Борис и Глеб, двое из многочисленных сыновей святого князя Владимира, пожалуй, единственные из великокняжеской семьи любили друг друга. Отец направил их княжить — Бориса в Ростов, Глеба в Муром, а когда тяжело заболел, вызвал Бориса к себе и, по одной из версий, рассорившись со старшими сыновьями, хотел передать ему киевский престол.
Вскоре на Русь напали печенеги. Владимир уже не мог сам выступить в поход и поручил дружину Борису. Но печенеги от битвы уклонились. А тем временем князь Владимир умер, и в Киеве стал княжить Святополк, которого потом прозвали Окаянным.
Когда Борис об этом узнал, в его распоряжении было 8 тысяч вооруженных воинов. Он вполне мог захватить Киев, но сознательно отказался от борьбы за власть. Летопись и житие передают его слова: «Не подниму руку против брата моего старшего. Хоть и умер отец мой, сей (то есть Святополк) будет мне вместо отца». Услыхав это, дружина ушла от него, а Святополк стал думать, как погубить брата. Сначала он послал ему лживое предложение дружбы, а потом нашел в Вышгороде убийц.
Борис знал о готовящемся покушении, но вместо того, чтобы пытаться спастись, молился. Убийцы, слыша это, ждали, когда он закончит, и, дождавшись, зарезали и князя, и его слуг, завернули тело князя в шатер, положили на телегу и повезли в Киев, но не довезли — тайно похоронили в Вышгороде, в церкви святого Василия Великого.
С Глебом было еще легче. Он еще не знал, что князь Владимир умер, и его обманом вызвали в Киев якобы к больному отцу. Когда же убийцы захватили корабль, в котором он плыл по Смядыни, юный князь сначала молил их о пощаде, но видя, что мольбы его тщетны, преклонил колени и, помолившись, сказал: «Раз уж начали, приступайте и исполните все, что велено вам». Его зарезали, а тело бросили на берегу, где оно так и лежало много лет, пока, по повелению князя Ярослава Мудрого, его не перенесли в Вышгород и не похоронили возле князя Бориса.
Прославление Бориса и Глеба началось практически сразу — у их гроба стали совершаться исцеления. Их первыми из русских причислили к лику святых. В 1026 году был освящен построенный Ярославом Мудрым пятиглавый храм в честь святых мучеников. А в 1115 году при киевском князе Изяславе Ярославиче их мощи перенесли в новую церковь.
И хотя с рациональной точки зрения смерть святых братьев кажется бессмысленной — они не были даже мучениками за веру в подлинном смысле этого слова — Церковь чтит их как страстотерпцев, хотя этот чин святости не известен византийской традиции. Борис и Глеб приняли смерть от беспредельной любви ко Христу, в подражание Его крестной муке. По словам историка Г. П. Федотова, «образ кроткого и страдающего Спасителя вошел в сердце русского народа навеки как самая заветная его святыня».
С тех пор, когда на Русь нападали враги, образ святых Бориса и Глеба, готовых добровольно принять смерть, помогал народу выстоять. И именно их пример помог прославлению в лике святых Императора Николая II и его семьи.
