Две жизни
На сайте, посвященном Паустовскому, аж 4 варианта его биографии. Это не потому, что жизнь его была полна тайн и мистификаций и биографы расходятся в деталях. А потому что эта жизнь была очень богатой событиями. И вообще их, жизней, было как бы две: реальная и – романная, та, что описана в автобиографическом шеститомнике «Повесть о жизни». «Рядом с действительностью всегда сверкал для меня, подобно дополнительному, хотя бы и неяркому свету, легкий романтический вымысел, - признавался Паустовский. - Он освещал, как маленький луч на картине, такие частности, какие без него, может быть, не были бы и замечены…» Но даже если где-то вымысел и «блистает», то всё равно чувствуешь: все это – истинная правда.
Константин Паустовский родился в Москве в 1892 году. Отец был железнодорожным статистиком, семья часто переезжала и наконец осела в Киеве. Здесь Паустовский окончил знаменитую первую гимназию. Рос в атмосфере любви к искусству, театру, музыке, к книгам. Но родители разошлись, и он уже в старших классах вынужден был зарабатывать репетиторством. Первый рассказ опубликовал в выпускном классе гимназии. Учился на естественно-историческом факультете Киевского университета, на юридическом факультете Московского университета. И всё-таки истинным своим призванием считал писательство. Он понимал, что «без жизненного опыта пути к писательству нет», и решил «уйти в жизнь, чтобы все знать, все почувствовать и всё понять». В Москве работал вагоновожатым трамвая. Когда началась первая мировая война, стал санитаром санпоезда. Работал на металлургическом заводе в Брянске, на котельном заводе в Таганроге, в рыбачьей артели на Азовском море. В свободное время начал писать свою первую повесть «Романтики», которая вышла в свет только в 1930-х в Москве. После начала Февральской революции уехал в Москву, стал работать репортером в газетах. Потом Киев, Одесса, Кавказ… Вернувшись в Москву, служил редактором РОСТА. Одна за другой вышли книги «Встречные корабли», «Кара-Бугаз», «Колхида». Во время Великой Отечественной войны был военным корреспондентом. После войны побывал во Франции, Италии, Турции, Греции, Швеции, Чехословакии. Умер в 1968-м в Москве, похоронен в Тарусе…
Это – схема его жизни. Во всей полноте она раскрывается на страницах цикла «Повесть о жизни». И эта жизнь – достоверная, но в то же время осененная крылом сказки.
К. Г. Паустовский. Фото ок. 1915 г.Правда сказки
Читая первый раз «Повесть о жизни», ошеломленно думала: неужели все это правда?! Разве мыслимо, чтобы на долю одного человека выпало столько испытаний и приключений? Тем более что сам Паустовский, по воспоминаниям современников, не обладал богатырским здоровьем, был человеком застенчивым и, похоже, не очень «пробивным». Но в «Повести о жизни» он оказывается в центре важнейших событий российской истории. Он был на том спектакле, на котором студент Богров застрелил Столыпина. В осенние дни революции 17-го года его чуть не расстреляли по ошибке большевики, брали в заложники анархисты, призывали в полк гетмана Скоропадского. На маленьком украинском полустанке мимо него пронесся поезд махновцев, и на его глазах Махно застрелил – просто так – начальника станции. Он жил в Тифлисе у коллекционеров, которые собирали работы никому тогда не известного нищего художника Пиросмани, и спал посреди этих холстов. Было ли это на самом деле или это плод гениального писательского воображения? А собственно, так ли это важно? Главное – дух, а не буква. А дух времени в этой книге есть. К тому же это ведь не мемуары, а художественное произведение. В нём возможен вымысел. Недаром любимым писателем Паустовского был великий литературный мистификатор Стендаль. Паустовский преклонялся перед его фантазией.
Кто-то сказал, что Паустовский написал практически о всех выдающихся людях своего времени. Кажется, он был знаком со всеми легендарными личностями ХХ века. И создал – иногда с помощью всего нескольких фраз – живые и запоминающиеся образы. На страницах его книг встретишь Бунина, Гиляровского, Осоргина, Булгакова, Волошина, Грина, Северянина, Багрицкого, Бабеля… Судьбы людей Паустовский не приукрашивал, но рассказывал о них так, чтобы самое главное в их характере стало выпуклым, отчётливым. И чтобы всё это рождало в читателе чувства добрые.
Вот история Екатерины Десницкой (у Паустовского – Весницкой), которую полюбил сиамский принц Чакрабон, воспитывавшийся в Пажеском корпусе в Петербурге, и увез на свою родину. Паустовский превратил эту историю в прекрасную и трагическую сказку. Что с того, что в реальности Катюша Десницкая так и не стала сиамской королевой и не была отравлена завистливыми придворными, а дожила до старости со вторым мужем-американцем? Запоминается не та, реальная, история, а – придуманная Паустовским. Потому что в ней есть место благородству, вечной любви и тоске по родине.
«Я не променяю среднюю Россию...»
Произведения Паустовского входят в наше сознание с раннего детства. Сначала, конечно, сказки. «Растрепанный воробей», «Теплый хлеб», «Стальное колечко», «Похождения жука-носорога» - от них тепло и радостно в любом возрасте. Школьные диктанты и изложения до сих пор сплошь – из Паустовского. И это понятно: его лаконичный и ёмкий, отточенный стиль заключает в себе полноту и богатство русского языка. Читайте Паустовского – увидите, какой у нас полнокровный, гибкий и музыкальный язык, когда он очищен от современных иноязычных и жаргонных уродливых наростов… Потом приходит время рассказов из мещерского цикла: «Кот-ворюга», «Барсучий нос», «Жильцы старого дома», «Золотой линь», «Заячьи лапы»… Теперь в школьной программе есть и «Старый повар», и «Телеграмма», и «Разливы рек» — классика! Но Паустовский – это россыпи ещё десятков трогательных и сильных рассказов, повестей, очерков. Он ненавидел прямолинейную назидательность в литературе и не был яростным проповедником любви к родине и родной природе. Но каждая строчка его книг исподволь, ненавязчиво свидетельствует именно об этом. Паустовский любил Россию – всю, с её революционными рабочими и кроткими полесскими крестьянами, с вольнодумными студентами и мудрыми профессорами, с тихими схимниками и буйными поэтами. «Я не променяю Среднюю Россию на самые прославленные и потрясающие красоты земного шара. Всю нарядность Неаполитанского залива с его пиршеством красок я отдам за мокрый от дождя ивовый куст на песчаном берегу Оки или за извилистую речонку Таруску — на ее скромных берегах я теперь часто и подолгу живу».
Поклон великой актрисы
Книгами Паустовского зачитывались не только в Советском Союзе. Его называла своим любимейшим русским писателем голливудская звезда Марлен Дитрих. Будучи в Москве, она призналась в этом со сцены московского Дома литераторов и добавила, что больше всего любит рассказ «Телеграмма». Паустовский был в зале, и сидящие вокруг зааплодировали, побуждая его подняться на сцену. И тут Марлен Дитрих молча встала перед ним на колени…
