Храм на бойком месте

Хиппи без идеи

Современная японская молодежь для меня загадка. Есть в Токио такой район — Сибуя. Широкая площадь, много модных магазинов, кафе. И вот это место заполняет молодая публика, которая мыслит исключительно модернистскими категориями. Дело даже не в зеленых волосах или розовеньких мужских кофточках. Главное — что для них нет ничего святого и нет авторитета старших. Что-то вроде хиппи, но только без идейной платформы. Когда мне случается проходить мимо, смотрю — сидят кружком, курят травку, выпивают, кто-то на гитаре играет. И все смеются. Но смех какой-то странный. Неестественный, я бы сказал, надрывный. Словно человек смеется, чтобы заглушить свою боль. Они бродят по улице, на ходу едят и пьют, что-то покупают, идут дальше... И так весь день. Все дни. Состояние вечно пасущегося стада. И думаешь: неужели им ничего другого не нужно? Я этого не понимаю. Но подходить к ним, брать их за шкирку и вести в православный храм тоже, наверное, неправильно. Православной Церкви вообще, а особенно в Японии, не свойственен такой тип проповеди. Но мы всегда готовы принять любого, кто захочет к нам прийти, будь то православный, католик, буддист, неверующий...

Прихожане

Всех прихожан Японской Православной Церкви условно можно разделить на три ветви. Первая — это исторические христиане, их предки приняли Крещение еще при святителе Николае, и нынешнее поколение — уже пятое, а скоро и шестое появится. Для них принадлежность к Православию абсолютно естественна. Это их вера, их традиция — по-японски атаримаэ, то есть нечто само собой разумеющееся.

Вторая ветвь — это люди, которые пришли, что называется, от головы. К примеру, изучал человек искусствоведение, столкнулся с православной иконой, поразился ее глубине. И начал ходить в церковь. Стал христианином... Или занимается человек музыкой — и приходит к вере через православные песнопения. Или через философию — начав читать Святых Отцов. Кто-то изучает русский язык, русскую литературу — и через них приходит в храм... Таких примеров много.

Третья ветвь — это в каком-то смысле люди «случайные». Скажем, шел человек по улице и вдруг решил зайти в храм. Увидел мерцающие свечи, почувствовал благоухание ладана, преклонил голову перед образами... Что происходит в этот момент в его душе — неизвестно. Но как пастырь могу сказать, что даже внешний вид православного храма на многих производит очень сильное впечатление. Что уж говорить о содержании...

Чудо?

Есть у нас икона Веры, Надежды, Любови и матери их Софии. Рядом с нею я часто вижу молодых японок. Почему-то именно она их очень привлекает. Многие из них потом становятся нашими прихожанками — таких у нас в храме уже десятки.

Два мечтателя

Всю свою сознательную юность я собирался принять монашество. Очень серьезно к этому относился. Вообще всем, кто учился в Троице-Сергиевой Лавре, наверняка это знакомо: очень глубокое восприятие Православия, молитвенная жизнь... Мы с одноклассниками присутствовали почти на каждом монашеском постриге, и это всегда производило очень сильное впечатление. Потом меня перевели учиться в Ленинградскую (тогда еще) семинарию, и там я встретил Светлану (ее японское имя — Хитоми, что значит черные очи), которая училась на регентском отделении и тоже мечтала о монашестве. На этой почве мы с ней быстро нашли общий язык и подружились. Да так, что поняли — нам нужно пожениться.

Все-таки монашество — путь особо избранных...

За чаем

В Японской Православной Церкви с самого момента ее основания очень развита внебогослужебная жизнь, миссионерские собрания. Эта традиция очень востребована и среди наших прихожан. Три раза в неделю, по вечерам, мы собираемся для изучения Священного Писания, церковной традиции. А по воскресным дням — обязательное чаепитие после службы, во время которого батюшка рассказывает, например, о содержании праздника, о грядущем посте.

Проблемы на постном масле

Как-то раз, Великим постом, я заметил: приход резко стал худеть. Люди бледнели, буквально таяли на глазах, некоторых уже чуть ли ветром не качало. Стали выяснять: что происходит? Оказалось, у нас в японском церковном календаре, не подумав, написали, что во время поста исключается масло. Со сливочным все ясно — его не едим. Но растительное... Что имелось в виду? Когда закончился всемирный потоп, голубь принес в ковчег Ною оливковую ветвь. Эта оливковая ветвь стала символом примирения человека с Господом, и греки во время поста до самой Пасхи, насколько мне известно, не вкушают оливковое масло и маслины, в знак признания себя недостойными мира с Богом. По-японски же любое масло пишется одним иероглифом — абура. Его-то и употребили в нашем календаре. И люди поняли это так, что и подсолнечного масла есть нельзя. Получилось, что, живя в миру, они постились фактически по монастырскому уставу. Пришлось объяснять, что подсолнечное масло вообще-то во всех словарях, включая японский, называют «постным» и что его-то как раз есть можно. И дело «поправилось».

