3 мая 1933 года отец Михаил был вызван на допрос и, отвечая на вопросы следователя, без обиняков, прямо стал говорить о своем отношении к власти. «Я враждебно настроен к советской власти, потому что она устраивает гонения на религию, духовенство облагает непосильными налогами, — сказал он, — дерет с него последнюю шкуру, духовенству не дает никакого житья. Советская власть духовенство поставила вне закона. Советская власть духовенство и вообще верующих сажает невинно в тюрьмы и ссылает на Север, заставляет без вины переносить страдания, голод и холод. Советская власть нам совершенно ничего не дала, кроме слез и страданий. Имея такие взгляды, я не мог сочувственно относиться к советской власти и спокойно, молча все переносить. Я вышеперечисленные свои взгляды высказывал среди верующих, что теперь не стало никакого житья, на верующих идет гонение, отбирают последний кусок хлеба. <…> Советская власть стала грабить живого и мертвого. Я также говорил во время церковной службы, что советская власть — есть власть антихриста, которая послана Богом за тяжкие наши грехи, и что скоро настанет время, когда сойдет Христос на землю и погонит всех этих антихристов и дьявольскую силу… Я и сейчас остался таких же убеждений, что, долго ли, коротко ли, но власть антихриста должна будет заменена другой, Божьей властью, или же советская власть должна будет переменить свою политику в отношении Церкви, то есть прекратить гонения…»
Священномученик Михаил родился 7 января 1866 года в селе Сухая Нива Демянского уезда Новгородской губернии, в семье диакона Константина Дмитриевича Борисова, который сорок восемь лет ревностно прослужил Церкви — сорок три года псаломщиком и пять лет диаконом. Его духовник, священник Константин Виноградов, писал о нем: «Это был гигант и по телосложению, и по голосу, не знавший, кажется, усталости; например, ехать и не спать ни на волос 1–3 суток в самую отвратительную погоду и сразу же служить было для него обычным делом… Он обладал громким голосом, поставил себе за правило петь и читать лучше мало, но внятно и при участии души; он всегда разумел, что читал и пел».
В 1888 году Михаил окончил Новгородскую духовную семинарию и был назначен псаломщиком в храм женского Покровского Зверина монастыря в Новгородском уезде. 17 сентября 1889 года он был рукоположен во священника к новопостроенной церкви в селе Кипино Демянского уезда. В 1891 году отец Михаил был переведен служить в Параскевинскую церковь в селе Строилово, в 1902 году — в Полновский Успенский женский монастырь, располагавшийся в Демянском уезде, а в 1906 году — в Борисоглебскую церковь в Новгороде.
В 1906 году отец Михаил был награжден наперсным крестом, 30 июля 1917 года — возведен в сан протоиерея. За время своего служения отец Михаил, как деятельный священник, имел множество послушаний. Он принимал участие в религиозно-нравственных чтениях, проходивших в Новгороде, и вообще в церковно-общественной жизни города.
6 июня 1917 года на собрании Союза объединения духовенства и мирян города Новгорода протоиерей Михаил выступил с докладом на тему «К реформе прихода», сказав тогда, что считает главной целью приходской жизни «вести человека ко Христу, к вечному спасению», средством к чему должны были служить: «истовое богослужение с переводом богослужебных книг не на русский, а на ново-славянский язык, с устранением всех непонятных слов и выражений… беседы в храме и вне храма, устройство школьных советов, обществ сестричества… Главное в приходе не право избрания и не заведование имуществом, а борьба с грехом, содеивание своего спасения». Прихожане любили и уважали священника за то, что он всегда с радостью, по-христиански им помогал.
После прихода к власти большевиков начались гонения на Церковь. Отец Михаил был арестован в 1926 году и некоторое время пробыл в тюрьме. В 1931 году священник был выселен из дома вместе с семьей.
