Музыка нас связала

На наш вопрос «Когда у Вас будет свободное время?» Екатерина Аветисян ответила: «Приезжайте в школу часам к десяти вечера, раньше мы вряд ли освободимся». Так мы и сделали. В поздний час музыкальная школа имени Гнесиных встречала нас пустынными коридорами и закрытыми классами, среди которых мы легко нашли тот, где продолжала работать семья Аветисян. Несмотря на столь поздний час, запись их нового диска была в самом разгаре. — Извините, — оправдывался отец Симеон. — Спешим все закончить. На следующей неделе нам лететь в Китай на международный хоровой конкурс. Хотим успеть все сделать до отъезда.

Пришлось немного подождать. Впрочем, видимо, из-за нашего появления, в этот день запись затягивать не стали. Решили сделать еще несколько дублей, а остальное перенести на завтра. — А вы часто до десяти здесь занимаетесь? — спросили мы старшего сына. — В последнее время часто. Много работы. Тем более, что мама улетает раньше нас, она не просто участник конкурса — она член жюри от России. После работы — дорога домой. В семье Аветисян два автомобиля, один из которых старенький микроавтобус «Тойота». Иначе нельзя: обычная машина всю семью не вмещает. А так путешествовать по всему миру проще и удобнее. «Тойота» успела побывать во многих странах Европы: от Финляндии до Франции — ансамбль «Благая весть» востребован и часто выступает. По возвращении домой радостная суета. В квартире всюду загорается свет, комнаты и коридоры наполняются детскими голосами, звуками музыки. В прихожей сразу же бросается в глаза невероятное количество тапочек. — Если кто-то из журналистов приходит, обязательно фотографирует тапочки и зубные щетки! — замечает кто-то. Мама Екатерина сразу направляется на кухню готовить обед для гостей и для всей огромной семьи. Нам становится как-то неуютно. Тут и своих «едоков» вон сколько, а еще и мы вроде бы напросились, да еще на ночь глядя. — Ничего! Я люблю, когда дома гости. И дети любят. Все время спрашивают: «А когда вы снова к нам приедете?». С гостями же веселее… И только после того как стол накрыт и все сели за еду, появляется время пообщаться, благо вопросов уже накопилось достаточно много. Ведь большие семьи сегодня, увы, редкость. А большие и счастливые семьи — тем более.

Все началось с картошки

Матушка Екатерина начинает рассказ о возникновении семейного ансамбля с удивительного факта:
— Врачи поставили мне диагноз — бесплодие. Представляете себе такой приговор? Мне очень хотелось ребенка, но медики только руками разводили. Я очень долго лечилась, но ничего не помогало. Мы тогда были неверующими людьми, ничего не знали ни о Православии, ни о христианстве. Атеистами, впрочем, тоже не были. Но все равно только, когда я узнала о своей болезни, я впервые стала молиться. Я просила Бога помочь мне, исцелить меня. Обещала, что сколько детей Он пошлёт — я всех оставлю. Мне тогда и в голову не приходило считать аборт грехом — для мира, в котором мы жили, это было в порядке вещей.

Потом как-то мы поехали отдыхать на юг, в Пицунду, и решили пойти в храм, поставить свечку, чтобы Господь помог мне излечиться. Сейчас так смешно это вспоминать. Мы спорили в храме, кто главнее — Иисус Христос или Николай Угодник, кому из них надо ставить свечку! Решили, наконец, что Спаситель главнее, но раз был день святителя Николая, то свечку поставили и ему. А после этого болезнь исчезла. Представляете? Разве можно было после такого не поверить?

Отец Симеон: Если бы мы не пришли в Церковь, все в нашей жизни было по-другому. Детей бы не было столько, да и вся наша семья жила бы совсем по-другому, и я не уверен, что мы были бы так дружны и близки друг другу, и у нас был такой замечательный ансамбль. Церковь — это стержень, помогающий всем нам держаться вместе.

Матушка Екатерина: А сам ансамбль начинался еще в 91-ом году. Сначала все в шутку было, мы сидели с моими старшими: Аней, Леной, Ваней и Мариам — чистили картошку и пели. Потом уже начали заниматься более серьезно. Я приобщала их к музыке, но делала это так, чтобы детям было не в тягость: весело, интересно. К тому же мы водили детей в храм, они пели со мной на службах (я в то время уже регентовала) и многое запоминали. А потом мы решили: отдать их в музыкальную школу и научить игре на скрипке. Отец Симеон сказал: «А давайте, организуем хор!» С этого все и началось. Потом младшие дети вливались в этот коллектив, он становился шире.

