Оптина Пустынь никогда особо не славилась ни архитектурой, ни пением, и ничем другим внешним. Почти всю свою историю она была малочисленным заштатным монастырем. И вдруг в XIX веке вся образованная Россия поехала (и даже пошла пешком) в Оптину, к людям, которых стали называть Оптинскими старцами. Что искали там передовые люди российского общества? Что они там нашли?
К началу XIX века Россия как империя экономически была очень сильна, но в духовном и культурном смысле для нее наступили тяжелейшие времена. Столетие петровских реформ нанесло значительный ущерб духовности России и прежде всего – монашеству, которое Петр Первый считал тунеядством. Монастыри хирели и утрачивали свои духовные традиции. Но в обществе всё взаимосвязано и не удивительно, что XIX век стал роковым и для русской интеллигенции. Нарастала духовная пустота. пытаясь выйти из неё, интеллигенция стала обращать свои взоры на запад.
Многие светские люди увлекались оккультными науками и спиритизмом, зачитывались немецкими философами и французскими романистами. Несмотря на военную победу над Наполеоном, русские генералы, бравшие Париж, возвращались оттуда членами масонских лож.
Чудо Божие заключается в том, что именно в этот критический момент в России появляется Оптина Пустынь с ее старцами, как мощный прожектор, разгоняющий духовную тьму. Теперь практически каждый желающий мог прийти в Оптину и узнать, что конкретно ему нужно делать, чтобы выправить свою жизнь на истинный путь.
Огромное количество богомольцев сразу устремилось в Оптину Пустынь. За столетие старчества в Оптиной побывали практически все видные представители русской интеллигенции. Причем очень многие из них не просто посещали монастырь, а были духовными чадами старцев. Надо ли говорить о глобальной значимости этого явления?
Николай Васильевич Гоголь буквально обрел в Оптиной пустыни «второе дыхание». Позже он писал одному из своих корреспондентов, что сам он «черен, как уголь», и только такие места, как Оптина, могут «отбелить» его.
Особо следует отметить Ивана Васильевича Киреевского. Это был философ удивительной глубины мысли, который стоял у истоков оптинского книгоиздания и движения славянофилов, оказавшего огромное влияние на русскую философскую мысль.
Оптина Пустынь поразительно своевременно возникла в истории России, встав щитом на пути нашествия западной идеологии. И грядущие испытания России под безбожным игом были тоже заранее известны Промыслу Божию. К счастью, в течение ста лет перед этими испытаниями в России существовало Оптинское старчество. За это время были воспитаны люди, которые сумели потом выстоять и сохранить искорку православной веры в условиях гонений безбожной власти.
В некоторых источниках есть упоминание о визите будущего маршала Жукова, – тогда еще младшего офицера – к старцу Нектарию, примерно в 1925 году. Старец благословил Жукова, сказав, что везде ему будет сопутствовать победа.
Сегодняшнее российское общество, без сомнения – православное, хотя в большинстве своем это православие «латентное», потому что вытравлена многовековая культура нашей страны. Но, тем не менее, люди идут к Богу, это видно невооруженным глазом.
Одним из важнейших проводников просвещения в любом обществе служит интеллигенция. Но все же зрелая российская интеллигенция сегодня поражена глубоким мировоззренческим кризисом, практически все ее движущие идеи себя исчерпали и дискредитировали, большинство неравнодушных людей находятся в пассивности и духовном «оцепенении». Сегодняшний интеллигент – это некая эклектическая смесь идей, которых он успел нахвататься без всякой системы, и самое главное – без цели и смысла.
Здесь уместно будет вспомнить слова святителя Игнатия (Брянчанинова): «Обыкновенно люди считают мысль чем-то маловажным, потому они очень мало разборчивы при принятии мысли. Но от принятых правильных мыслей рождается все доброе, от принятых ложных мыслей рождается все злое. Мысль подобна рулю корабельному: от небольшого руля, от этой ничтожной доски, влачащейся за кораблем, зависит направление и, по большей части, участь всей огромной машины». Так писал знаменитый епископ-аскет, подчеркивая то исключительное значение, какое имеет мировоззрение в жизни человека.
Даже «сочувствующие» Православию представители интеллигенции порой пытаются переделать его, реформировать под современные нужды, не понимая, что как раз в неизменности и фундаментальности – его сила.
Так что теперь нам предстоит долгий и трудный процесс просвещения, воспитания и, самое главное, – воцерковления самой интеллигенции. Православие – это огромная сила, собственно, это сила Божия, надо только дать ей действовать в своей душе. И в этом, без сомнения, помогут советы Оптинских старцев, которые оказались такими живительными и плодотворными для интеллигентов XIX века.