В 1933 году Новгородское ОГПУ начало дело против религиозно-трудового братства, которое возглавлял епископ Макарий (Опоцкий), живший в это время в Новгороде на положении ссыльного. Братство имело неофициальный характер и включало в свой состав немногим более двадцати человек, которые молились вместе с епископом Макарием, трудились на своих послушаниях и часть средств передавали братству, откуда те жертвовались по мере необходимости нуждающимся — бедным и находящимся в заключении.
20 апреля 1933 года были арестованы и заключены в новгородскую тюрьму члены братства во главе с епископом Макарием, а вместе с ними и многие авторитетные священники города, хотя и не входившие в братство, но знавшие епископа лично — и этого для властей было достаточно. В их числе был арестован и протоиерей Михаил Борисов, ему шел тогда шестьдесят восьмой год.
На допросе 3 мая 1933 года, часть записи которого мы уже приводили в начале статьи, отец Михаил сказал: «Я знаю, что епископ Макарий и мой сын… оказывали материальную помощь семьям невинно пострадавших от советской власти. Я, как благочинный, собирал деньги от приходов и посылал в Ташкент высланному невинно митрополиту Арсению [Стадницкому], и вообще мы материально помогали сосланному духовенству…»
19 мая 1933 года тройка ОГПУ приговорила протоиерея Михаила к лишению права проживания в двух столичных городах, их областях и в пограничной полосе. И он уехал в город Углич Ярославской области, где стал служить в храме Вознесения Господня. Во время служения в Угличе священник был награжден очередной наградой — палицей.
Прихожане написали ему относительно этого награждения: «Мы, прихожане святого храма сего, поздравляем Вас с высокой Патриаршей наградой… Палица — это духовный жезл в Ваших руках, охраняющий паству Вашими молитвами и заботами от всякого житейского соблазна.
Господь Бог наш дал нам великую радость видеть Его благоволение к Вашим молитвенным трудам о нас, грешных. Вы неустанно молитесь, большую часть своего времени проводя в молитве дома и в храме, твердо исполняя заповеди Господа нашего Иисуса Христа…»
13 ноября 1933 года супруга отца Михаила направила в Новгородское ОГПУ заявление, в котором, в частности, писала: «Так как нам, болезненным старикам, было бы весьма горестно умереть вдали друг от друга, то я покорнейше прошу Новгородское ОГПУ предоставить мужу моему право возвращения на жительство в Новгород…»
Эта просьба супруги священника не была удовлетворена, и протоиерей Михаил был оставлен в Угличе и продолжал служить в Вознесенском храме. Здесь он был захвачен следующей волной гонений на Церковь, стремительно сметавшей всё на своем пути. 28 октября 1937 года отец Михаил был арестован и в тот же день допрошен.
— Вы арестованы как участник контрреволюционной церковно-монархической группы. Признаете ли вы себя в этом виновным? — спросил его следователь.
— Я участником группы не состоял и виновным себя в этом не признаю, — ответил священник.
ГУЛАГ. Безымянные могилы
— Следствие располагает достаточно подтвержденными материалами о вашем участии в контрреволюционной церковно-монархической группе по проведению контрреволюционной террористической деятельности. Предлагаем дать следствию правдивые показания по существу.
— Это я отрицаю и заявляю, что никогда к контрреволюционной церковно-монархической группе не принадлежал и контрреволюционной террористической агитации не вел.
Следствие длилось всего один день, и 30 октября следователь написал обвинительное заключение, в котором говорилось, что, хотя священник «виновным себя не признал, но материалами следствия полностью изобличается в контрреволюционной деятельности».
После этого протоиерей Михаил был отправлен в ярославскую тюрьму ожидать приговор. 5 ноября 1937 года тройка УНКВД по Ярославской области приговорила его к десяти годам заключения. Из-за старости и немощности власти не стали отправлять священника в дальний концлагерь, куда он, вероятнее всего, не доехал бы, оставив в исправительно-трудовой колонии в Ярославле. Но здесь он прожил недолго. Протоиерей Михаил Борисов скончался 4 июня 1942 года в ярославской исправительно-трудовой колонии и был погребен в безвестной могиле.
