Говорят, жениха моей бабушки убили чуть ли не в самые последние дни войны. Но ни я, ни мои родители не знали точно, поскольку она никогда не говорила об этом. Как и о подробностях своей судьбы вообще. «Вся жизнь была сожжена войной», — почти вскользь однажды обронила она. И я до сих пор помню ту боль, с которой были произнесены эти слова.
Своей собственной семьи у нее так и не появилось. Строго говоря, она была мне двоюродной бабушкой, сестрой моего деда. Бабушкой она стала для меня как-то неожиданно после того, как родные мои бабушки ушли в другой мир.
Она никогда не ходила в церковь. Во всяком случае, я ни разу об этом не слышал. Но сейчас я понимаю, что очень многому меня, ходящего в церковь, научила именно она.
Когда девять лет назад моему сыну поставили серьезный диагноз, бабушка была одной из первых, кто бросился на помощь. Казалось бы, что могла сделать обычная пенсионерка, тем более для внука в США? Но она сделала очень много — несколько раз передавала довольно приличные суммы денег — и даже слышать не хотела ни о каких отказах. А самое главное, свои участием бабушка оказала нам сильнейшую поддержку, за которую я ей, надеюсь, буду благодарен всю свою жизнь.
Примерно в ту пору я впервые услышал от нее упоминание о Боге. Я не знаю, случилось ли что-то тогда в ее жизни, начала ли она воцерковляться, ходить в храм — как уже говорил, она очень мало делилась с другими информацией о себе. Но с того времени она каждый наш разговор по телефону заканчивала одной и той же фразой: «Спаси Вас всех, Господи, и помилуй». И несмотря на то, что звучали эти слова почти каждый день, у меня даже не возникало сомнений в их искренности. Эту интонацию я помню до сих пор, хотя прошло больше пяти лет со дня ее смерти. Слава Богу, бабушка застала выздоровление внука, ради которого так много постаралась…
Вспоминая ее теперь, я думаю: да, она была одним из миллионов русских людей, которые в прошлом веке не имели возможности приобщиться церковной жизни, узнать подробно и без искажений о Христе и Библии. Это для нас теперь попасть в храм, отстоять литургию, причаститься — словно что-то само собой разумеющееся, положенное нам «по праву». И когда мы временно (!) из-за эпидемии оказались этого лишены, многие из верующих впали в отчаяние и вдобавок начали громкими словами о предательстве веры и апокалипсисе вводить в отчаяние других. По их меркам, получается, моя бабушка, жившая в стране большей частью закрытых и разрушенных храмов, должна быть отнесена вообще — к навсегда потерянным для Бога?..
Как же эти отчаяние и жесткие обличения контрастируют с тем, как держала себя и как поступала она с людьми. В трудные времена — для страны ли, для своих ближних — бабушка просто приходила на помощь и жертвовала собой. Без жалоб и лишних слов.
И я очень надеюсь, что этот пример, который, слава Богу, был в моей жизни, поможет мне. Поможет не просто ходить в церковь каждое воскресенье или вычитывать ежедневные молитвы — а верить в Бога по-настоящему, по-живому.
| Читайте также:
