Вот истории конкретных женщин. В каждой судьбе — пересечение сразу нескольких привычных, к сожалению, сюжетов: парень, который бросает беременную девушку, родители, которые настаивают на аборте и выгоняют из дому, муж-наркоман, домашнее насилие… Видя все это, можно сокрушаться и сетовать, говорить о бездуховности общества и разводить руками. А можно просто открыть перед молодой мамой двери и помочь трудную ситуацию пережить. Что и делают в Кризисном центре помощи беременным «Дом для мамы».
Наталья
…Сына они называют — Фанфýрик. Это производное от Шурика. Ему около года. Фанфурик много улыбается и любит нажимать кнопки ноутбука. Его вообще привлекает все, что светится и издает звуки. Как и полагается, он центр жизни молодой семьи Натальи и Игоря. Детское кресло для кормления занимает треть небольшой кухни в московской квартире недалеко от метро «Павелецкая». Комната — маленькая, но, главное, своя — завалена вещами и коробками. В ней начинают делать ремонт. В соседней большой комнате живет родственник — дядя Игоря. Он готов поменяться с племянником комнатами — чтобы в большой жила семья с ребенком, а в маленькой он сам. Но для этого просит в маленькой комнате сделать ремонт, так как большую он отремонтировал совсем недавно. Наталья с Игорем открывают для себя мир штукатурок, обоев и валиков, успевая работать и попеременно сидеть дома с ребенком. Словом, настоящая молодая семья, со своими временными неудобствами, маленькими трудностями и большими планами — жить, любить, растить ребенка. Ничего необычного. Все счастливые семьи — как с легкой руки классика принято считать — похожи друг на друга.
Но еще несколько месяцев назад эта семья была несчастливой. Да и семьи-то не было. А что было? Кризисный центр помощи беременным «Дом для мамы».
Двухэтажное старенькое здание на улице Станиславского внешне не кажется уютным. Блеклые стены, видимо, были когда-то то ли розоватыми, то ли желтоватыми. Впрочем, разве это странно для социального приюта? Невнятность цвета — как будто отражение невнятности судьбы жильцов. Но заходишь внутрь — и повсюду на стенах комнат и простынях проступают ясные и четкие цвета: розоватый становится розовым, желтоватый — желтым. А еще зеленый, оранжевый, алый… Внутри это меньше всего похоже на социальный приют. И хотя сотрудники между собой и называют его Центром (имея в виду Кризисный центр помощи), это и вправду уютный дом — «Дом для мамы». И за четкостью цветов начинает читаться ясная надежда на будущее.
Наталья попала сюда беременной. Идти в тот момент больше было некуда. Она не москвичка, работала в «Макдоналдсе», жила в рабочем общежитии. Встречалась с парнем полгода. Когда забеременела, они расстались.
— Он испугался ответственности, — объясняет Наталья, — как и все мужчины…
На работе честно, по законодательству, отпустили в декрет. Но вот в общежитии оставаться с ребенком, как оказалось, не разрешается. Сказали, что за два месяца до родов обязана съехать. Куда идти? Наталья где-то прочитала о «Доме для мамы».
Вообще-то в Москве работает еще два аналогичных приюта для мам и беременных. Но они государственные, и загвоздка в том, что в один принимают только москвичек, во второй — только выпускниц детских домов до 23 лет с ребенком не старше двух с половиной лет. Ни в ту, ни в другую категорию Наталья (ей на момент рождения сына было 24) не попала бы. В «Дом для мамы» — приют при православной службе «Милосердие» — могут принять всех. Здесь жили женщины из Украины, Белоруссии, Таджикистана. Была даже чернокожая мама из Конго. И возрастных ограничений практически нет. Практически — потому что, во-первых, «Дом для мамы» не имеет права работать с несовершеннолетними (младше 18 лет), а во-вторых, всё зависит от тяжести конкретной ситуации. Здесь жила и восемнадцатилетняя мама с новорожденным ребенком, и сорокадевятилетняя мама с десятилетним сыном. Но однажды в «Дом для мамы» по телефону попросились так:
— Мы с сыночком остались на улице…
— А сколько сыночку лет?
— Двадцать один…
Такую «маму» принять не смогли.
Но Наталью, конечно же, приняли — как и полагается, после личного знакомства с руководителями Центра и совещания консультационного совета: соцработник, юрист и психолог. Они работают с мамами постоянно.
