8 апреля 2017 года, на 86-м году жизни, скончался космонавт Георгий Гречко. Несколько лет назад Георгий Михайлович рассказал «Фоме» о том, как крестился. Дважды...
Мои родители были категорически против крещения, и бабушка крестила меня тайно. Причем настолько тайно, что вторая моя бабушка даже не знала об этом. И тоже, в свою очередь, тайком от всех, окрестила меня. Но, конечно, ни о каком религиозном воспитании в семье не могло быть и речи.
Во время войны я, еще маленьким мальчиком, попал в оккупацию. Это была жизнь в постоянной опасности — любой немец мог тебя убить без особых причин совершенно безнаказанно. Еще страшнее было, когда близко проходил фронт. Помню, как пули и осколки пролетали совсем рядышком. Очень хотелось жить, но защиты и помощи искать было не у кого — мама осталась в блокадном Ленинграде, папа воевал, а рядом — старенькая бабушка. Надеяться можно было только на Бога. В войну все были верующими...Но к концу войны, когда я уже вернулся к маме в Ленинград, когда мы стали получать письма с фронта от отца, мне в руки попалась одна книжка — «Библия для верующих и неверующих». И показалось, будто автор очень убедительно и логично доказывает, что Бога нет. После этой книги я многие годы считал себя атеистом.
Нравственным ориентиром стала литература, которую я всегда любил. Настоящие герои в хороших книгах — это люди высокой морали. И мне хотелось быть похожим на них. Поэтому, когда я, уже в возрасте, осознал себя верующим человеком, мне радостно было обнаружить, что я все-таки всю свою жизнь интуитивно старался жить по заповедям.
Я — космонавт, ученый, доктор наук. Но это не противоречит моей вере в Бога. Я уверен: наука нейтральна по отношению к добру и злу. Ядерная энергия, лазерный луч, космическая техника — все это можно использовать и в мирных целях, и в военных. Но если человек верит в Бога, если соблюдает заповедь «не убий», он уже не станет изобретать орудие убийства. Наука, развиваясь, должна познавать мир, а религия — воспитывать сердце человека так, чтобы научное развитие не превратилось для людей в смертельную угрозу.
Я христианин, но считаю, что любая традиционная религия лучше, чем безверие, которое сегодня вливается в душу молодежи. Ну, что это такое: «Бери от жизни все»? Ведь если моя свобода и удовольствие превыше всего, значит, другие для меня — никто, и я могу ради своей свободы делать все, что угодно. Но так нельзя жить — это тупик. Гомосексуалисты, например, требуют свободы регистрировать свои браки. Но ведь это же против Бога! Не зря Он сотворил Адама и Еву, а не двух Адамов!
Наша жизнь бывает жестокой и лживой. Посмотрите телевизор: чиновники разных рангов лгут, знают, что лгут, и понимают, что мы тоже знаем об их лжи, но тем не менее продолжают лгать. Замкнутый круг. А ведь если бы люди по-настоящему верили в Бога, не только на словах, но и в делах своих, жизнь стала бы совершенно другой.
Я всегда старался быть честным, меня так воспитывали родители. Но вера в Бога делает человека еще более строгим по отношению к себе. Это я осознал на собственном опыте. Конечно, я пытаюсь быть чем-то полезным Церкви — помогаю там, где мои знания, умения и силы могут пригодиться.
Хотелось бы жить праведно и умереть с чистой совестью. Естественно, назвать себя праведником я не могу. Но вспоминаю слова Господа о том, что более праведника ценен и любим раскаявшийся грешник. И это важно для меня, это дарит надежду.
Мне семьдесят семь лет, и, конечно, жизнь стала намного сложнее, чем в молодости: не просто справляться с болезнями, работой, ответственностью. Но главное — не впадать в уныние, и я с этим справляюсь.
С приходом к вере очень изменилось мое отношение к смерти. Мне довелось пережить два случая, когда я чувствовал себя на грани жизни и смерти. Первый произошел давно, в молодости, — в космосе, когда один за другим в заданное время не раскрылись оба парашюта. Единственное, чем горжусь, — что преодолел тогда страх смерти, леденящий ужас. Я не кричал «мама», продолжал следить за параметрами систем корабля, чтобы сообщить на землю обстоятельства аварии.
Второй случай был недавно, и опять вопрос стоял жестко: или на тот свет, или обратно. К счастью, я вернулся, но потом, проанализировав свои чувства, был очень удивлен: у меня не было ни капли страха, подобного тому, что я испытал в космосе. Я просто спокойно ждал. Поэтому могу сказать: смерти я не боюсь, лишь бы без боли и мгновенно. Я прожил долгую и интересную жизнь, и благодарен Богу за каждый новый день, что Он дает мне.
