Не один и не два раза человечество в своей истории «штурмовало небо», пытаясь здесь, на Земле построить замену Небесному раю. Таких попыток в истории было на самом деле множество. Всякий раз из этого ничего не выходило, но каждая попытка по-своему поучительна. В нашем цикле “История идей, великих и ужасных”, посвященном истории человеческих попыток построить рай на Земле, рассказываем об итальянском ересиархе Дольчино, собиравшемся построить Царство Божие на земле с оружием.
Время и место действия
Англия, XVI век.
Почему нам это интересно сегодня
Слово «утопия», которое изобрел член парламента, помощник городского шерифа Лондона адвокат Томас Мор, дало имя не только литературному жанру, но и целому направлению общественно-политической мысли. Образовано оно из греческих слов «топос» (место) и «у» (нет) – «место, которого нет», или «Нигдея». Утопия – это дерзкое конструирование идеального общества, фантастика, претендующая на роль социального и нравственного маяка. Таким было «Государство» Платона. Такими станут труды последователей Мора - «Новая Атлантида» Бэкона, «Город Солнца» Томмазо Кампанеллы и многие другие сочинения.
Вслед за Платоном Томас Мор утверждал, что там, где существует частная собственность и все меряется деньгами, правильное течение государственных и общественных дел невозможно, что государство и люди могут быть счастливы, только если между ними будет имущественное равенство. Все должно быть общим, тогда незачем будет завидовать, стараться приобрести побольше, обманывать ближнего.
Но Мор пошел дальше Платона. Он впервые заговорил о коммунизме в масштабах уже всего общества, а не отдельных общин или сословий, и распространил его не только на сферу потребления, как Платон, но и на производство. Поэтому многие идеологи коммунизма именно Мора считали родоначальником современного социализма.
Главные действующие лица
Томас Мор (1478–1535) был не только знаменитым писателем, историком и выдающимся гуманистом эпохи позднего Возрождения, но и высокопоставленным вельможей. В 1529 году он даже стал лорд-канцлером Англии - вторым человеком в государстве после короля.
При этом Мор был глубоко верующим католиком. Казнили его за отказ признать законной церковную реформу, делавшую короля главой Церкви Англии, а также развод Генриха VIII с Екатериной Арагонской и его женитьбу на Анне Болейн. При дворе его противниками стали не только сторонники новой королевы, но и влиятельная партия главного министра Томаса Кромвеля, идеолога английской Реформации, чей потомок Оливер спустя столетие возглавит пуританскую парламентскую «революцию» и станет лордом-протектором – фактическим правителем страны.
Мора арестовали и заключили в Тауэр, а 6 июля 1535 года он был обезглавлен. В 1886 году Римско-католическая церковь провозгласила его «блаженным мучеником», а в 1935 году, когда исполнилось 400 лет со дня его казни, папа Пий XI причислил его к лику святых.
Золотая книжечка
Свой знаменитый труд Мор опубликовал в 1516 году под названием «Золотая книжечка, столь же полезная, сколь и забавная о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия».
Первая часть книги - литературно-политический памфлет, беспощадная критика тогдашней Англии, например, практики огораживания, когда землевладельцы сгоняли крестьян с пахотных земель, чтобы можно было пасти там овец, шерсть которых тогда очень ценилась. Именно оттуда взят афоризм о том, что «в Англии овцы пожирают людей»:
«Ваши овцы, обычно такие кроткие, довольные очень немногим, теперь, говорят, стали такими прожорливыми и неукротимыми, что поедают даже людей, разоряют и опустошают поля, дома и города».
В первой книге Мор пишет о том, насколько несовершенна социальная и политическая система, критикует смертную казнь, законы о рабочих, иронически высмеивает несовершенства духовенства и предлагает программу реформ, призванных исправить положение.
А во второй части он приглашает читателя на таинственный вымышленный остров Утопия, где нет частной собственности, все общее, люди счастливы и живут в справедливости и довольстве.
Как устроена Утопия Мора
Книга написана в форме диалога, что позволило не отождествлять высказанные в ней коммунистические рецепты устроения общества с мнением самого Мора. Недаром некоторые ученые считают «Утопию» не непосредственным выражением мировоззрения Мора, а некой литературной игрой.
Об идеальном острове рассказывает в книге некий моряк-путешественник по имени Рафаил Гитлодей, якобы спутник самого Америго Веспуччи, попавший на Утопию во время одного из своих плаваний.
Там он обнаружил возглавляемую мудрым монархом федерацию 54 городов со столицей – городом Амауротом. Все островитяне жили в хороших трехэтажных похожих друг на друга домах, которыми менялись каждые 10 лет. С тыльной стороны к каждому дому примыкали прекрасные сады: как сказано в книге, ничему другому основатель идеального государства Утоп не уделял столько трудов, времени и внимания, как устройству этих садов. Это, вероятно, должно подчеркнуть райскую природу Утопии, ведь рай часто понимают как прекрасный сад.