— Психолог помогла мне не замкнуться, — вспоминает Наталья. — И найти ключик к себе.
Задача психологов в «Доме для мамы» — помочь сориентироваться и сформулировать жизненные цели на ближайшее время. Причем цели не философско-возвышенные, а самые простые и конкретные. Например: первое — разобраться с документами, второе — наладить отношения с родителями (если возможно), третье — восстановить контакт с отцом ребенка (если возможно) и т.д.
С последним пунктом Наталье помогла соседка по «Дому для мамы» — такова сила общежития и взаимовыручки людей, оказавшихся в одной и той же трудной ситуации. Подруга со своего телефона написала бывшему молодому человеку Натальи эсэмэску, назначив ему встречу в Таганском парке. Но пришла туда сама Наталья. Так она снова стала общаться с Игорем — отцом ребенка. Сначала он говорил: «Ничего, кроме дружбы». Но стоило ему впервые увидеть своего сына — и всё.
— Он теперь вообще не хочет с ним расставаться. Они очень похожи. Игорь смеется — и ребенок тут же вместе с ним смеется, — говорит Наталья. — Да и сам Игорь теперь стал как будто взрослее, стал более целеустремленным. Он развивает свой небольшой бизнес. И жить не может без сына.
Из Кризисного центра помощи Игорь забрал Наталью с Фанфуриком к себе в квартиру на «Павелецкую». Их свадьба намечена на лето. Сыграть ее предлагают прямо здесь — в «Доме для мамы».
Когда она забеременела, парень ее бросил. Она родила одна. Но когда он впервые увидел своего сына у нее на руках, тут же забрал их обоих из «Дома для мамы» к себе домой. Свадьба намечена на лето.
Галина
У Галины двое детей: дочке Марине девять лет, сыну Тимуру полтора года. Все трое живут в «Доме для мамы» около двух месяцев. Дольше, чем на три месяца, подопечных здесь, как правило, не оставляют — поэтому юристы активно помогают Галине с документами на жилплощадь. Она москвичка, несколько лет назад из одной квартиры ее выписали, в другую прописали — но из-за различных формальностей въехать в нее Галина до сих пор не могла. Только сейчас ситуация начала решаться. Парадоксально, но факт: можно родиться и жить в городе, но вдруг остаться в нем бездомным. Пока ситуация решается, Галина с детьми нашла приют в «Доме для мамы».
Маленькая дочка Марина — настоящая хозяйка. Она дружит с мамами других ребят — например, помогает им одевать детей. Ее можно попросить поставить чайник или принести с кухни печенье. Сама Галина реорганизовала пространство третьего этажа. Теперь там появилась полноценная столовая, где все мамы вместе собираются на трапезы. Раньше каждая готовила себе сама и ела в комнате. Теперь придумали график дежурств по кухне — кто когда готовит для всех. А заодно и график дежурств по стирке.
Вообще совместное проживание в данном случае — громадное подспорье для молодых и будущих мам. Все помогают друг другу. Пока одна мама занята беготней по инстанциям и поликлиникам, другая мама может посидеть с ее ребенком. Беременная не чувствует себя обреченной или брошенной — вокруг такие же, как она. В роддом проводят и из роддома встретят. А главное, что первые недели — когда у тебя на руках вдруг появляется маленький человек и ты не знаешь, что и как с ним делать, — рядом будут и более опытные мамы, и психологи, и, если нужно, врачи, которых найдут через православную службу «Милосердие». Не говоря уж о том, что необходимые вещи — одежду, памперсы, коляски — в «Доме для мамы» выдают бесплатно: помогает Центр гуманитарной помощи, также одно из подразделений «Милосердия». А еще помогают «Друзья милосердия» — участники специальной программы, по которой люди — такие, как мы с вами, не олигархи и не меценаты — ежемесячно жертвуют, например, один процент своей зарплаты на благотворительные проекты. Это, кстати, примета времени: после кризиса 2008 года социальные проекты всё больше зависят не от одного крупного спонсора, а от множества мелких пожертвований обычных людей. Если миллион человек пожертвует по рублю — будет миллион рублей. А если по два? А по сто? Из такой нехитрой арифметики складывается жизнь «Дома для мамы» и его подопечных.
Галина — красивая хрупкая женщина невысокого роста. Она немногословна и строга. Мне показалось, у нее стальные нервы и железный характер. Она уже давно привыкла одна нести ответственность за двоих детей.