Рис — всему голова (Первый совет японской хозяйке)

В Японии много людей, которые страдают различными недугами, в том числе психическими. Это связано с постоянным стрессом. Напряжение большого города, интенсивная работа... И потом, японцы гораздо более замкнуты, чем русские. Здесь не принято плакать в жилетку приятелю или беседовать по душам с коллегой по работе. Японцы все хранят в себе. Это первое. Второе — это вопрос питания. Дешевые продукты нашпигованы массой химических веществ — консервантов, улучшителей вкуса, а химические препараты, как известно, здорово бьют по нервной системе. Но если у семьи невысокий уровень доходов, вариантов просто не остается, ведь натуральные продукты стоят гораздо дороже. Я в таких случаях советую: ешьте нешлифованный рис, гэм-май. Он вполне доступен по цене и отлично очищает организм.

Мусор по расписанию (Второй совет японской хозяйке)

Приходит ко мне русская женщина — она замужем за японцем (в последнее время такие браки встречаются все чаще, причем бывает, что мужья принимают Православие и детей крестят, так что получается настоящая православная семья — в нашем приходе таких около десятка) — и говорит: «Батюшка, меня соседи ненавидят. Что мне делать?» Я подумал и спрашиваю: «А Вы мусор как выбрасываете?» На первый взгляд, странный вопрос. Но для японцев это принципиально важно. Они ведь весь мусор строго сортируют и выбрасывают по определенным дням: скажем, в понедельник — бумагу, во вторник — стекло, в среду — пластик и так далее. Она отвечает, что складывает все в один пакет и относит его в установленное время в установленное место. А соседи обижаются, смотрят строго и не здороваются. Я ей посоветовал обратиться к мужу и выяснить, как нужно сдавать мусор. Через неделю она приходит и говорит: " Произошло чудо. Мои соседи со мной здороваться начали«.

Время Мураками

В современном нерелигиозном обществе японец — даже больший марксист, чем те, что когда-то были у нас на Родине. Это стопроцентный рационалист, который делает то, что ему выгодно, и не делает того, что не выгодно. Рационализм — основная примета времени, особенно у молодежи. Конечно, везде есть счастливые исключения, но общая тенденция, к сожалению, такова. Это очень хорошо видно в произведениях Мураками, которые сейчас так популярны в России: когда человек исчерпывает свой последний ресурс, он совершает суицид.

Но, приходя в Православие, человек кардинально меняется...

Перемены

Одна наша прихожанка долгое время сопротивлялась напору со стороны своей мамы. Та была неверующей и каждый раз, когда дочь отправлялась в храм, ругалась на нее: «Брось ты все эти глупости!» Бедная девушка плакала, но и храм не бросала, и маму любила и молилась за нее. А мать, будучи человеком внимательным, не могла не заметить, что с дочерью происходят перемены. Она становится мягче, усерднее... Однажды приходит в гости соседка и начинается разговор в таком духе: мол, хватит уже с твоей дочери этой дури, ей замуж пора, пусть уходит из храма! На что «неверующая» мать очень твердо отвечает: «Нет, для нее это самый лучший путь».

Храм на бойком месте

Особенность нашего собора, помимо прочего, в том, что стоит он, так сказать, на бойком месте. Вокруг — множество учебных заведений, офисов, больниц. После визита к врачу, интенсивной работы или учебы, которые немало способствуют стрессу, люди испытывают потребность как-то восстановиться, найти утешение. Поэтому многие заходят в храм даже в течение рабочего дня. Бывает, стоит молоденькая девушка, сложив руки по-буддийски, и молится перед православной иконой. Значит, что-то ее привело, какая-то беда или душевная усталость... Объяснишь ей, как православное кр естное знамение совершать, свечечку посоветуешь поставить, да просто поговоришь с ней по-человечески, и, может быть, это станет ее первым шагом к Церкви.

***

Когда японцу нужна помощь, он идет в храм. Но вот в какой храм он пойдет — неизвестно. В любой ближайший. Или, может быть, в тот, где ступеньки пониже. Для японца нет большой разницы, в каком храме молиться: буддийском, синтоистском, православном или каком-то еще. К счастью, у Николай-до в этом смысле выгодное географическое положение...

