Перечитал «Пикник на обочине» братьев Стругацких. И в очередной раз поразился – насколько же отличается идея книги от всех ее экранизаций, включая знаменитый киношедевр Андрея Тарковского «Сталкер». Если убрать фантастический по красоте и точности монтажа видеоряд, то в сухом остатке там довольно тривиальная идея о трех путях богопознания – через науку, искусство и религию. Но наука (во всяком случае – советская) ищет Бога, чтобы доказать, что Его нету. И ученый у Тарковского несет в волшебную комнату, исполняющую желания, портативную атомную бомбу, чтобы ее уничтожить. Спившийся писатель ищет Бога как новый стимул к творчеству. А найдя, понимает, что это нелепо, что Бог может быть для человека только целью, а не средством. И отказывается заходить в комнату, когда до нее добирается. Ну а сам Сталкер в фильме, конечно же, символизирует религию, священника. И тут Тарковский тоже дает какую-то странную трактовку его образа. В финале выясняется, что и Сталкеру тоже не нужен Бог. Вернее, нужен, конечно. Но лишь постольку, поскольку дает Сталкеру возможность вести к Нему всех желающих через загадочные тернии и опасности духовного мира. Ему тоже нужна не сама волшебная комната, а лишь возможность приводить к ней других людей. Священник, который ведет людей к тому, что самому ему не нужно…
Конечно, это всего лишь аллегории. Но они довольно прозрачны, и увидеть их смысл не так уж трудно.
В книге братьев Стругацких сюжет напрочь отличается от сценария фильма. Сталкер там не аллегорический священник, а нормальный контрабандист, таскающий через полицейский кордон запрещенные артефакты из зоны инопланетного посещения. С криминальными повадками, простой, агрессивный и грубый. И вот, придя к Шару исполняющему желания – своего рода аналогу Волшебной комнаты из фильма – он вдруг говорит удивительные слова, которые действительно очень похожи на молитву, причем знакомую каждому христианину, хотя бы однажды читавшему вечернее правило. Впрочем, сначала – вот, цитата из Пикника на обочине:
«…И он уже больше не пытался думать. Он только твердил про себя с отчаянием, как молитву: "Я животное, ты же видишь, я животное. У меня нет слов, меня не научили словам, я не умею думать, эти гады не дали мне научиться думать. Но если ты на самом деле такой... всемогущий, всесильный, всепонимающий... разберись! Загляни в мою душу, я знаю, там есть все, что тебе надо. Должно быть. Душу-то ведь я никогда и никому не продавал! Она моя, человеческая! Вытяни из меня сам, чего же я хочу, - ведь не может же быть, чтобы я хотел плохого!..»
Удивительное дело – грубый, жестокий, необразованный человек на пике своей судьбы вдруг обращается к высшей силе, с просьбой осуществить то доброе, что в нем есть, Потому что верит, что человеческая душа не может хотеть плохого уже по самой своей природе.
Не знаю, как вам, но мне это сразу же напомнило молитву к Богородице, где звучит по сути та же мысль – отказ от собственной больной воли, и просьба исполнить о себе волю Создавшего нас Бога:
«Ибо Ты знаешь, Владычица моя Богородица, что сильно ненавижу злые дела мои и всем помышлением люблю закон Бога моего; но не знаю, Госпожа Пречистая, почему то, что ненавижу люблю, а доброго не исполняю. Не допускай, Пречистая, исполняться воле моей, ибо она зла, но да совершится воля Сына Твоего и Бога моего».
Очень-очень люблю «Сталкер» Тарковского. Но вот этот молящийся контрабандист из книги мне почему-то куда ближе, понятней и дороже, чем герой всемирно знаменитого фильма.
На анонсе кадр из фильма "Сталкер"
