Ночью маму увезла скорая с диагнозом острый панкреатит. Так начались наши мытарства по больницам и реанимациям, мучительные поездки в стационар и обратно. Мама нестерпимо страдала: вчера еще бодрая духом и активная пожилая женщина в одночасье превратилась в беспомощную лежачую больную.
После очередной операции маму привезли в наш подмосковный дом по соседству с монастырем. Здесь жизнь брала свое: на ветру дрожали первые березовые листочки, пышно цвели вишни и яблони. Почему-то запомнилось, как соседка принесла большое пластиковое ведро с рассадой помидоров — растения были как на подбор с крепкими сочными стеблями и упругими листьями: «Возьмите, может, пригодится? Только ведро верните». Рассаду мы отвезли семье нашего духовника и доброго друга — отца В., дача которого находилась неподалеку. Кто бы знал, что этот незначительный эпизод с рассадой получит такое продолжение… Но об этом чуть позже.
Моя мама — что называется, настоящая советская женщина. Дочь коммуниста, медик по образованию и призванию, она видела смысл жизни в служении семье, своим пациентам и родине.
Например, узнав о том, что на Украине началась война, мама первым делом предложила поселить кого-нибудь из украинских беженцев в своей квартире. А Церковь… На нее мама смотрела как на некую, мало ей интересную организацию.
Перемены в этом отношении начались лишь несколько лет назад — тогда отец В. принял у моей мамы ее первую исповедь. После этого она даже стала бывать в храме, но не чаще, чем один-два раза в год. По-настоящему все изменилось, когда пришла тяжелая болезнь…
Теперь маме было дано особое утешение: раз в неделю к нам домой из соседнего монастыря приходил батюшка со Святыми Дарами. Накануне причастия мама перебирала в своей памяти (иногда вслух) события минувшей жизни, повторяя по многу раз «Господи, помилуй!». Других молитв она, в общем-то, и не знала. После принятия Святых Христовых Таинств мама как будто отдыхала душой: даже боли отступали, а комната, пропитанная резкими «медицинскими» запахами, наполнялась благоуханием ладана и воска.
А однажды теплым летним вечером нас навестили дорогие гости — отец В. и его матушка — привезли, наконец, ведро из-под той самой рассады. Мы выпили по чашке чая в гостиной, когда из комнаты мамы прибежала моя помощница-сиделка и попросила меня заглянуть к больной.
Я застала маму необыкновенно бледной и притихшей. Она сделала глубокий вздох …и на моих руках отошла ко Господу. Душа ее, словно птица, выпорхнула из клетки исстрадавшегося тела на свободу.
Потрясенная, я позвала батюшку В. — того самого священника, который несколько лет назад волею судьбы принял первую исповедь мамы в храме. Теперь Господь привел его присутствовать при великом Таинстве перехода в мир иной его духовной дочери Валентины. Он и прочитал первую литию у кровати новопреставленной.
… Маму похоронили на деревенском кладбище неподалеку от монастыря и нашего дома. Настоящую советскую женщину отпевали три священника, включая ее духовного отца — В.
Помню, как во время отпевания незаметно исчезло из моей души ощущение скорби. Как пропал и больше не вернулся в нее страх смерти. Внутренняя тишина, мир, осознание великой милости и непостижимого Промысла Божия о каждом из нас охватили многих присутствующих. Кто еще несколько лет назад мог бы сказать, что мама обретет такую глубокую веру?
Что Господь сподобит ее столь необыкновенной христианской кончины? Только Он, победивший смерть, точно знает — как, в какое время и при каких обстоятельствах призвать к Себе каждого из нас. И каждому из нас Он говорит: «Не бойтесь».
