Автор этой истории, Екатерина Игоревна Каликинская, кандидат наук, писатель, биограф святителя Луки и директор музея святителя Луки в Переславле. Екатерина Игоревна была на нашем спектакле 12 января и так вдохновилась, что решила написать для нас эту историю своей студенческой подруги. Мы тронуты, благодарны и, в свою очередь, делимся с вами.
Я очень успешный человек. У меня все прекрасно в жизни: престижная работа, достойное жилье, хороший муж, любимый ребенок... Я очень востребованный и занятой человек! У меня все расписано за два месяца (на полгода, а то и год вперед). Под моим началом несколько сотен сотрудников. И график в командировках утверждается в Министерстве. Но когда в командировке я проезжаю мимо маленького городка на Урале, где прошло детство моей мамы, меня окатывает волна стыда.
Ну как я могу выйти на маленькой, никому, кроме меня, не известной станции и что-то там искать? Никто меня не поймет, никто не одобрит... Что мне до этой станции, которая вот сейчас проплывает в сумерках? В бледном свете провинциальных фонарей едва можно различить название на фасаде крошечного вокзала. Да и название несколько лет назад поменяли. И все знакомые, которые там жили, переехали или умерли.
Но все-таки когда-нибудь я должна там выйти! Я чувствую, что без этого никогда не стану счастливой. Почему? Почему я так думаю? Ведь у меня все прекрасно в жизни! А мне зачем-то нужно оказаться там, чтобы стать счастливой. Чтобы стать самой собой.
Станция, как всегда, исчезла в вечерних сумерках. От нее осталась только горстка огоньков вдали. Почему меня так волнует название? Почему сердце начинает биться чаще?
Когда-то здесь работал мой дедушка, Оскар Генрихович. Он был сыном известного немецкого артиста, который приехал в страну победившего пролетариата строить новую жизнь. Но через несколько лет разочаровался и уехал обратно. А его сын, мой дедушка Оскар, в то время бывший подростком, не согласился с отцом и остался на родине всеобщего светлого будущего. Он стал крупным инженером-строителем, создавал новые заводы, работал с высшим руководством Советского Союза. Его отправили на Урал на стратегически важный объект. К тому времени он женился, родилась дочь ― моя мама.
Работа дедушки считалась секретной. Дедушка был очень занятым человеком. Поэтому бабушка и мама никогда не спрашивали его, куда он уезжает и насколько. Дедушка появлялся через неделю, через месяц или два после своего отъезда и приносил с собой радость, привозил подарки и ― что моя мама ждала больше всего ― множество сказочных историй. Он любил рассказывать сказки маленькой дочке. Мама жадно их слушала и погружалась в другой, странный мир, не похожий на тот, в котором протекало ее детство. Мир, в котором было место чуду.
Читайте также:
Письма к маме
Нужно помнить, что в те времена детские книги не покупали в ближайшем книжном магазине, а доставали с большим трудом: их выпускали немного, а сказок среди них было совсем мало. В партийных распределителях, которыми пользовалась семья деда, выдавали сырокопченую колбасу и икру, но не детские книжки с картинками. А ходить по книжным магазинам, записываться в длинные очереди и по полгода ждать получения одной заветной книги не было времени ни у дедушки, ни у бабушки. Поэтому, когда отец уезжал надолго, мама вспоминала и перебирала в голове все чудесные истории, которые он ей рассказал, ― и с нетерпением ждала новых.
Однажды Оскар Генрихович уехал в командировку и задержался дольше обычного. Когда закончился третий и пошел четвертый месяц ожидания, бабушка забеспокоилась. Тем более что соседка, жившая в том же партийном доме, шепнула ей, что два месяца назад прошли массовые аресты специалистов. Бабушка ответила, что ее муж ценный работник и преданный член партии. Его, конечно, не могут арестовать, а если и арестовали по ошибке, то скоро освободят.
Бабушка и мама жили в изнуряющем ожидании. Никаких вестей от деда! Близилось Рождество, которое они всегда празднично встречали все вместе, несмотря на запрет советского правительства на этот праздник. В память о далекой немецкой родине они негромко пели «Stille Nacht» (рождественский христианский гимн «Тихая ночь»). Запевалой был, конечно, дед. Он верховодил всегда и во всем.
Но теперь даже известий от него не было… Бабушка уже начала думать, что соседка права и терзалась самыми ужасными предположениями. «Если уж он не смог встретить с нами Рождество, значит, все в самом деле плохо», ― бормотала она про себя.
И вот в самый день праздника по-особому прозвенел звонок. Со всех ног они помчались открывать и увидели на пороге… Санта-Николауса! Так в Германии называют нашего Деда Мороза. Из-за белой приклеенной бороды и белого овчинного полушубка, подпоясанного ремнем, бабушка не сразу узнала водителя, который обычно возил деда. Таинственным голосом Санта-Николаус негромко осведомился, здесь ли девочка Нелли (так звали мою маму). А потом вручил ошеломленной школьнице пакет со сладостями, а также конверт, подписанный знакомым почерком.