— Их папаша — наркоман, — говорит она, обнимая Марину и Тимура. — Он меня избивал. При них. Я от него скрываюсь.
В слове «папаша» не звучит злобы, но есть грустная ирония и, кажется, сокрушение о собственном прошлом. Одно это слово передает целую историю, которую Галина рассказывать не станет. Впрочем, нетрудно догадаться.
Маленькая дочка Марина любит делать восковые свечи. Хотя эта работа рассчитана не на детей, а на самих мам. Это возможность немного заработать. Мамам выдается воск, из которого в домашних условиях можно сделать свечу: растопить, дождаться, когда он только-только начнет твердеть, с помощью специального металлической формы и фитиля сделать заготовку свечи и, наконец, придать ей гладкость. Потом руководство «Дома для мамы» эти свечи распространяет. А мамы получают зарплату: по 50 рублей за свечу.
— За день при желании легко можно сделать свечей двадцать, — говорит Галина. — Это тысяча рублей в день. Нормально.
Ключевые слова — «при желании». Его у Галины хватает. Она, судя по всему, на себе испытала, что ничто в жизни не дается даром. У нее незаконченное высшее юридическое образование, она намерена его продолжить. Но пока нужно разобраться с квартирой. Галине двадцать шесть лет. Мы с ней ровесники, и все же я чувствую, что эта хрупкая женщина как будто сильнее и старше меня — по крайней мере в том, что касается жизненного опыта и закалки в преодолении трудностей.
— Здесь с вами работают психологи, говорят о целях на ближайшее время, — спрашиваю я. — Какие цели у Вас?
Галина отвечает быстро — и видно, что для себя она уже давно все решила:
— Первое — квартира. Второе — образование, надо зарабатывать на детей. Третье… — здесь небольшая пауза, — …нужно все-таки замуж выйти. Когда-то…
Мне неловко спрашивать, но все же:
— А Вы рассматриваете вариант воссоединения с отцом детей?
— Нет.
Беременная или молодая мама не чувствует себя брошенной: когда у тебя на руках вдруг появляется маленький человек, — рядом и более опытные мамы, и психологи, и врачи.
Центр комплексной помощи «Дом для мамы» открыт в 2011 году и является одним из проектов православной службы помощи «Милосердие». Центр предназначен для женщин с детьми и беременных, которым больше некуда пойти. Среди них — женщины, пострадавшие от домашнего насилия, мамы, лишившиеся работы и средств к существованию, молодые матери-сироты, не имеющие жилья, а также беременные, которых выгнали из дома, потому что они отказались сделать аборт. Одновременно в приюте могут поселиться на срок до трех месяцев 10 беременных женщин или женщин с маленькими детьми. В приют принимают по решению консультационного совета, в который входят психолог, юрист и соцработник. Совет разрабатывает для каждой подопечной программу реабилитации и дальнейшего устройства, помогает в ее выполнении: в трудоустройстве, устройстве детей в дошкольные учреждения, получении жилья, налаживании отношений с родными и др. Ежемесячно около 25 семей получают помощь в виде продуктов, предметов ухода за новорожденными, одежды, детского питания, а также колясок и детских кроваток. В среднем 5-7 женщин ежемесячно получают психологическую и юридическую помощь в Центре.
Маша и Лида
Не Мария и Лидия, а именно Маша и Лида. Маша Студеникина и Лида Дружкина, руководители Центра. Мамы рассказывают, что все вопросы принято сначала обсуждать с Лидой, а уже потом решать с Машей. Маша не знает слова «нет» и не умеет отказывать… Мамы между собой всерьез называют их «нашими ангелами». Может быть, оттого, что они никогда не осуждают своих подопечных. И это, как мне кажется, напрямую связано с тем, что «Дом для мамы» существует при православной службе помощи «Милосердие» — а значит, при Церкви. Ведь среди местных мам есть не только стопроцентные жертвы обстоятельств. Есть и те, кто сами запустили свою жизнь до такой степени, что оказались на улице совсем одни и пришли сюда… Но здесь эти детали не имеют значения. Евангельская заповедь «не судите, да не судимы будете» работает на практике. Во всяком случае, так кажется со стороны. Для Маши и Лиды их подопечные не «мамы», а «мамочки», не «Натальи» и «Елены», а «Натули» и «Леночки»…
Впрочем, любовь не исключает строгости.
