Арианская ересь: как она родилась и кто потом использовал ее в политических целях

Откуда берутся ереси

Арианский спор, расколовший Церковь в IV веке, бушевал без малого сто лет, а последствия его ощущались еще дольше. А началось все с прихода в Церковь множества образованных людей, которых живо интересовали такие проблемы, которые раньше мало кого волновали. И появились разные понимания троичности Божества.

К примеру, еретик Савелий Птомалеидский учил, что Троица — это один Бог с тремя личинами, которые Он меняет, как меняются маски в греческом театре, и предстает человечеству то в одной, то в другой форме.

Прямо противоположное утверждал другой ересиарх — Павел Самосатский. Он считал, что есть только один истинный Бог — Бог Отец. А Бог Сын и Бог Дух Святой — это не вполне божественные сущности. И его взгляды надолго прижились на Востоке, особенно в Сирии. Придерживался их и пресвитер Александрийской церкви Арий. Человек он был, безусловно, яркий, талантливый и до такой степени популярный, что Александрийский епископ Ахилл, умирая, даже прочил его в свои преемники. Правда, епископом он так и не стал — не выбрали.

Что думал Арий о Боге? Что существует всемогущий Бог Отец, который одновременно присутствует во всех формах, во всех временах… Он был всегда. Но был ли всегда Бог Сын? В этом Арий сильно сомневался. Ведь Сын всегда появляется после Отца. Следовательно, Он был Отцом сотворен и, как и все прочие творения, имеет тварную природу. А у Отца природа принципиально иная— вечная, Божественная. То есть Арий отказывал Иисусу в полной Божественности. За что и был в 318 году осужден Александрийским епископом Александром.

«Все полно людьми, рассуждающими о непостижимом»

Арий бежал из Александрии и обратился за поддержкой к своим однокашникам, среди которых были Евсевий Кесарийский — отец церковной историографии и Евсевий Никомидийский — епископ одной из императорских резиденций.

Спор разгорелся нешуточный. А для императора Константина, когда он решил опереться на христианство, было принципиально важно сохранить единство самих христиан. Поначалу он пытался убедить Ария и Александра помириться и вообще не поднимать этот догматический спор. Но разбирать его в итоге пришлось, созвав в 325 году в Никее Первый Вселенский Собор, на котором большинство епископов осудили учение Ария и приняли Символ веры, в котором Бог Сын признавался Единосущным и Совечным Отцу.

Арий и несколько его последователей отправились в изгнание. Но там Арий не долго хранил молчание. Поселившись в Никомидии, он изложил свое учение в «Фалии» — книге, предназначенной для простолюдинов. В результате богословские вопросы стали достоянием уличных пересудов. О том, как сторонники Ария проповедовали свои идеи, Афанасий Великий писал:

«Доныне еще ариане не в малом числе ловят на торжищах отроков и задают им вопросы не из писаний Божественных, но как бы изливаясь от избытка сердца своего… Все полно людьми, рассуждающими о непостижимом, — улицы, рынки, перекрестки. Спрашиваю, сколько оболов надо заплатить, — философствуют о рожденном и нерожденном. Хочешь узнать цену на хлеб — отвечают: «Отец больше Сына». Спрашиваешь, готова ли баня, — говорят: «Сын произошел из ничего».

Из этих слов видно, как глубоко арианская ересь волновала тогда всех христиан. Это и понятно — весь народ чувствовал, что спор идет не об отвлеченном теоретическом вопросе, но о самом существе веры.

Большинство местных епископов искали какого-то компромисса. Да и сам император в конце своего правления склонялся к смягчению формулировок Никейского Собора ради объединения расколотой Церкви. Он даже отправил в ссылку наиболее ревностных поборников Никейского символа, таких как епископ Афанасий Александрийский. А на смертном одре принял крещение от одного из лидеров ариан — Евсевия Никомидийского.

