очень хотелось, чтобы когда-то был создан музей каторги, который дал бы возможность детально познакомиться с жизнью в неволе. Чтобы посетитель мог не только попасть в помещения, где находились каторжане, но и погрузиться в их бытовую жизнь, почувствовать на себе опыт человека в изоляции. Как выглядел главный символ каторжника — кандалы? Насколько они были тяжелые? Каковы были условия жизни на каторге? На чем они спали? Где работали? Чем питались?
Причем одним музеем ограничиваться не обязательно: большое путешествие по Кандальному пути могло бы стать одним из главных туристических маршрутов Забайкалья.
Я был в Китае и видел великолепные музеи на базе Порт-Артурской тюрьмы и Маньчжурского арестного дома, кстати, возведенных русскими в 1902 году во время строительства и эксплуатации Китайско-Восточной железной дороги. Эти музеи не только выглядят прекрасно — они пользуются большой популярностью среди приезжих туристов. Китайский опыт и убедил в мысли, что, во-первых, исторические тюрьмы можно с полным правом считать объектами нашего культурного наследия, сохранять их, а во-вторых, что в России должны появиться такие же музеи, для начала хотя бы — на Нерчинской каторге.
В чем отличие каторги от советских лагерей?
Очень часто приходится слышать, как эти две системы пытаются сравнивать, но на самом деле это не совсем корректно. Коренное отличие между ними заключалось в том, что советская лагерная система 30-х годов ХХ века была построена фактически на «утилизации» людей. Если имперской каторгой заменяли смертную казнь совершившим тяжкие преступления, то в годы политических репрессий люди могли попасть на каторгу без всякой вины, и отправляли их туда на верную гибель.
Я сам, например, вырос в Магаданской области и видел лагерные пункты, в которых находились заключенные советской эпохи. Их заставляли работать и жить практически под открытым небом — на Колыме тогда добывали золото. Зимовать зэкам приходилось в палатках при 60-градусном морозе. Кто выживет — тот выживет. На новый сезон привозили свежую «партию», и так год за годом. Что это, если не утилизация?
Имперская же каторга была построена совершенно по-другому. Здесь человек не только мог приносить реальную пользу обществу. Ему обеспечивали все необходимое для жизни, давали возможность социализироваться, начать жить иначе. При этом даже отъявленным злодеям, реальным государственным преступникам давали шанс. Вспомним хотя бы того же самого Николая Чернышевского — человека, чьи воззрения носили явно революционный характер. Его не уничтожают, как поступили бы, например, в Советском Союзе. Чернышевского отправляют на Нерчинскую каторгу.
Кроме того здесь важно учесть и демографическую проблему. Ведь уничтожая преступника, вы тем самым уничтожаете и его будущих потомков. Именно поэтому в Российской империи каторжника (за редким исключением) старались беречь, в том числе и ради его возможных детей.
Многие из отсидевших на Нерчинской каторге выходили потом на свободу, заводили семьи. Причем они внесли существенный вклад в освоение Забайкалья. Духовной помощью каторжанам занималась Русская Православная Церковь. Сюда часто приходили священники для того, чтобы пообщаться с преступниками, кого-то поисповедовать, причастить. В зданиях каторжных тюрем имелись домовые церкви.
Конечно все это лучше один раз увидеть, чтобы понять. Поэтому так важно сохранить памятники Нерчинской каторги и, возможно, создать здесь музей. Это будет не только особое пространство, благодаря которому станет возможным погрузиться в жизнь осужденного человека. Это будет попытка развенчать миф об исключительной бесчеловечности «имперского режима», попытка показать людям, как мало мы знаем о настоящей жизни и судьбах людей в неволе до революции.
