Вот не нравится мне это разжигание нелюбви по признаку мнимых поколенческих различий. Особенно когда этот признак лепится авансом. Поколение еще ничего не сделало — ни хорошего, ни плохого — а его уже как-то называют и в чем-то обвиняют.
Сколько я живу, столько слышу все эти страшилки. Нас в 90-е тоже записывали в лучшем случае в «поколение Next», в худшем — в «поколение Pepsi». Ничего-то они не умеют, в глазах у них только доллары, историческую память напрочь отшибло, а ну — бегом на помойку истории! И ничего — с тех пор мы уже десять тысяч раз обманули самые худшие ожидания: пашем на трех работах, любим Родину, а некоторые даже научились умирать за нее на фронтах третьей мировой. Мне кажется, с поколениями надо очень осторожно. Как с памятниками. Не зря ведь в большинстве государств мира действуют моратории на возведение кумиров не только при жизни, но и в течение некоторого времени после смерти. Надо хотя бы лет десять подождать, чтобы понять — достоин человек бронзового бессмертия или заочного Гаагского трибунала.
Стыдно признаться, но о существовании «MeMeMe» я узнал только на прошлой неделе. А узнав, очень, очень удивился — неужели я опять что-то пропустил?! У меня в отделе вроде работает трое журналистов, которым слегка за двадцать, но они на «MeMeMe» ни разу не похожи. Трудолюбивые, креативные, и «претензия» к ним только одна — они малопьющие. Еще в моем поле зрения с десяток перспективных внештатников — они вроде тоже из разряда тех, на кого не страшно оставить страну. Кроме того, я регулярно получаю письма от студентов и как-то не углядел в них выдающихся признаков эгоизма. Конечно, там есть здоровая доза дерзости и борзости, но это скорее признак жизнеспособности поколения — мы сами были такими же, если не хуже.
Очередная паническая атака на тему «о боже, кого мы вырастили!» прокатилась по планете после статьи в «Тайм» американского журналиста Джоэла Штайна: «Я собираюсь сделать то, что делали старики на протяжении всей истории человечества: я назову тех, кто моложе меня, ленивыми, зарвавшимися, эгоистичными и поверхностными... — сходу радует нас товарищ Джоэл. — Нарциссическое расстройство личности встречается у нынешних двадцатилетних втрое чаще, чем у поколения тех, кому сегодня 65+; студенты 2009 года на 58% более нарциссичны, чем студенты 1982-го».
Дальше — целый водопад убийственных инвектив. Мамочки, родите всех этих монстров обратно!
Журналист хороший, да и статья неплохая, но это всего лишь публицистика — не более того. Доброкачественная провокация, цель которой — запустить общественную дискуссию, в результате которой, возможно, что-то родится, а может, и ничего не родится. В любом случае — тираж и траффик издания от этого точно не пострадают.
Вы что — правда поверили, что студенты 2009 года на 58 процентов более эгоистичны, чем студенты 1982-го? Кто это считал? Как считал? Где считал? Ни в самой статье, ни на первых двадцати страницах выдачи по запросу в «Гугле» — ни одной ссылки на источник. Но даже если этот источник где-то существует, достоверности в нем не более, чем в утверждении, что ваша любимая тушь для ресниц делает их объемней на 20 процентов. Попробуйте найти в современном мире добросовестного социолога (ох, как это непросто!), поставьте его к стенке и строго спросите: как измерить уровень эгоизма человечества с интервалом в 30 лет, не погрешив против научной истины? Он ответит: никак. 30 лет назад и проявления эгоизма были другие, и методы исследований совсем не те, что сегодня.
С таким же успехом можно опубликовать прогноз погоды на Рождество 2050 года. Процитируют, конечно, все, но степень достоверности — нулевая.
Разумеется, все это не отменяет той прискорбной истины, что человечество хронически страдает от синдрома взаимной сердечной недостаточности. Я даже не исключаю, что эта болезнь постоянно прогрессирует. Во всяком случае, мой собственный эгоизм всячески уговаривает меня этому верить. Ведь если человечество постоянно деградирует, значит, я на целых десять, пятнадцать, двадцать лет умнее, добрее, адекватней. Такая картина мира не может не радовать.
Но боюсь, что в реальности все гораздо прозаичней. В моей собственной френд-ленте люди все больше взрослые, но и там хватает фотографий типа «а вот что я сегодня откушал», «а вот куда я сегодня прилетел», «а вот сколько я сегодня пробежал», «а вот мое селфи на фоне моего прошлогоднего селфи». Удельная доля эгоизма и нарциссизма на планете во все времена примерно одинакова — как объем воды, круговертящейся в природе. Меняются лишь способы выражения. Если бы «Фейсбук» (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), «Инстаграм» (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) и «Твиттер» существовали в начале девятнадцатого века, там бы торчала вся петербургская знать того времени. Первую главу «Войны и мира» можно было бы не писать: она вся почти без остатка разлетается на пустопорожние посты и статусы, а авторские описание легко заменяются фотками и роликами.
Страшно даже представить, что было бы с великой русской литературой, если бы классикам XIX века дали в руки сегодняшние гаджеты. Пушкин, возможно, еще устоял бы, а вот Лермонтова мы бы точно не досчитались: свой талант он с легкостью бы разменял на сотни злобных, мизантропических записей в «Фейсбуке» (деятельность организации запрещена в Российской Федерации).
Тайные общества декабристов стали бы настолько явными, что их всех повязали бы еще в мае. Их героические жены, вместо того чтобы ехать за своими мужьями в Сибирь, сублимировали бы свой гнев в публичных блогах. Провинциальные барышни, вместо того чтобы собирать в своих альбомах эпиграммы будущих литературных светил, постили бы котиков и щенят любимой папенькиной гончей. А государственные мужи и духовные медиастарцы заявляли бы о том, что новое поколение гимназистов и курсисток на 58 процентов более эгоистично, чем прежнее.
Так что вместо того, чтобы поколеньками меряться, лучше задуматься: а не проникает ли под видом гиперзаботы о бестолковой молодежи вирус нарциссизма в нас самих? Они-то подрастут, перебесятся, созреют и еще себя покажут с лучшей стороны. А мы, погружаясь в великовозрастное брюзжание, уже твердо встаем на дорожку собственной деградации, с которой потом очень трудно будет свернуть.
Мне иногда кажется, что любовь к ближнему своему начинается с приступа равнодушия. Наша молодежь деградирует? Да и пускай деградирует. Я все равно люблю нашу молодежь.
Наши люди не желают идти по пути свободы и прогресса, тонут в пучине мракобесия? Да нехай тонут, не убивать же их за это?! Я все равно люблю наших людей — в этом мой личный путь свободы и прогресса. Единственное эффективное и высокоточное оружие против ненависти — это любовь. Сжать зубы и любить. На поражение.
Какая все-таки стилистически корявая фраза: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга».
И в этой корявости — лишнее подтверждение ее происхождения. Люди так не говорят. Люди бы что-нибудь покрасивей придумали.
Смотрите также:
Мне нравится, что вы больны собой