И тут же исчез. Как и полагается Санта Николаусу. Нелли так и осталась в убеждении, что к ней приходил этот чудесный спутник Нового года и Рождества. Сладости оказались такие, какие она любила больше всех, какие ей всегда привозил отец из командировок.
А в письме была новая сказка! Нелли на несколько дней погрузилась в волшебный мир и снова была счастлива. Бабушка тогда стала думать, что муж ее вовсе не арестован, а назначен правительством выполнять какое-то важное задание.
Время от времени от него приходили письма для дочки: с новыми сказками, в конвертах без штемпеля. Их всегда приносил бывший водитель дедушки.
Через год письма закончились. Моя мама и бабушка никогда больше не увидели своего отца и мужа. О судьбе дедушки им долгие годы ничего не было известно. Только в те годы, когда правда вышла на свет, стало ясно, что Оскар Генрихович погиб. И они обе уехали из маленького городка на Урале, чтобы все забыть…
У истории было продолжение, его рассказала мне мама. Однажды ― так сложилось, что это оказался канун Рождества, ― мама поехала в тот самый маленький городок на Урале, где прошло ее детство, где когда-то работал дедушка. Она сама не знала зачем: все знакомые оттуда давно уехали или умерли, завод закрыли, дом, в котором они жили, снесли…
Мама шла по улицам, которые изменились с тех пор, но были все-таки узнаваемы, и вспоминала свое детство ― счастливое, горькое, рано закончившееся. А когда замерзла, то заметила сквозь снегопад свет в окнах старинного дома. Подойдя, увидела, что это детская библиотека, и зашла погреться.
В пустом читальном зале не оказалось ни одного читателя. Да и работников тоже. Видимо, сотрудники готовились к празднику. Мама оглядела ряды старинных, отполированных посетителями столов и стульев с высокими спинками. Потом выбрала себе место возле книжного шкафа ― оно показалось ей уютнее других. Мама села, оперлась левым локтем о стол, ладонью охватила подбородок и стала смотреть в окно. Там в вечернем воздухе медленно скользили снежинки ― мохнатые, золотистые, светящиеся. Она вспоминала Рождество, когда к ней приходил Санта-Николаус...
― Простите, пожалуйста!
Мама оглянулась на мягкий интеллигентный голос. Перед ней стояла старушка-библиотекарь в белой пушистой кофте, с красивыми седыми волосами, сколотыми гребнем.
― Вы случайно не родственница Оскара Генриховича?
― Да-а... Я его дочь… Но откуда? ― ошеломленно выдавила мама.
Библиотекарь нагнулась к ней и ласково положила руку на плечо:
― Во-первых, вы очень на него похожи. А во-вторых, он всегда садился на это место, когда приходил к нам... Точно в такой же позе, как вы...
Мама вскочила, не в силах справиться с душившим ее волнением и закипавшими на глазах слезами. Не помня себя, бросилась к выходу. Старушка вслед ей крикнула:
― Он всегда брал у нас сказки, только сказки!
Мама не вернулась к этой доброй старушке. Она привыкла держать себя в руках, быть подтянутой и корректной. Она занимала большой пост и умела управлять множеством людей. Никто, никогда, ни за что, ни по какому поводу, не должен был видеть мою маму ее в слезах. А теперь она брела по городу своего детства, которому сказочно падающий снег и пелена слез вернули прежний облик, и не знала, где она находится... На вокзале она взяла билет на проходящий поезд в столицу и уехала в тот же вечер.
И лишь потом спохватилась, что могла бы расспросить старушку об отце, о сказках, которые он читал. Может быть, найти в библиотечной картотеке карточку, заполненную его дорогим почерком. Или закладку в книге, откуда он выписывал сюжеты сказок в ожидании неминуемого ареста, чтобы разложить их по конвертам и отдать своему водителю…
Мама не смогла вернуться, не успела. Вот почему это должна сделать я! Хотя, конечно, той старушки в детской библиотеке уже нет. Может быть, нет и самой библиотеки.
А я все время, проезжая мимо маленькой станции, собираюсь на ней выйти в следующий раз. Я обязательно выйду! Ведь мне важно, жизненно важно узнать: какие же сказки читал мой дедушка Оскар Генрихович? Немецкие или русские? А может быть, испанские или грузинские? Он, как и положено образцовому большевику, был убежденным интернационалистом. Хотя какое имеет значение, что это были за сказки… Какое… значение…
Екатерина Игоревна Каликинская
Читайте также:
О важности подарков, или Зачем серьезным людям безделушки
