В России поздравлять с Пасхой «нижние сословия», христосоваться пасхальным приветствием и троекратными поцелуями было принято издавна: барин с барыней поздравляли слуг, начальники — подчиненных, командиры — солдат... Родовитые, знатные, состоятельные не брезговали христосоваться «с чернью», искренне радовались Пасхе, празднику, который для всех. А главным примером в таких поздравлениях служил сам государь.
Обычай, когда царь поздравляет с Пасхой нижние чины, пошел еще с XVII века. Но в то время троекратного лобызания с государем еще принято не было — самодержцу лишь целовали руку, и делали это только представители ближней свиты.
Император Николай I, желая быть «ближе к народу» и подчеркнуть нерушимость триады «Православие — самодержавие — народность», древнюю традицию доработал. Во-первых, он стал, по русскому обычаю, троекратно целовать придворных, а во-вторых, ввел ежегодное христосование «с мужиками». Причиной таких изменений называют впечатления государя от торжественного празднования Пасхи в 1839 году. Тогда в Светлое Христово Воскресение был освящен восстановленный Зимний дворец. Перед заутреней по парадным залам прошел крестный ход. В Белом зале собрались строители, ремесленники, которые весь год восстанавливали дворцовые здания. Бородатые, одетые в кафтаны мастера выстроились в длинные ряды, мимо них проходила торжественная процессия. После этого строителей ждало богатое угощение на 3000 человек... Правда, со своей свитой Николай I в ту ночь не христосовался, но через несколько дней во время развода гвардейских караулов в Михайловском манеже государь, по традиции, поздравил и трижды поцеловал всех генералов и гвардейских офицеров, а императрица за вечерней молитвой целовалась с дамами. Не исключено, что тогда государь и придумал «мужицкое» христосование. В 1840-х годах и он, и его дети уже христосовались с сотнями людей — и со свитой, и со слугами, и с охранниками-казаками.
После таких массовых христосований щека Николая I становилась черной. Случались и курьезы. Французский художник Орас Верне, приезжавший в Россию в 1836 и 1842–1843 годах с дипломатическими поручениями, описывая в письме на родину русские нравы, пересказал один дворцовый анекдот: «После богослужения император целуется с первым встречным. Обычно это часовой, стоящий у дверей. Несколько лет назад государь поцеловал гренадера Преображенского полка со словами: „Христос воскресе!“, на что тот отвечал: „Никак нет!“, он оказался евреем. С тех пор всех евреев перевели во флот, и в сухопутных войсках не осталось ни одного из них».
В мемуарной литературе сохранились свидетельства времен правления Александра II: «...обряд христосования, с давнего времени строго соблюдавшийся при Дворе, был крайне утомителен для Их Величеств. Однако ж на четвертый день праздника (15-го числа) Государь настолько почувствовал облегчение, что христосовался с фельдфебелями, вахмистрами и некоторыми другими нижними чинами тех частей гвардии, которых Его Величество считался шефом».
Царь Александр III не просто перенял традицию от своих предшественников на престоле, но еще более расширил круг лиц, которых лично поздравлял с Пасхой, добавив к слугам и охране волостных старшин и старообрядцев. Зачем? Чтобы подчеркнуть, во-первых, религиозное единство страны и, во-вторых, опять-таки близость к народу.
Император Николай II, человек очень семейный, преданный и любящий муж и отец, прежде всего поздравлял своих домашних. Вот как он пишет в дневнике о Пасхе 1913 года в Царском Селе: «Крестный ход при чудном восходе солнца, мне очень напоминает Москву, Успенский собор и ту же службу. Дети красили яйца с офицерами яхты... Одарили друг друга после обеда... Алексей был в церкви в первый раз и по окончанию заутрени с Анастасией (младшая дочь) вернулся домой. Служба была торжественная и замечательно красивая в нашем прелестном храме». В царской семье готовились обязательные пасхальные подарки, после богослужения устраивались праздничные застолья и игры. И конечно христосования — они тоже были обязательной частью пасхального торжества. Ближайшая подруга императрицы Александры Федоровны Анна Вырубова вспоминала: «Я удостоилась первого пасхального поцелуя от Государя, когда играла с детьми в детской. Государь вошел туда совсем неожиданно, вначале поцеловал меня, а затем своих детей. Пожалуй, трудно понять, какая великая честь была получить царский поцелуй, если не знать, как искренне мы боготворили Государя. Я была в восторге, и чуть было не потеряла сознание».
Христосование с окружением и нижними чинами у Николая II занимало уже от двух до четырех дней. По дневниковым записям государя, 3 апреля 1895 года он в несколько приемов в течение часа христосовался «с военным начальством и нижними чинами „своей“ роты Преображенского полка, которая в Пасхальную ночь в карауле Аничкового дворца». На следующий день он христосовался с «егерями охоты», 5 апреля — поздравлял с Пасхой старообрядцев. В 1896 году 23 марта после церемонии Большого выхода в Зимнем дворце государь лично поздравил 288 человек. 24 марта 1896 года, как сам Николай II зафиксировал в своем дневнике, он христосовался «со всеми людьми», то есть с придворными слугами, в Малахитовом зале, и «почти 500 человек получили яйца». 26 марта в Концертном зале было «большое христосование» государя и императрицы с личной охраной — «со всеми фельдфебелями, вахмистрами и пасхальными караулами». 27 марта состоялось последнее христосование с представителями народа — волостными старшинами и раскольниками. В общей сложности в 1896 году за три дня Николай II удостоил пасхальным лобызанием более тысячи подданных.
