Вопрос читателя:
Добрый день! В русской литературе XIX века часто описывается, что как в крестьянской, так и в дворянской среде проводят колядки, гадания и прочие обряды (например, «Война и мир», «Евгений Онегин»). При этом, люди были воцерковленные — ходили на службы, постились, венчались, крестили детей. Как в сознании православного человека уживались воцерковленность и обряды, обращение к нечистой силе? Как на это реагировала Церковь, были ли какие-то постановления на этот счёт?
Герман
Ответ священника:
Здравствуйте, Герман!
Воцерковленность и суеверия уживались в православном человеке XIX века с таким же успехом, как и в наших современниках.
К сожалению, активные усилия монархов после Петра Первого по превращению Церкви из самостоятельной авторитетной общественной силы в ведомство духовного исповедания принесли вместе с результатом побочный эффект — значительное падение религиозности, рост оккультизма и суеверий, увлечения масонством и прочими модными тогда альтернативами официальной религиозности.
В исторической науке описанный Вами феномен носит название «двоеверия». Богослов, философ и историк Георгий Флоровский в работе «Пути русского богословия» писал о «двусмысленной и двоеверной» жизни «в смутных глубинах народного подсознания» на Руси после принятия христианства; формировании фактически двух культур: «дневной», которая была заимствована из византийского христианства, и «ночной», языческой, граница между которыми всегда была подвижна и расплывчата; синкретизме, в рамках которого «местные языческие „переживания“ сплавлялись с бродячими мотивами древней мифологии и христианского воображения».
Близкой была точка зрения историка Г. П. Федотова. В советской атеистической литературе двоеверием часто именовалось не только сосуществование христианства и языческих пережитков, но и христианство как таковое, которое, согласно советским авторам, не отличалось, по существу, от язычества, поскольку «впитало» многие черты национальных языческих верований.
Историк академик Б. А. Рыбаков положительно оценивал явление двоеверия, «приведшего к созданию богатой и своеобразной древнерусской культуры».
В то же время академик Д. С. Лихачёв считал невозможным механическое соединение христианства и язычества, и следовательно, невозможным двоеверие в сугубо религиозном смысле. По его мнению, на Руси конца X — начала XI века язычество в качестве религии ещё выступало как соперник христианства, «элементы язычества начали приходить в соединение с христианскими верованиями только тогда, когда они перестали осознаваться в народе как противостоящие христианству. Язычество как система верований, притом враждебная христианству, должно было исчезнуть прежде, чем могло появиться двоеверие». В народной среде в более поздние периоды сохранялся языческий обряд, вне независимости от самого язычества, приобретая игровую, развлекательную, эстетическую функции; «обрядовая песнь становится фактом эстетического сознания в большей степени, чем религиозного».
Филолог и историк В. М. Живов указывал, что синтез языческих и христианских культурных элементов характерен для всей европейской культуры, и двоеверие не является специфической чертой русской духовности.
Этнограф А. Б. Страхов (2003) писал: «С XIX века нас вполне убедили в том, что „стоит снять с языческих обрядов наложенные тонким слоем христианские краски, чтобы обнаружились черты древних языческих верований“».
Страхов считает эту схему примитивной. В своей монографии «Ночь перед Рождеством» он ставит целью доказать, что, наоборот, «под „языческой“ внешностью обряда или верования часто скрывается вполне христианская основа», для чего им был привлечён широкий сравнительный материал народного христианства со всей Европы.
Несмотря на дискуссии ученых, практическое двоеверие, как Вы верно заметили, было настолько привычным элементом культуры, что нашло свое отражение в литературе, как некоторой энциклопедии типичных черт, характеров и поступков.
Основная роль в борьбе с разного рода сектами и суевериями принадлежала царской власти.
Осуждение Церковью подобных практик сопровождалось активным преследованием со стороны государства.
С учреждением Духовного регламента в 1721 году борьба с суевериями получила правовое основание. Еще Соборное уложение 1649 года однозначно предписывало богохульников «обличив, казнити, сжечь». Петр эту меру подтвердил — в Воинский и Морской уставы были внесены соответствующие статьи.
Так, за неуважение к православной обрядности («службу Божию поносит, и ругается слову Божию и Святым Таинствам») полагалось отрубать голову.
Оскорбляющим Матерь Божию были уготованы телесные наказания, выбор которых зависел от «силы хуления».
Интересно, что в Морском уставе рекомендовалось прощать хулителя, если считалось доказанным, что «богохуления токмо из легкомыслия произошли». Но тут же следовало уточнение: если богохульство происходит из-за легкомыслия, но неоднократно, то виновный должен быть «аркебузирован» (расстрелян).
Во времена Елизаветы Петровны и Екатерины II за богохульство судят уже реже и ощутимо гуманнее. В 1783 году разбиралось дело сына глуховского атамана Петра Борщевского. Придя пьяным в церковь, он грязно выругался в адрес Богородицы. Находившиеся в церкви прихожане составили на сына атамана донос.
Дело расследовалось довольно долго, а точку в нем поставила сама Екатерина: «Борщевский учинил столь тяжкое преступление не из злости или вредного умысла, а единственно от пьянства, то в рассуждении сего милостию от наказания избавить». Императрица предложила на восемь дней отослать провинившегося в ближайший монастырь, где его должны были в этот срок держать на хлебе и воде.
На сегодня историкам известны 133 дела о богохульстве, которые разбирались в России в XVIII веке.
В 1737 году Анна Иоанновна издает указ «О пресечении суеверий». В документе акцент делается на борьбе с кликушами, юродивыми и почитанием подверженных разложению мощей местных святых. Вводился институт десятильников, ответственных за сбор податей с духовенства и пресечение суеверий. В 1762 году точно такой же указ издает только что взошедшая на престол Екатерина II.
К началу XIX века борьба с народным православием окончательно сходит на нет.
В 1903 году на II съезде РСДРП большевик и этнограф Владимир Бонч-Бруевич указал, что вместе со старообрядцами в Российской империи насчитывается 26 млн раскольников того или иного толка, и именно эти люди могут стать горючим будущей революции — они имеют самый длительный опыт сопротивления авторитаризму в России.
Существует немало исследований вопроса в исторической науке. Борьба Церкви и государства с суевериями активно исследовалась и продолжает изучаться отечественными историками. Вышеприведенные факты, собственно, и являются выборкой из подобных исследований.
Из современных апологетов и борцов с суевериями могу порекомендовать Виталия Питанова. Его работы доступны в сети. Есть популярные ответы и материалы на эту тему на нашем сайте:
Работают целые сайты, посвящённые борьбе с суевериями. Например Суевериям.нет. Если Вы захотите углубиться в изучение этой темы, для этого есть все возможности.
Бог Вам в помощь!
