Прилузье – маленький, но очень самобытный район на самом юге Республики Коми. Там я родился, вырос. Там, в селе Лойма, стоит наш старинный дом – на том же самом месте, где дома моих дедов и прадедов стояли последние 400 лет, а может и больше.
400 лет истории – это только у нашего хутора. А село отпраздновало уже 555 лет письменно зафиксированной истории! Сколько это в душах? Сколько людей рождались, жили и умирали в этом обособленном мире?
Лойма – село, состоящее из нескольких десятков самостоятельных деревень – растянулась вдоль главной улицы более чем на 30 километров!
Первое поселение возникло тут больше тысячи лет назад. Основали его древние финно-угорские племена. А около XIII века, когда на Русь хлынули кочевники, здесь обосновались славяне. Они принесли сюда древнюю русскую культуру, быт, язык и христианство. В ту эпоху формировался один из объектов культурного наследия России – Лоемский могильник. Важный для археологической науки памятник раннего средневековья. Судя по найденным там предметам, в тот период в Лойме совместно проживали как языческие, так и христианские семьи.
Но, окруженные язычниками, оторванные от всего остального русского мира, в Лойме они оказались словно законсервированы в веках. До сих пор в традиционной здешней культуре много архаики – в быту, обычаях, особенном говоре.
Поднимая доступные исторические документы, мне удалось проследить 16 поколений прямых своих предков, вплоть до 1580-х годов. И это только по письменным документам. Десятки тысяч душ обоего пола, каждому из которых я обязан жизнью!
Братья и сестры
16 поколений рождались для вечности и уходили в вечность в стенах храма Успения Пресвятой Богородицы.
Кто они?
Вот древний дед Евсевий, праотец рода Иевлевых. Он жил ещё во времена Ивана Грозного. Вот его сын, Тихон. Богатый землевладелец, много усердия прилагавший для благоукрашения Успенского храма в начале XVII века. Тихон вырастил двух сыновей: Симеона и Фёдора. Род первого стал большим и уважаемым. А род второго едва не пресёкся, когда внук Тихона, Прокопий, обнищал и «от великой скудости» в 1705 году сбежал, бросив в Лойме жену, сына и двух дочерей. Тяжко им, наверно, было.
Но почти два века спустя, в царствование Александра III, в роду Симеона родится девочка Евдокия. Её супругом станет Сергей из рода Фёдора, потомок в 10 колене их общего праотца Тихона. И круг замкнётся.
А вот их сын – Пётр Сергеевич. Он родился в год революции, ушёл в армию, попал на войну, был взят в плен, отморозил пальцы в концлагере, освобождён, дошёл до Берлина. И вновь лагерь – уже у наших – за то, что был в плену.
Его тёща, Екатерина Иосифовна Шехонина. Когда их раскулачивали, и они прятали последний хлеб в лесу за рекой, – стояла на коленях и молилась, пока муж гнал сани по трещащему весеннему льду. Как только сани оказались на берегу, река вскрылась и пошла.
Вот прапрапрадед Екатерины, Иван Васильевич, который в 1799 году был сослан в Сибирь, и остались без кормильца его жена и пятеро сыновей. Благо община смогла их прокормить.
А вот его прадед, Шехонин Исаак Прокопьевич. Около 1688 года ему передал свой дом его дядя, престарелый пономарь Успенского храма Захарий, вроде как Фролович. Отец Захария, дед Исаака, носил два имени: в церкви – Фрол, а в миру – Поспел.
Двойное имя у лоемчей не редкость. В те же годы в том же храме служил священником Игнатий Дмитриевич. Второе его имя – Савин. Все его предки были из поповского сословия, соответственно и фамилия их – Поповы. Но этот Игнатий-Савин чем-то уж очень запомнился, и его потомки к фамилии Поповы получили прибавку – Савиновы. И пошла новая фамилия. Но внук Игнатия, Иаков Афанасьевич Попов-Савинов, который умер в 1699 году, стал последним попом в династии – раскол XVII века пресёк эту преемственность.
Вот Мария Семёновна Елизарова, крестьянская дочь. Родилась в Спаспорубской волости. Русская она была или коми? Половина Спаспоруба – русские, половина – коми. Наверно, всё-таки русская, так как около 1730 года вышла замуж за внука попа Иакова.
Вот праправнучка её, Анна Васильевна Савинова, родилась при Успенском погосте. Ей с детства рассказывали, как служили здесь её прадеды. Но отец в 1856 году построил новый дом на другом конце села (а село-то длинное), и юность её прошла в деревне Гавриловской, откуда храм даже с угора не виден. Видно, очень уж тосковала она по местам, где прошло её детство. Вот и вымолила себе мужа из деревни Тетесовской – прямо возле храма. А мужем её стал тот самый Иосиф Шехонин, дочь которого своей молитвой помогала мужу спасать их раскулаченную семью от голодной смерти. Замкнулся еще один круг.
Древние переписные книги и поздние ревизские сказки, из которых взяты все эти истории, хранят ещё много секретов. Изучая их, понимаешь, что все мы друг другу родственники. Пусть в 10-м, 20-м колене, но все мы братья и сёстры – в самом прямом смысле!
Храм, продуваемый ветром
Когда в Лойме появился храм, уже никто не скажет. В церковном помяннике хранится перечень 17 священнослужителей, поколениями сменявших друг друга с конца XVI века. О некоторых из них неизвестно ничего, кроме имени, о других сохранились подробности жизни и деяний, а один почитается как священномученик.
В самом начале XIX века прежний деревянный Успенский храм был заменён новым, каменным и более вместительным. Через 80 лет, во время служения предпоследнего настоятеля, и этот храм стал мал. Его расширили, дополнив приделом в честь образа «Всех скорбящих Радость». А при последнем настоятеле храм расписали мастера Васнецовской школы.
В советское время в нём, по обыкновению, устроили клуб. Именно здесь дал свой первый концерт певец Валерий Леонтьев. Впрочем, на судьбе храма это никак не отразилось: лоймяки несколько раз писали певцу с просьбой о помощи, но ответа так и не получили.
В начале нашего века храм наконец вернули христианам. Естественно, в изувеченном состоянии: было выломано и вынесено всё, что могло представлять хоть какую-нибудь ценность. И с тех пор маленькая сельская община пытается привести его хоть в какой-то порядок.
Современный вид Успенского храмаФотоматериалы предоставлены автором
