Недавно в России было учреждено Общество русской словесности. Цель Общества – обсудить проблемы школьного преподавания русского языка и литературы и изменить ситуацию к лучшему. Мы решили узнать, какие проблемы в области словесного образования больше всего волнуют участников нового общества.
Отвечает Алексей Варламов, писатель, ректор Литературного института имени А.М. Горького
Во-первых, я считаю, что сочинение по литературе нужно сделать обязательным при поступлении в вуз.
Система советской школы, где каждый учитель считал свой предмет самым важным, где ученики сдавали экзамены по всем предметам, и каждая оценка влияла на поступление в вуз, была, на мой взгляд, разумной. И все возражения на предмет того, «зачем мне учить химию, если я никогда не буду ей заниматься» или «зачем мне нужна литература, если я химик», кажутся мне неосновательными. Школа должна давать базовое образование, и каждый школьный предмет в ней должен быть обязательным, как обязательным должен быть и выпускной экзамен.
Это вступает в противоречие с той системой ЕГЭ, которая сегодня сложилась, и которая скорее вредна, чем полезна. Я считаю, что эту систему нужно постепенно демонтировать. И литература могла бы стать элементом демонтажа. Я бы предложил сделать так, чтобы оценка за итоговое сочинение по литературе в 11 классе – которое благодаря большим усилиям нашей гуманитарной интеллигенции снова стало обязательным – влияла на будущую судьбу выпускника. Точно также считаю, что в любом уважающем себя университете, при поступлении на любую специальность, абитуриенты должны писать сочинение по литературе. Потому что умение писать сочинения, излагать свои мысли, аргументировать их нужны и физикам, и химикам, а всякие разговоры о патриотическом воспитании, в последнее время весьма популярные, без русской литературы просто бессмысленны. Именно она создает русскую картину мира в первую очередь.
Для того, чтобы повысить интерес к литературе, надо применять политику разумной мотивации. В чем она заключается? Ученик должен знать, что если в школе он не прочитал «Войну и мир», «Мертвые души», «Евгения Онегина», «Преступление и наказание», его шансы стать студентом высшего учебного заведения крайне призрачны. Когда для учеников, учителей и родителей будет создана такая мотивация, статус литературы автоматически изменится.
Разумеется, я понимаю, что все это куда легче сказать, чем осуществить. И даже если начать это осуществлять, вполне возможно очень серьезное сопротивление сразу со всех сторон. Со стороны детей – которым, по большому счету, все это не нужно, дети так устроены. Со стороны родителей – у них и так много головной боли.
И конечно, это вызовет большое сопротивление со стороны учителей – потому что на них сильно возрастет нагрузка, ведь готовить к сочинениям гораздо сложнее, чем к тестам. А молодое поколение учителей – это те люди, которые сами не писали обязательного итогового сочинения по литературе, они застали уже другое время. Как и чему они будут учить?..
Рассчитывать на быстрые результаты не нужно. И если возвращать в университеты обязательное сочинение – то не моментально, а постепенно. Вначале в рамках какого-то одного университета – чтобы посмотреть, что из этого выходит.
Во-вторых, я бы предложил еще раз обсудить обязательную программу.
На заседании Общества русской словесности, среди прочего, обсуждался вопрос, нужно ли вводить в школе обязательный список по литературе.
Думаю, что четкий список нужен только по произведениям XIX века. А вот что касается XX-го и XXI веков – здесь я выступаю за определенную вариативность. Честно говоря, всю современную литературу я бы из обязательной школьной программы исключил – и закончил бы список творчеством деревенщиков - Белова, Распутина, Шукшина, Астафьева. Литература XXI-го века пусть присутствует в этом списке как факультатив. Те, кто хочет этим заниматься – пусть занимаются.
А о том, сколько в обязательном списке должно быть Ахматовой, Маяковского, Платонова, Шолохова, можно уже дискутировать. Скажем, шолоховский «Тихий Дон», платоновский «Котлован» – выдающиеся произведения, но я не уверен, что их обязательно надо читать в школе. Скорее, учителю надо сделать так, чтобы у учеников проснулся интерес к их чтению. А в школе гораздо полезнее будет прочитать рассказы Платонова второй половины 30-х годов: «Фро», «Июльская гроза», «Река Потудань».
В-третьих, я бы предложил ввести курс по мировой литературе в университетах.
В советское время в вузах в обязательном порядке изучались так называемые общественные науки: история КПСС, философия, политэкономия. Это было чудовищно с точки зрения идейного насилия над молодыми людьми. А вот мысль о том, что студенты всех вузов, вне зависимости от своей специальности, изучают какую-то одну гуманитарную дисциплину, мне кажется вполне здравой.
Такой дисциплиной могла бы стать мировая литература, или даже шире – мировая культура. И тот же «Тихий Дон» здесь вполне мог бы стать обязательным элементом программы, как, скажем, и «Доктор Живаго», и «Архипелаг ГУЛАГ», и «Жизнь Клима Самгина», и другие произведения.
Я убежден, что после школы преподавание литературы должно иметь дальнейшее развитие. Часто говорят, что детям-школьникам рано читать «Войну и мир» и «Евгения Онегина». Так вот было бы здорово, если бы студентам второго или третьего курса еще раз читали лекции по этим произведениям. Думаю, студентам и самим бы очень интересно посмотреть, как они изменились за те три или четыре года, которые прошли после выпуска из школы.
Такое продолжающееся литературное образование было бы правильным, как нынче говорят, трендом.
Читайте также:
Что происходит с русским языком в школах?
Сергей Шаргунов: «Троечники в школе правят бал»
Общество русской словесности поможет сохранить русский язык и литературу, — патриарх