На самом деле, у нашего ансамбля две цели: творчество и общение внутри семьи. Ансамбль это тоже элемент воспитания. Когда вся семья занимается общим любимым делом, это очень помогает и воспитывать детей, и держаться вместе. Ведь у всех нас общие интересы и мы говорим на одном языке.

— Но ведь и проблем, наверное, много?

Матушка Екатерина: Конечно, да. Проблемы те же, что и у большинства многодетных семей. В основном, бытовые. Мы жили в трехкомнатной квартире, и нас было тринадцать человек (еще был жив папа отца Симеона). Между кроватями можно было только боком пройти. Мы собрали кучу документов, но волокита бюрократическая все равно бы нас под собою похоронила. Нам просто повезло: нас пригласили выступить на концерте памяти артиста Андрея Миронова в музее имени Ермоловой, и мы познакомились там с его мамой Марией Мироновой. Она была очень растрогана нашим пением и помогла нам с квартирой.

Отец Симеон: Но бытовые проблемы — это внешнее. Самое главное — правильно воспитать детей и привести их к Богу. Я часто вижу крайности: родители детей либо вообще в храм не водят, либо тащат туда силой. В результате ни у тех, ни у других дети так и не проникаются Православием, а после ухода из родительской семьи в самостоятельную жизнь и вовсе забывают о существовании Церкви.
Мы не заставляем наших маленьких детей стоять на службе «от» и «до», и говорим им: «Если вы устали: выйдите и погуляйте или сядьте, посидите». Лучше все-таки сидя думать о Боге, чем стоя думать о ногах. И мне очень приятно, что наши дети ходят в храм сами без принуждения. Им это нравится.

Матушка Екатерина: У нас в семье бывает даже так, я говорю детям: «Если будете плохо заниматься, вы в храм не пойдете». Для них поход в храм — праздник.

Отец Симеон: Очень важно помнить, что никакие схемы здесь не работают. Вот у нас девять детей и я вижу, что двух одинаковых не бывает, а значит, не бывает и каких-то единых методов и подходов в их воспитании. Родителям важно знать, что приспособиться к детям должны именно они, а не ребенок. Дети, в принципе, не могут приспосабливаться, им не хватает для этого такого жизненного опыта, какой есть у взрослых.

Снова о родительском эгоизме

— К счастью, у нас в семье серьезных бунтов не случалось, — вспоминает матушка Екатерина. — Зато такой случай произошел в моей жизни, когда я в детстве училась в музыкальной школе. У меня был очень строгий папа, а я ленилась и не любила учиться музыке. То есть сама музыка мне нравилась, особенно занятия в хоре, но приходилось учить гаммы, которые страшно надоедали. Поэтому уроки фортепиано я иногда прогуливала. После того как учительница в очередной раз пожаловалась на меня родителям, я сказала им: «Больше заниматься не буду». Тогда папа ответил: «Хорошо. Я сейчас возьму топор — и фортепиано на щепки». «Как! Мое родное пианино! На щепки!» Мне стало страшно. Я представить себе не могла, что дома не будет инструмента. А на чем я буду играть? Чем я вообще буду заниматься? После этих слов я решила взять себя в руки, то есть родители заставили меня сделать это. По-моему, такой подход в воспитании важен. Конечно, папа не стал бы рубить пианино, дело тут было совсем в другом — он заставил меня задуматься, осознать, что эти гаммы нужны мне самой. Ребенок должен научиться думать, а не привыкать жить на плаву: «Что хочу, то и ворочу», иначе он легко может упасть. А если впереди река или водопад, что ты будешь делать? Надо думать, что тебя ждет в будущем, какие ты предпримешь меры. Надо научиться плавать.

Я стараюсь объяснить это своим детям. Мне кажется, они меня понимают. И при этом мы также стремимся услышать и мнение самих детей. У нас недавно был разговор на тему нашего будущего. Папа сказал: «Дети, может быть, перестанем петь? Вы, наверное, устали, уже не хотите, чтобы у нас был ансамбль?». Но они сказали: «столько призов нами получено, столько мы всего уже сделали, столько потрудились, такой огромный репертуар выучили, так зачем все распускать?»

— Неужели всем детям одинаково нравится это занятие?  