Поздравить и перецеловать такое количество людей — это большая и нелегкая работа. В среднем на христосование с одним человеком у государя уходило около 15 секунд. Чтобы не задерживать процедуру, нижние чины выстраивались вплотную друг к другу, и царь двигался вдоль строя, повторяя, как заведенный, одни и те же движения.
Анна Вырубова писала в своих мемуарах: «Государь был небольшой ростом, и ему надо было тянуться на цыпочках, целуя придворных высоких солдат, которые деликатно наклонялись в его сторону. Некоторые из них давали Государю красное пасхальное яйцо, получая взамен фарфоровое, украшенное инициалами Государя».
К действу тщательно готовилась и другая сторона. Солдаты царской охраны заранее переставали стричь усы и бороды, чтобы не уколоть первое лицо во время лобызания. Это помогало, но полностью от повреждений не спасало: после христосования государь ходил с распухшей щекой, а государыня заживляла распухшую от несчетных прикладываний усатых и бородатых военных руку. Об этом писал великий князь Гавриил Константинович, вспоминая Пасху 1908 года. Приведем пространную цитату из его воспоминаний «В мраморном дворце. Из хроники нашей семьи» (Нью-Йорк, 1955), подробно описывающую, как проходило христосование царя с подчиненными:
«Другой раз я был дежурным, когда у Государя гостили великий герцог и герцогиня Гессенские, а также мой двоюродный брат, королевич Андрей Греческий со своей женой. Это было на Пасху, и после завтрака у их величеств, я, переодевшись в парадную форму, поспешил поехать в Большой дворец на христосование Государя со свитой и депутациями от шефских полков. Посмотреть на христосование приехал и великий герцог Гессенский. Во время христосования я стоял возле двери зала, в который входили христосовавшиеся. Они подходили к Государю, останавливались и кланялись. Государь протягивал им руку со словами „Христос воскресе!“. Они отвечали „Воистину воскресе!“ — и Государь христосовался с ними. Они опять отвешивали поклон и шли дальше к Государыне, которая стояла позади Государя, в некотором отдалении, и раздавала им яйца, каменные или фарфоровые. При этом ей целовали руку.
Через некоторое время Государь вышел в большой зал, в котором были выстроены представители тех частей, шефом которых был Государь. Государь их обходил и с ними христосовался, и некоторым говорил два-три слова. Христосование продолжалось несколько часов подряд. Я все время был подле Государя и, сознаюсь, порядком устал, хотя и не христосовался. Как мог он выдержать христосование с таким количеством людей! Это было на второй день Пасхи, накануне он также христосовался со множеством народа и, кажется, также и на третий.
После христосования Государь должен был идти мыть лицо и бороду, — вода становилась черной, а рука Государыни темнела и опухала. В приказах по частям, представители которых являлись на Пасху, писалось, чтобы нижние чины не фабрилиФабрить — красить, натирать фаброй; фабра — косметический состав, употреблявшийся для натирания усов, чтобы они держали форму, или для окраски усов и бороды в темный цвет. усов и бороды».
Императрица Александра Федоровна приезжала с пасхальными поздравлениями в школы. Школьницы, молодые девочки, получали пасхальный поцелуй государыни и украшенные ее инициалами фарфоровые яйца.
С годами количество людей, с которыми лично христосовался государь, росло. Их количество зафиксировано и поражает воображение:
Вот, например, отчет за 1904 год. 28 марта, Большая церковь Зимнего дворца — 280 чинов свиты и 730 человек придворных слуг («большое христосование»). 29 марта 1904 г., Концертный зал — 720 нижних чинов охраны. Всего на Пасху 1904 г. Николай II троекратно поцеловал 1730 человек!
1913 год. Трехсотлетие Дома Романовых, Александровский дворец Царского села. 27 апреля — 720 человек, слуги и свита; 28 апреля — 915 человек, начальство, охрана и нижние чины, 29 апреля — старообрядцы и волостные старшины трех ближайших уездов.
1916 год. Николай II — Главнокомандующий русской армии. Христосование в военной ставке в Могилеве, впервые вдали от семьи. В своем дневнике царь писал: «Получил пасхальные яички от дорогой Аликс и детей... Около полковой церкви в березовой роще я христосовался с казаками и нижними чинами всех частей, стоящих в Могилеве — всего 860 человек».
Но уже через год отчет о празднике будет совершенно другим.
Весна 1917-го. Николай II отрекся от престола, царская семья живет в Царском Селе под арестом. По приказу А. Ф. Керенского, общение членов семьи ограничено встречами за столом. Число приближенных, присутствовавших на пасхальном богослужении и пасхальной трапезе, ограничено. Утром 2 апреля по старому стилю, после празднования Пасхи, перед завтраком «гражданин Романов» христосуется со служащими Александровского дворца (135 человек) а Александра Федоровна раздает фарфоровые яйца, сохранившиеся из прежних запасов. Последнее «большое христосование» последней императорской семьи России.
1918 год. Екатеринбург, Ипатьевский дом. Николай пишет в своем дневнике о Пасхе 11 мая: «По просьбе Боткина (семейного врача Романовых) к нам впустили священника и дьякона в 8 час. Они отслужили заутреню скоро и хорошо; большое было утешение помолиться хоть в такой обстановке и услышать „Христос воскресе“... Утром похристосовались между собою и за чаем ели кулич и красные яйца, пасхи не могли достать».
Через два месяца и шесть дней, в ночь на 17 июля 1918 года члены императорской семьи были расстреляны.
