В Церкви надеются, что храмы Москвы откроются для прихожан в ближайшее время

Святитель Филарет Московский, тот, который убедил Государя оставить храмы открытыми. Почитайте его внимательно (!) и сопоставьте его отношение к власти и то, что Вы пишете:

«До сведения моего дошло, что во вверенной мне епархии некоторые из простого народа, особенно в селах и деревнях, или по своей простоте и неведению, или по внушениям людей неблагомыслящих, не верят, что есть в настоящее время болезнь, называемая холерою, и что болезнь сия опасна и заразительна, и потому неохотно, или небрежно употребляют предписанные от начальства предосторожности».
В числе нарушителей свт. Филарет упоминает здесь священника из села Карачарово, «оказавшегося к этому прикосновенным, за что и удален от настоятельства храма».
Московским митрополитом предписывалось всем, особенно сельским священникам, «удостоверять народ, что это болезнь заразительная, что предписанные начальством предосторожности нужно употреблять послушливо и верно.
Потому что если кто, поступив противно сей предосторожности, внесет заразу в селение, нарушит карантин, таковой даст Богу ответ за нарушение заповеди повиновения начальству и за то, что сделался виной беды для своих собратьев».
А если «где начальство найдет нужным окружить стражею дом, в котором оказался больной, или умерший холерою, внушать народу, что и сему распоряжению надлежит повиноваться верно и безропотно».

Вот и ответ. Обличать и требовать надо с себя. А власти надо убеждать. Это делалось и делается, но в ходе переговоров. В некоторых епархиях уже договорились о совершении богослужений вне помещения (это не запрещено канонами), дальше постепенно начнут возобновлять и богослужения в самих храмах. Только требуется послушание, надо прекратить истерию по поводу санитарных мер. Они были при том же святителе Филарете, только вместо спирта применяли хлорированные жидкости.

Не патриарх закрыл церкви, а прежде всего, санитарные власти, которые отвечают за сан-эпид режим. Причем, в отличие от многих штатов США или целых стран, где заперли церкви на замок, в них разрешено продолжить богослужения. Переговоры о скорейшем допущении богослужений ведутся постоянно. Есть Патриаршая рабочая группа по борьбе с коронавирусной инфекцией. То, что совершил владыка Тихон, сделано по договорённости с властями, с благословения патриарха. И получилось лишь со второй попытки: в первую несколько местных батюшек почему-то решило, что служить на улице "недостойно" и нарушили благословение. В результате, митрополиту Тихону на несколько недель пришлось отсрочить задуманное. Не из-за патриарха, а по причине непослушания среди тех, кто обязан был слушать своего владыку. И кстати, многие православные сейчас продолжают негодовать, почему на его богослужениях людям благословлено ношение медицинских масок. Эти настроения существовали всегда. Вот, что писал о них святитель Филарет. Все помнят, что он смог сохранить храмы открытыми (забывают только, что с разрешения государя Николая Павловича, а не сам по себе). Так вот, письмо святителя Фидарета:

«До сведения моего дошло, что во вверенной мне епархии некоторые из простого народа, особенно в селах и деревнях, или по своей простоте и неведению, или по внушениям людей неблагомыслящих, не верят, что есть в настоящее время болезнь, называемая холерою, и что болезнь сия опасна и заразительна, и потому неохотно, или небрежно употребляют предписанные от начальства предосторожности».

В числе нарушителей свт. Филарет упоминает здесь священника из села Карачарово, «оказавшегося к этому прикосновенным, за что и удален от настоятельства храма».

Московским митрополитом предписывалось всем, особенно сельским священникам, «удостоверять народ, что это болезнь заразительная, что предписанные начальством предосторожности нужно употреблять послушливо и верно.

Потому что если кто, поступив противно сей предосторожности, внесет заразу в селение, нарушит карантин, таковой даст Богу ответ за нарушение заповеди повиновения начальству и за то, что сделался виной беды для своих собратьев».

А если «где начальство найдет нужным окружить стражею дом, в котором оказался больной, или умерший холерою, внушать народу, что и сему распоряжению надлежит повиноваться верно и безропотно».