Матушка Екатерина: Если кто-то захотел бы уйти, я отпустила бы, конечно, хотя и с трудом. Признаюсь честно, мне это будет тяжело сделать. Хочется, чтобы семейная традиция сохранилась, ведь мы продолжатели дела знаменитой многодетной музыкальной семьи Гнесиных. Нашей музыкальной школе исполняется скоро сто десять лет — здесь учатся все наши дети, а старшие уже пришли сюда работать. И все-таки, неволить человека нельзя. Сложно сказать, какое у нашего ансамбля будущее. Как мама я, конечно, хочу, чтобы дети всегда были рядом со мной, но в то же время мне хочется, чтобы дочери вышли замуж и у них были хорошие мужья. На самом деле моя мечта — это, чтобы будущие супруги моих детей тоже пришли петь в наш семейный ансамбль «Благая Весть». Признаться, если я начинаю об этом мечтать, то сразу представляю в нашем хоре еще и внуков. Вот это был бы коллектив!

Отец Симеон: Не надо забывать, что у родителей в такие моменты бывают приступы эгоизма, когда они хотят, чтобы их дети всегда оставались с ними рядом. Сейчас мы переживаем период семейной идиллии, и мне тоже хочется, чтобы так было всегда, но ведь рано или поздно это закончится. И, конечно, я жду это не без грусти. Вот говорят, что когда много детей, каждый из них в отдельности значит не так много — это неправда. Ваня у нас недавно уезжал в Тольятти на международный конкурс, и в дни его отсутствия дома было удивительно одиноко. Представляете? Нет одного ребенка из девяти, а дома уже пусто!

Метод ремня и пряника?

– Как вам удается управляться с таким количеством детей?

Матушка Екатерина: Сейчас, когда дети подросли, стало намного легче — старшие помогают воспитывать младших. Очень большую роль играет наш семейный ансамбль. Конечно, не всегда успеваешь сделать все по дому. А ведь всегда хочется еще больше уюта и чистоты…
Тут очень важно терпение. И для родителей, и для детей. Пожалуй, в детях терпение — это самое важное. К счастью, в большой семье оно как раз очень хорошо воспитывается — ведь надо терпеть друг друга, притираться, учиться помогать друг другу. Вот как раз сегодня мы убирались, и дети друг у друга из рук вырывали щётки, чтобы самим убраться вместо брата или сестры. Естественно, и для родителей хватает поводов «проводить воспитательную работу». Иногда приходится и наказывать. Мы так и поступаем, но помним, что делать это надо не со злостью.

Отец Симеон: Надо, но не выходит. Собственные чувства у многих родителей не всегда поддаются контролю. Гнев иногда бывает. Правда, гнев и злость вещи разные: гнев, в отличие от злости, может быть праведным. И все-таки, наказав ребенка, нужно объяснить ему, зачем это сделано, а еще нужно перед ним извиниться.

— В какой степени дети должны быть свободны от родительского внимания?

Матушка Екатерина: Бывают семьи, в которых родители следят буквально за каждым шагом своих детей. Я полностью доверяю своим детям. Конечно, у них могут быть секреты, но это все относительно. У ребенка может быть своя личная жизнь, свои маленькие тайны. И это правильно, сюда не стоит вмешиваться. В простой жизни я ничего у них не выпытываю. Сами дети не сильно откровенничают. Хотя, конечно, бывает, что делятся какими-то своими секретами или тайнами. Правда, чаще всего они не со мной откровенничают, а с папой. Он строгий, но они его очень любят. Он как-то умеет… Он даже успокоить ребенка может лучше, чем я, как ни странно. К тому же, мы периодически ездим к нашему духовнику. С ним дети тоже разговаривают, задают вопросы и советуются. Но мы не пытаемся вникать в их разговоры.— Вы, наверное, очень гордитесь своей семьей…

Отец Симеон: Я лучше расскажу историю. Однажды наш знакомый батюшка пригласил нас в подмосковный город Ногинск, выступить перед участниками некоего форума. Когда мы приехали туда, оказалось, что там собрались самые разные люди — представители местной администрации и различных религиозных течений. Каждый пытался что-то доказать, объяснить, почему именно их метод в работе с семьями и молодежью правильный. Все спорили, и никак не могли согласиться друг с другом. А представители Церкви поступили лучше всего. Они не стали опираться на словесные доказательства, просто пригласили нас выступить, показав образец нормальной и, главное, большой счастливой православной семьи. По-моему, это лучшая характеристика. К такой гармонии в семье и стоит стремиться.