Сплю третий день. Болею. Из сна меня сейчас выдергивает звонок по телефону. Я переполошилась спросонья, хватаю трубку, не глянув на номер:
― Вы дали неправильный адрес или вас дома нет? ― возмущается кто-то на другом конце трубки.
― Вы кто, простите? ― не понимаю я.
― Я курьер. Я вам пакет везу от Н.
Далее она диктует мой адрес.
― Адрес правильный. Я дома.
― Ну как дома? Вот я звоню ― и никто не открывает! ― чуть не плачет она.
Я слышу, что она и правда звонит по домофону, но мой домофон молчит, значит, она звонит кому-то другому.
― Девушка, вы не тот подъезд выбрали или дом.
― Ну как не тот? ― ноет курьер. ― Ну вот же!
Она еще раз диктует мой адрес.
― Я не знаю, куда вы звоните, но не ко мне домой!
Я тоже начинаю злиться. Ну что там за дуреха? Звонит, главное, и на меня ругается! В наше время при навигаторах в каждом телефоне как можно адрес не найти? И вообще, заранее надо звонить, я дома только потому, что болею, обычно дома в это время никого нет.
Через 5 минут звонок в домофон. Нашла, видимо.
У меня раскалывается голова. Я лохматая, в пижаме и халате, только градусника под мышкой не хватает, в тапках мужа тащусь к лифтовой двери. Выгляжу как чучелко на поле ― ворон распугивать. Готова, что сейчас она мне выскажет что-то, а я ― ей.
И тут из лифта выходит худенькая, маленькая, насквозь простуженная девочка. Она замотана шарфом, но красные больные глаза и заложенный нос выдают ее с головой.
Я понимаю, что она звонила просто от бессилия. На ручки хотела. Это мне плохо ― и я могу себе позволить лежать. А ей тоже плохо, но она в метель болтается по городу ― развозит больным теткам подарки. Видимо, ответственность. Или деньги очень нужны.
Она протягивает мне пакет.
Мне становится ее ужасно жаль. Я даже не представляю, как бы я сейчас, в своем состоянии, повезла бы куда-то заказ.
― Температура у тебя, да? ― спрашиваю я.
― Не знаю, но знобит, да.
― Сейчас, погоди секунду...
― Я спешу.
― Секунду!!
Я ползу домой. Гостей принимать я точно не буду сейчас, но просто захлопнуть дверь ― тоже бесчеловечно.
Я беру термокружку с надписью «Да! Добро» (это мне на прошлый Новый год друзья из фонда подарили) и наливаю туда горячего чая с лимоном из своего термоса. Потом хватаю имбирного поросеночка и упаковку парацетомола.
― На, держи «подарочек», ― протягиваю я девочке. ― Тебе сейчас надо. Горячий чай, сладкое печенье и жаропонижающее ― это почти счастье в нашем состоянии.
― Ой, а как я вам потом кружку верну? Опять сюда тащиться?
― Не, ― я смеюсь. ― Не тащись. Просто пей и выздоравливай. Видишь написано: «Да! Добро»? Вот. Это подарок.
― Просто так? Спасибо, ― улыбается девочка. ― Если честно, мне кажется, я почти умираю. А у меня еще два адреса.
― Может, такси тебе взять?
― Не. Спасибо. Там такие пробки, а мне сегодня надо успеть до 17...
Девочка делает глоток из термокружки и растягивается в блаженной улыбке. У нее даже щеки розовеют сразу.
― Боже, с лимо-о-оном...
― На здоровье, подруга. Выздоравливай.
Я ползу обратно в постель. По пути открываю подарок от заказчика.
Имбирный пряник с логотипом их компании и... термокружка. Мне становится смешно.
Бумеранги добра, они повсюду. Просто скажи добру ДА.