— Мамочка обязательно должна работать над собой. Должна хотеть менять саму себя и свою жизнь, — говорит Маша. — Если она сама не будет прикладывать к этому усилий, мы ничего дать ей не сможем. Под лежачий камень вода не течет. Да, мы помогаем с документами, с медицинскими справками, у некоторых наших мамочек юридически даже нет возможности опекать своего ребенка, всё это так… Но она сама должна быть двигателем всех процессов. И сама должна брать на себя ответственность за будущее.
Все условия для работы над собой в «Доме для мамы» созданы. Изготовление свечей или аналогичное изготовление походных наборов ниток с иголкой — это не просто способ заработать. С точки зрения руководителей Центра, это — трудотерапия.
— У нас бывают подопечные, которые по жизни просто не привыкли работать, не привыкли к труду как таковому, — говорит Маша. — Им нужно приучиться к тому, что любой результат дается только трудом. И это — часть преодоления своей ситуации.
Неслучайно в этом плане и то, что мам берут в Центр на три месяца. Во-первых, постоянно появляются новые подопечные, а одновременно в Центре могут жить до десяти мам: небольшое количество жильцов позволяет сотрудникам Центра глубоко прорабатывать каждую ситуацию в отдельности. А во-вторых, и это главное, три месяца — достаточно. Чтобы попытаться наладить отношения с отцом ребенка. Чтобы разобраться с документами. Чтобы просто понять, куда двигаться дальше — и начать двигаться. Это достаточно для того, кто хочет работать над собой. Бывают, конечно, случаи, когда мама «хорошо устроилась», ей удобно, и она рада была бы так и остаться жить в Центре бессрочно, как в бесплатной гостинице.
— А что Вы делаете с такими подопечными, когда проходит три месяца? Не выгонять же их… — спрашиваю я.
— Мы не продлеваем проживание, но объясняем, что для них самый приемлемый вариант — это объединиться с какой-нибудь другой нашей мамочкой и вместе снимать квартиру или комнату: посменно работать и сидеть с детьми, — объясняет Маша.
Правда, для реализации этого варианта некоторым мамам опять-таки необходимо приучиться работать над собой: делить с кем-то крышу, соблюдая правила совместного проживания и уважая пространство соседа, — тоже испытание. Но и тут общежительное устройство «Дома для мамы» — эффективная школа. И успешные примеры того, как выпускницы объединялись и находили общую квартиру, есть.
— И все же для нас главное — помочь восстановить семью, — говорит Маша. — Духовник и сотрудники Центра по возможности помогают возобновить отношения с отцом ребенка или родными. Иногда помогают и другие мамочки — как в случае с нашей выпускницей Наташей… Восстановить отношения с отцом ребенка реально удается примерно каждой пятой маме. Всего лишь…
Маша говорит «всего лишь», но я все равно улавливаю в этих словах долю оптимизма. Понятно, что «Дом для мамы» не устраняет в одночасье все беды своих подопечных. Как и любой благотворительный проект. История каждой мамы — с родителями, подталкивающими к аборту, с мужьями, пропившими квартиры, с домашним насилием и т. д. — это целый сгусток общественных проблем. Центр кризисной помощи беременным лишь в некоторых местах затыкает течь. И все же отличительная черта «Дома для мамы» — это точный выбор момента, в который предложить помощь. Беременность сама по себе уже сопряжена с волнениями, а если выгнали из дома, быть беременной — просто страшно. Остаться с маленьким ребенком на руках без жилья и средств к существованию — что-то душераздирающее из романов Гюго. В такие моменты ближе всего отчаяние. И тут особо пронзительно звучат слова, сказанные о «Доме для мамы» на сайте «Милосердие.ру»: «Многие от отчаяния решаются на аборт или оставляют малыша в родильном доме. Но если женщину поддержать в этот трудный момент, трагедии может не случиться». Сегодня много говорят о глобальном — о спасении института семьи, например. В «Доме для мамы» решили сначала спасать конкретных детей от аборта или от детского дома. А через это спастись смогут и сама мама, и институт семьи. Потому что дети — всегда спасение.
Главное — помочь восстановить семью. Духовник и сотрудники Центра по возможности помогают возобновить отношения с отцом ребенка или родными.
Фото Владимира Ештокина.
