Традиция изображения звезд и созвездий в христианском искусстве уходит в глубокую древность. Мы видим их красные вспышки на таинственных белых сводах римских катакомб, встречаем золотое сияние в равеннских мозаиках V–VI веков, разглядываем причудливые гримасы светил на пергаментах византийских рукописей, в так называемых «Космографиях», описывающих устройство Вселенной. Изображения зодиакальных знаков мы обнаруживаем и в христианских базиликах Европы XII–XIII веков, и в храме Ильи Пророка XVII века в Ярославле: на фресках свода галереи мы можем увидеть золотую небесную сферу с символами созвездий, а центром Вселенной здесь является место слияния Которосли и Волги.
Небесные тела являлись свидетелями и даже участниками главных событий христианской истории, вспомним идущую перед волхвами звезду Рождества Христова (Мф 2:9). Поэтому их изображения гармонично встроены в соответствующие сюжеты. В сцене Распятия по сторонам от крестного древа почти всегда присутствуют два диска красного и серебристого цветов. Это знаки солнца и луны. Оба этих светила представлены и в сцене Страшного Суда, в верхней части, где ангелы свивают небо (Откр 6:12–14).
Православный христианин верует, что не звезды руководят его жизнью, а Бог. Поэтому изображения светил и даже зодиакальных знаков лишь напоминают нам: созданные в четвертый день творения (Быт 1:14–18), вместе со всем тварным миром призванные хвалить Господа (Пс 148:1–4), небесные тела участвуют во вселенском богослужении и подчиняются воле своего Творца.
