Эту историю из военного времени мне рассказала самая старшая прихожанка нашего русского храма святого Иоанна Предтечи в Вашингтоне Лидия Петровна Герич. Ей недавно исполнилось 100 лет. Пишу «самая старшая», поскольку назвать «старейшей» женщину, которая до сих пор едва ли не каждую литургию стоит, не присев, от начала до конца, не поворачивается язык.
История эта произошла в середине войны в оккупированном фашистами латвийском городе Даугавпилсе. Хотя для Лидии Петровны он всегда был и остается Двинском, где она провела всю свою юность.
Итак, вот ее рассказ о том удивительном случае:
— У нас в Двинске было много советских военнопленных. Мы видели, что немцы очень плохо относились к ним. Из-за жестокого обращения они не хотели и не могли трудиться, а немцам нужна была рабочая сила. Поэтому они несколько смягчили порядки. Некоторым пленным, работавшим на немцев, стали даже позволять жить в городе — в бараках или в школах, а не в лагере.
Однажды на Пасху батюшка сказал нам с сестрой: пожалуйста, отнесите русским пленным куличи. Наша мама, конечно, собрала корзину с пасхой, яичками и куличами, и мы пошли в бараки, которые были недалеко от нас. Их охранял немец с винтовкой.
Мы подходим к этому немцу и говорим: «Здесь русские, и мы на Пасху хотим их угостить». Он отвечает: «Конечно». Мы зашли в большую комнату, уставленную кроватями, на которых сидели пленные. Говорим им: «Христос Воскресе!». Они на нас смотрят, ничего не понимая. Мы поставили корзинку с угощениями и хотели было похристосоваться. Но они вдруг как выскочат вон из комнаты – все до единого сбежали!
Теперь уже мы не могли понять, в чем дело. Смотрим в окно, а они подошли к водокачке и моются. Потом начали причесываться. И только когда они вернулись, мы все вместе похристосовались.
Эти люди стали нас расспрашивать, откуда мы взялись. Они даже не знали, что в Двинске живет много русских.
Когда мы встречали пленных, они все всегда первым делом говорили: «Бедная мама, она, наверное, думает, что нас уже в живых нет». Они так переживали! И в тот раз было то же самое.
Глядя на наши угощения, пленные стали вспоминать: «Странно, мама тоже пекла что-то похожее на ваш кулич, но называла его сдобной булкой. А потом красила луком яйца. Мы не могли понять, почему, а она говорила – для красоты».
Мы очень хорошо пообщались и договорились, что будем их навещать. Однако когда мы пришли в следующий раз, их уже не было. Что с ними случилось, я не знаю. Но эту пасхальную историю я запомнила на всю жизнь.
***
Я слушал Лидию Петровну, представлял этих пленных ребят, смотрел на нее саму, прожившую уже 100 лет и преодолевшую столь много испытаний, и все думал: насколько сильна православная вера у русского народа — ее не искоренили десятилетия гонений, и даже военные лишения не могли помешать людям в самые трудные минуты вспоминать о светлых моментах, связанных с ней.
Да, эти солдатики, возможно, даже не слышали о Пасхе, не знали, что такое кулич и крашеные яйца, а их родители были вынуждены скрывать от них правду. Такие были времена, когда за веру преследовали. Но она все равно жила в сердцах людей, пускай они даже не подозревали об этом. И возможно, эта мимолетная встреча в Двинске или тысячи других подобных встреч, которые случались во время войны, были для них глотком мирного воздуха, источником, дающим силы выжить – и победить.
Мне очень хотелось бы повстречать кого-то из тех «двинских» солдатиков, чтобы услышать тот же самый рассказ с другой стороны. Тогда он получился бы совсем полным. Конечно, учитывая давность лет, это вряд ли возможно. Но пути Господни неисповедимы, и кто знает — может быть, когда-нибудь такая встреча действительно произойдет.