Лингвистическое миссионерство

В японском языке, как и во всей японской культуре, нет такого понятия — Богородица. Как же быть с переводом? Святитель Николай в свое время нашел выход. Японский язык — очень описательный, вот он и обозначил Богородицу тремя иероглифами: Женщина, родившая Бога. Любому понятно, какое событие за этим стоит: об этом говорят иероглифы. Но чтобы точно знать, о чем идет речь, необходимо глубже изучить «историю вопроса».

По-моему, отличный миссионерский ход. Эти иероглифы теперь венчают наши западные ворота, и те, кому становится интересно, заходят в храм...

На грани

Как-то Великим постом одна наша прихожанка подходит ко мне за благословением. Муж у нее тоже в Православии крещен, оба японцы, наши прихожане. А благословение ей нужно на свадьбу сына. Все уже готово: гостей созвали, в «Метрополе» номера заказали, банкетный зал... «А когда свадьба?» — спрашиваю. «Да вот, в Страстную пятницу...» Я как стоял, так и сел. Как же так? «Так выхода не было: то одни не могут, то другие... Батюшка, Вы благословите! Мы уже и приглашения разослали, и оплатили все. Отменить нельзя — перед людьми неудобно!» Говорю ей: «Ну, уж если мы себя называем православными, так лучше перед гостями извиниться и перенести свадьбу на другое время, чем потом всю жизнь об этом сожалеть. Это ж и на детях может сказаться: родительский грех до седьмого поколения передается!»

Слава Богу, все тогда разрешилось: что-то там произошло, появилась возможность, и свадьбу перенесли на Светлую неделю.

Обратная реакция

Я глубоко убежден, что основные сложности появляются тогда, когда у человека нет желания принять ту культуру, в которой он живет. Для этого не обязательно активно в нее внедряться. Нужно только иметь чуточку терпения к ближним и каплю братской любви. Если это есть, то никакого недоверия к вам не возникнет. Но есть и отрицательные примеры. Несколько раз к нам приходила одна наша соотечественница. Уже несколько лет она живет в глубоком стрессе. С мужем-японцем отношения не сложились. Поначалу они, вроде бы, общались по-английски: он не знает русского, она — японского, и никто не собирается ничего учить. Ее уже чисто физически начинает трясти, все вокруг ее раздражает, она не может здесь жить — и вернуться не может, потому что некуда. Приходит в храм, мы с ней поговорим, она водички святой выпьет, помолится у икон — вроде бы полегче становится. Успокоится, уйдет. В следующий раз приходит — и все по новой...

«Икономно»

Не случайно в Церкви есть такое понятие как икономия — то есть скидка на обстоятельства. Нам приходится этим пользоваться, и нередко. К примеру, Крещение у нас отмечается не в установленный день, 19 января, а в ближайший к нему выходной, чтобы все смогли прийти, поучаствовать в чине освящения воды, взять воду домой. Это в России, может, и не проблема — забежать на пять минут перед работой в ближайший храм, взять водички с ранней службы — и дальше по делам. В Японии так не выйдет. Во-первых, рабочий день начинается очень рано, во-вторых, опаздывать, если все твои коллеги приходят вовремя, — дурной тон. А в японском обществе отношения с коллегами для всех очень значимы.

Пятое поколение

Есть у японцев удивительная черта — верность тому, что однажды было принято всем сердцем. Если, например, отец принял Православие, то он и сам его сохранит, и сыну обязательно передаст. В 75-80 процентах случаев так и происходит. Именно благодаря этому у нас сейчас уже пятое поколение православных верующих, хранящих ту веру, которую приняли их прадеды из рук святого равноапостольного Николая.

Нужен врач

Бывают ситуации, когда я просто не знаю, что делать. Вот, например, молодежь в районе Сибуя. Должны ли мы ждать, когда у них самих что-то внутри проснется? Или нужно идти к ним и проповедовать, не дожидаясь, пока почва созреет? Я не знаю ответа. Или люди с психическими расстройствами. Что нужно делать, чтобы облегчить их страдания? Думаю, здесь, помимо молитвы и советов пастыря, нужно иметь сугубый опыт. Со временем, наверно, встанет вопрос, что кто-то из священства должен иметь специальное медицинское образование, чтобы не только на духовном, но и на профессионально-медицинском уровне работать с такими людьми.

Между льдом и пламенем

В вере есть две крайние формы: холодность и горение. Но есть и третий вариант — когда человек, может быть, внешне спокоен, но внутри очень глубоко и трепетно переживает свою веру. Вот это как раз по-японски. Японцы вообще свои чувства не очень-то показывают на людях, они очень сдержанные, и внешне амплитуда перепадов настроения у них практически равна нулю. Но уверяю вас, что с самым холодным видом японец может испытывать такие глубокие чувства, которые нам, русским, даже и не снились. И вера у японцев очень искренняя, в чем-то даже детская. Нужно лишь внимательнее к ним приглядеться...