Вопрос читателя:
Здравствуйте. Вопрос по поводу апокатастасиса. Скажу сразу, что я хорошо знаком как с историей, так и с теологическими аспектами данного вопроса. Официально Православие категорически считает апокатастасис ересью. Однако все не так однозначно. Так, в книге «Сын человеческий» А. Мень делает высказывания, позволяющие считать, что он в какой-то форме придерживается концепции всеобщего спасения, хотя напрямую воздерживается от подобных высказываний. Кроме того, вся русская религиозная философия в разных формах выражает идею всеединства, что можно считать разновидностью апокатастасиса. Ведь не на пустом же месте это учение появилось? Исходя из этого, не могли бы Вы рекомендовать православных авторов, которые так или иначе придерживаются всеобщего спасения?
Станислав
Здравствуйте, Станислав!
Не буду повторять известные Вам историко-богословские аспекты учения о всеобщем спасении, отметив только то, что Церковью в целом это учение не было принято не безосновательно, а с соответствующими аргументами.
Так, позиция о. Александра Меня, основанная на юридическом подходе к вопросам греха и воздаяния, опровергается церковной традицией восприятия греха, как болезни, которая, не будучи уврачеванной покаянием, останется препятствием для жизни человека в Царствии Небесном. На аргумент о несправедливости вечного наказания за грехи временной жизни отвечал ещё святитель Иоанн Златоуст.
Как пишут авторы Православной энциклопедии, святитель «рассуждает о судьбе преступников, совершивших кражу или к.-л. др. беззаконные поступки, подлежащие уголовной ответственности, и при этом подчеркивает, что за преступления, совершенные, как он выражается, „в одно мгновение“, человек может быть осужден на пожизненное заключение (In Ep. I ad Cor. Hom. 9. 1). На вопрос преступника: „Я совершил убийство в одночасье, краткое время блудодействовал, а наказание терплю вечно?“ — свт. Иоанн отвечает: „Грехи судятся не по времени, а по самому существу преступлений“ (In Ioan. 38. 1). В этом рассуждении Златоуст затрагивает очень важный закон духовной жизни, согласно к-рому период преодоления в себе греха значительно превосходит тот период, в к-рый грех совершается, ибо грех не случайная оплошность, исправить к-рую можно очень быстро, а результат свободного и осознанного выбора, определяющего характер, содержание и направление человеческой жизни».
Другой существенный аргумент против учения о всеобщем спасении мы находим у апостола Любви — Иоанна Богослова, который отмечает, что человек, покорившийся греху есть раб греха (см. Ин. 8, 34). Такое порабощение души, увы, тоже не является чем-то временным.
Русская же религиозная философия не может, к сожалению, служить догматическим эталоном. Вспомним, например, историю имяславия начала ХХ века. Поэтому мнение о всеобщем спасении отцов Павла Флоренского и Сергия Булгакова, а также философа Владимира Соловьева, предлагавших варианты апокатастасиса, стоит считать их частным богословским или философским воззрением. Интересно, что, например, Николай Бердяев считает вопрос возможности всеобщего спасения «предельной тайной, не поддающейся рационализации».
Поэтому среди строго православных авторов нельзя встретить тех, кто однозначно исповедовал бы апокатастасис. Могу лишь назвать тех отцов, которым было близко это учение: святители Климент Александрийский и Григорий Нисский. При этом стоит помнить, что тот же святитель Григорий, рассуждая о человеке, отлученном от Церкви, отмечает, что его душа, «будучи заключена в мрачное некое место… останется там, казнясь нескончаемым и во веки непрекращающимся плачем».
Хотелось бы предостеречь Вас от сознательного подбора авторитетных мнений в пользу того или иного учения. В догматических вопросах, как ни в каких других, важно понимать учение Церкви и следовать ему. И напомнить, что учение Оригена об апокатастасисе осуждено Пятым Вселенским Собором и является ересью, хотя и очень привлекательной для некоторых богословов.
Желаю нам сохранить свою веру в чистоте исповедания Святого Православия.