Все люди на острове обязаны были трудиться - как мужчины, так и женщины. Все они занимались земледелием, попеременно проживая то в городе, то в деревне, а также обязаны были владеть еще хотя бы одним ремеслом. Работали утопийцы лишь шесть часов в день – три часа до обеда и после двухчасового перерыва еще три. В остальное время они занимались музыкой, а в предрассветные часы слушали научные лекции. В этом собственно и были цель и счастье их жизни - в свободном досуге и образовании:
«Очень часто также, когда не встречается надобности ни в какой подобной работе, государство объявляет меньшее количество рабочих часов. Власти отнюдь не хотят принуждать граждан к излишним трудам. Учреждение этой повинности имеет прежде всего только ту цель, чтобы обеспечить, насколько это возможно с точки зрения общественных нужд, всем гражданам наибольшее количество времени после телесного рабства для духовной свободы и образования. В этом, по их мнению, заключается счастье жизни».
Деньги использовались только для торговли с другими странами, монополия на которую принадлежала государству, а продукты между островитянами распределялись по потребностям.
Мор всячески подчеркивает разумность жизни и привычек утопийцев, их естественную склонность следовать разумному порядку. Их интересует суть вещей, а не то, как они выглядят. Поэтому, например, золото и серебро у них ценится ниже железа, ведь железо – гораздо более подходящий для разных хозяйственных нужд металл. Игрой в золотые украшения и драгоценные камни у утопийцев забавляются только дети.
Более того, из золота и серебра в его Утопии делают ночные горшки и цепи и кандалы для рабов. Да-да, в Утопии Мора есть и рабы, надо же кому-то выполнять грязные работы - до роботов и автоматики человеческая мысль тогда еще не дошла. Впрочем, с рабами утопийцы обращаются столь милостиво, что часто в них по собственной воле идут жители соседних народов, потому что рабство у утопийцев лучше, чем свободная жизнь за пределами Утопии.
Утопизм автора «Утопии»
Но именно в рационализме автора «Утопии» главная слабость его конструкции. Он совершенно не берет в расчет человеческую природу с ее неподвластными разуму страстями.
Мор считает, что стоит дать каждому причитающуюся ему долю естественных удовольствий, и люди станут счастливы. Но кто будет определять, какие удовольствия согласны с природой, а какие нет? Например, в «Утопии» верхняя одежда у всех одного цвета, поэтому незачем иметь по 4-6 платьев - так экономятся общественные усилия по шитью одежды.
«В результате этого у них каждый довольствуется одним платьем, и притом обычно на два года, в других же местах одному человеку не хватает четырех или пяти верхних шерстяных одежд, да еще разноцветных, а вдобавок требуется столько же шелковых рубашек, иным же неженкам мало и десяти. Для утопийца нет никаких оснований претендовать на большее количество платья: добившись его, он не получит большей защиты от холода, и его одежда не будет ни на волос наряднее других».
Но согласятся ли люди, особенно женщины, одеваться так рационально, безыскусно и разумно?
Интересные факты
1. Большим другом Томаса Мора был великий просветитель и деятель Возрождения Эразм Роттердамский, который посвятил ему свою знаменитую «Похвалу глупости», написанную в доме Мора в Лондоне. Восхищаясь Мором, Эразм в одном из своих писем задает риторический вопрос: «Создавала ли природа когда-либо что-нибудь более светлое, достойное любви, чем гений Томаса Мора»?
2. В юности Мор вовсе не собирался посвятить всю жизнь юридической (довольно долго он был адвокатом) и государственной карьере и долго не мог сделать выбор между гражданской и церковной службой. Одно время он даже решил стать монахом и потом до конца жизни придерживался почти монашеского образа жизни с постоянными молитвами и постами. Однако политическое призвание взяло верх - в 1504 году Мор был избран в парламент, а в 1505 году женился.
3. Мор отстаивал необходимость образования женщин, что было крайне необычным для того времени. Он считал, что женщины столь же способны к наукам, как и мужчины, и настаивал, чтобы его дочери, как и его сын, получили высшее образование.
4. Несмотря на признание мученического подвига Мора, к его «Утопии» Римско-католическая церковь благосклонна не была. Какое-то время книга была даже запрещена, а потом печаталась с купюрами. Действительно, в ней содержится осуждение и монашества как сословия бездельников, и изнуряющих тело постов. Конечно, искренне верующий в Бога Мор не отвергает религии, но одновременно рассуждает о «матери-природе» и ее «ласках», о том, что не стоит отвергать природные наслаждения, лишь бы они были в согласии с разумом. Более того, в его «Утопии» есть даже оправдание эвтаназии. Не удивительно, что некоторые католические авторы утверждают, что если бы Генрих не отрубил Мору голову, его, вполне возможно, сожгли бы по приговору папы.
Трейлер фильма о Томасе Море "Человек на все времена" (1966)
5. Русский перевод «Утопии» вышел почти одновременно с книгой А. Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву». Как отмечал советский историк и литературовед И. Н. Осиновский, это, по-видимому, «явления общественной мысли, органически близкие друг к другу. И, по понятным причинам, восприятие их русской читающей публикой было далеко не однозначным. С одной стороны, они вызывали интерес и сочувствие либерально настроенных читателей, с другой — содействовали усилению охранительных настроений и страха перед “французской заразой” у ярых приверженцев самодержавия».
