Неделя о мытаре и фарисее в 2025 году приходится на 9 февраля. Это первое из четырех подготовительных воскресений перед Великим постом. В этот день за литургией читается притча из Евангелия от Луки, в которой рассказывается о двух людях — мытаре и фарисее, которые зашли в Иерусалимский храм, чтобы помолиться Богу.
Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что́ приобретаю. Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику! Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится.
(Лк 18:10–14)
Фарисеев в народе уважали и почитали. Это были ревностные хранители религиозной традиции. Об этом говорит само их название. Слово «фарисей» происходит от семитского корня «паруш», который означает «тот, кто отделён». Фарисеи — это отделенные. Отделенные от всего скверного и нечистого. От язычников с их заблуждениями, от нерелигиозных евреев с их теплохладностью и равнодушием к вере отцов. Одним словом, отделенные от всего, что препятствует истинной вере в Бога. Фарисеи — это хранители чистоты закона Моисея. Они не только дотошно изучали Тору и скрупулезно исполняли ее предписания. Они готовы были за нее умереть. И не только на словах. В свое время, во II веке до Рождества Христова, именно они возглавили восстание против язычников. Многие из них отдали свои жизни, но отстояли независимость Иудеи и сохранили веру в Единого Бога. Что говорить, их верность была засвидетельствована кровью. В сознании многих евреев того времени фарисеи были героями веры и настоящими патриотами. А потому их партия пользовалась огромным авторитетом и поддержкой у простых людей.
В эпоху жизни Христа на Палестину опять обрушилась беда. Теперь в лице Рима. Местное население было вынуждено платить захватчикам налог. Сбором пошлины занимались чиновники из числа самих же евреев. Они и назывались мытари. Нередко эти люди были нечисты на руку. Оккупанты требовали одну сумму, а мытари произвольно устанавливали ее размер вдвое больше. Разницу — себе в карман. Центр эти махинации и вымогательства не особо волновали. Главное, чтобы в имперскую казну отчисления поступали вовремя и в нужном объеме. В остальном сами разберетесь. Да и нередко именно сборщики налогов становились глазами и ушами римлян среди местных. Короче говоря, окружающие ненавидели мытарей. В их глазах они были ворами, отступниками от веры отцов и предателями родины. Одним словом — фискал и доносчик.
Итак, перед нами парадокс. Христос приводит своим слушателям в пример не многословную молитву почтенного и всеми искренне уважаемого хранителя традиций и общественных устоев. Господь указывает на особую энергию именно безыскусных бормотаний и подавленных стонов «полицая». Именно они приятны Богу. В чем же источник их силы?
Все очень просто. В сердце мытаря живет глубокое осознание того, что он проиграл. Это конец. Ненавидят люди. Презирают собственные дети. Да и сам он себя ненавидит и презирает. Он никому не нужен. Он словно испорченная деталь. Ненужный элемент. Ему нет места в этой жизни. Вор. Предатель. И вся его стабильность держится лишь на милости работодателей-оккупантов, для которых он просто прихвостень и холуй и которые больше уважают тех, кто с ними сражается, чем такое ничтожества, как он. Все идеи, как что-то изменить в своей жизни, как выйти из этой круговой поруки, давно закончились. А потому и бормочет он: «Боже! будь милостив ко мне грешнику!» Больше и сказать нечего. Нечем похвастаться. Нет ни заслуг, ни добродетелей. Состояние полного фиаско. Мытарь всем своим существом перестает ощущать в себе опору. Он словно висит в пустоте над бездной. Только одна теперь надежда — Бог. Только на Его милость осталось уповать. И он молится с такой силой, будто только эта молитва и держит его над пропастью. Из глубины всего своего существа. А Богу, оказывается, только этого и нужно.
Молитва фарисея тоже была услышана. И он тоже ушел оправданным. Но не так, как мытарь. Ведь фарисею еще было на что надеяться. Порядочность, уважение, почет. Была глубокая внутренняя уверенность в своей правоте. Ни капли сомнения в своей чистоте перед законом, людьми и Богом. «Ах, как я хорош». И ведь действительно хорош. Под ногами у ревнителя закона был прочный фундамент. Твердая почва. Земля не качалась. А потому и молитва его была молитвой сытого человека. Слишком много было в ней довольства собой и уверенности в своей непотопляемости.
Так Христос указывает нам на один из фундаментальных духовных законов. Бог откликается не столько на наши слова, сколько на наше сердечное состояние. Ему приятно, когда нам вдруг перестает нравиться образ самих себя, который живет в нашей голове. Он там, где у нас заканчиваются все возможные оправдания своих неприглядных поступков. Он там, где рушится удобная и комфортная для нашей больной самости картина мира. Он там, где мы уже не можем оставить последнее слово за собой. Он там, где пропадают всякие иллюзии, фантазии и мечты о том, что в этой жизни кто-то или что-то кроме Бога может наполнить и насытить наше сердце. Одним словом, Он там, где человек перестает ощущать опору в себе, в своих талантах, благосостоянии, в своем окружении. Это моменты, когда наша душа словно погружается во тьму и пустоту. Будто умирает для всего того, на что она раньше надеялась и за что держалась. Именно в этой тьме мы можем родить настоящий молитвенный вопль. Вопль человека, которому не на кого надеяться, кроме как на Бога. И Он ждет нас в этой тьме. Для этого Он и пришел. Пришел, чтобы умереть, спуститься в ад и вывести из него всех, кто жаждал пришествия Спасителя. Пришел, чтобы вывести нас к свету Своего воскресения и дать нашему сердцу пасхальную радость.