Неправильная проповедь

Сыновья Константина Великого по-разному смотрели на церковную политику. На западе император Констант был столпом никейства. На востоке император Констанций, наоборот, поддерживал ариан. Окончательно осуждено арианство было на Втором Вселенском Соборе.

Но оно не исчезло — распространилось среди варваров. Ведь первые христианские проповедники были отправлены к восточным германцам из Восточной Римской империи, когда ею правил Констанций. Понятно, что они проповедовали тот Символ веры, в который сами верили. Так арианство стало национальной религией сначала готов, а потом и прочих германцев. По сути, окончательно арианский спор был решен лишь в VII столетии с переходом варваров в никейство.

Ересь на службе у политиков

Но христианские мученики, пострадавшие во времена императора Зенона Исавра в Королевстве вандалов, созданном ими на завоеванных землях Северной Африки — на территории современных Туниса, Северного Алжира, северо-западной части Ливии и островов Корсика и Сардиния, — стали жертвой не столько религиозного, сколько политического кризиса.

Именно при Зеноне была упразднена Западная Римская империя и Византия осталась единственной преемницей Рима. Но Рима сильно ослабленного: еще в 429 году вандалы из Испании вторглись в его африканские провинции и в 439 году взяли Карфаген, а в 455 году захватили и разграбили сам Вечный город.

Но на завоеванных территориях, особенно в Африке, завоеватели, которых было не так много, а притока новых соплеменников ожидать им было неоткуда, очень боялись ассимиляции с местным населением. А римская Африка, второй по уровню развития после Италии регион империи, к тому времени была практически полностью христианской, причем по преимуществу ортодоксально христианской, что существенно осложняло вандалам ее освоение.

Поэтому они избрали беспроигрышную тактику «разделяй и властвуй», стравливая друг с другом ариан и никейцев. Но ортодоксальное местное население, которое сначала приняло вандалов за избавителей от гнета римлян, быстро охладело к ним из-за религиозных гонений.

«Предаст же брат брата на смерть»

Когда император Зенон в 480–481 годах потребовал у короля вандалов Гунериха замещения вакантных епископских должностей в Карфагене, тот в ответ потребовал равных прав для арианской церкви в Константинополе и других восточных провинциях. А если Византия не пойдет на эти условия, Гунерих грозил депортацией всех ортодоксальных епископов Вандальского королевства «к маврам».

Отношения между вандалами и Византией обострились, и в Северной Африке начались жестокие гонения на ортодоксальных христиан. Эдикт, обнародованный Гунерихом, требовал перехода всех христиан в арианство не позднее 1 июня 482 года. Не желающих подчиняться сжигали на кострах или казнили иначе. Византийский историк Прокопий Кесарийский и святитель Исидор Севильский называют Гунериха самым жестоким и несправедливым гонителем христиан в Африке.

Святой Виктор Витенский, очевидец репрессий, писал в конце 480-х:

«Если попытается пишущий прибавить к рассказу хоть какую-то деталь из того, что творилось в Карфагене, пусть даже без стилистических прикрас, не сможет он назвать даже названий пыток. Все это и сегодня стоит перед глазами, и всякий может видеть одних без рук, других без глаз, третьих без ног; у одних вырваны ноздри и обрезаны уши, у других от слишком долгого висения на кольях голова, прежде гордо поднятая, была вдавлена в плечи, когда палачи, рванув за веревки изо всей силы, вздергивали их ввысь над домами и раскачивали туда-сюда подвешенного. Иной раз рвались веревки и кое-кто падал с этой высоты вниз со страшным ударом, иные, переломав себе все кости, долго не могли прийти в себя, многие вскоре испускали дух».

Поэтому, когда в храм, куда верующие собрались на тайную литургию, ворвались варвары, многие молившиеся бежали. Но 300 человек, добровольно предали себя на мучения и были обезглавлены. А из 62 иереев двух сожгли, а остальным отрезали языки.

А арианство — в XVIII веке переименованное в унитарианство — в виде немногочисленных сект дожило до наших дней.