Лето полно-полное, до краев. Солнечные дни, долгие и жаркие, тягучие и разморенные. Еще пруд этот. Купание каждый день. Прекрасное лето. Сегодня говорю Тане:
— Завтра встанем в шесть утра, пойдем рыбу ловить.
Есть у нас пожарный пруд за дачами. Встали, червей сонных разбудили, затащили в банку, пошли. А в шесть утра уже жара, как днем. Рыба на глубину легла, смотрит вверх на нас и думает: «Во олухи». Постояли мы, покидали удочку, вернулись домой. Попили чаю.
Потом я Тане говорю:
— Земляника созрела. Знаешь? Пошли? Ну, баночки взяли — и по жаре в поле. На этот раз повезло: земляники море. Сидишь и на месте четверть банки собираешь. Запах! Необыкновенный запах. Хорошо, говорю, что мы первые пришли, местные не знают, что созрела земляника-то. Вдвойне приятно, что мы такие умные. Всех опередили. Идешь домой, баночку с земляникой нарочно так держишь, чуть наклонив, чтоб было видно: полная. Никто не встретился, правда.
Вечером пьем чай из самовара. У пруда, опять же. Читаем про прудовых насекомых. Плавунцы, водо-мерки, ручейники или вот жук водолюб. Три месяца он сидит в воде в виде личинки, а потом, написа-но, выходит из воды. Представляю эту картину: утром выглядываю в окно, а на берегу кто-то стоит. «Вы водолюб?» — спрашиваю. «Водолюб, водолюб, милая». Ужас. Но пока мы читаем, жуки на дне пруда тоже наверняка не сидят просто так. Читают там про людей: «Человек, попадая в воду, плывет шумно, неуклюже. Весьма неповоротлив, склизкий, розовый, остается в водоеме недолго. Выходя на берег, исчезает. Есть мнение, что навсегда».
Так что вечером лето у нас особо наполненное, сами видите.
Единственный минус жаркого лета, о нем еще поэт говорил, — мошкара. Но наша подруга рассказала, как с ней (мошкарой) бороться. Способ из тайги и тундры, проверенный. Называется ваниль. Пакетик на квадратный метр человека. Посыпаешься ванилью и сидишь. Самовар счастлив, чашки счастливы, заварной чайник вообще безумно счастлив — полная идиллия. Мы сливаемся с чайным сервизом и запахом, и видом. Словно булочки с ванилью. Белые, ароматные, круглые. Мошкара давится ванилью и улетает несчастная. Мнение о человеке у нее тоже меняется, уверена.
Вообще чаепития, конечно, занимают в нашей жизни наиважнейшее место. В Суздальском музее есть прекрасный экспонат: дневник 70-х годов XIX века горожанки Веры Селезневой шестнадцати лет. Центральной активностью этой милой девушки было чаепитие.
Да там в дневнике все жизненные события заключены, как в рамку, простым «напилась чаю». Например: «Встала, побранилась с бабушкой, напилася чаю». Или: «Пошла к обедне, пришла от обедни, чайку попила и пошла к Надежде Николаевне. Немного посидела, чайку попила и пошла домой». И потом еще: «Пошла в лавку, да ветер большой, я назад воротилась. Пришла, напилася чаю». Чай — как краеугольный камень, который нельзя сдвинуть без риска поколебать основы мироздания.
Ну мы в целом с Таней на том же и стоим. Если отобразить нетленный труд девушки Веры на нашу реальность, будет: «Встали рано, напились чаю. Гусей покормили, уток в овраг прогнали, пришли домой, решили чайку попить. Поспорили с Таней о бренности, тщетности и заодно о тленности. Чай остыл — поставили чайник на огонь. Поужинали, пошли спать, легли. Вспомнили про чайник. Напились чаю».
Без чая в деревне жить невозможно. А когда гости приезжают — тем более. Гостям, естественно, чай из самовара. Да, чай можно пить бесконечно долго и философствовать во время чаепития о житии-бытии тоже бесконечно долго. Вспоминать, рассказывать истории, цитировать Пастернака «когда на дачах пьют вечерний чай» и Блока «давай-ка, наколем лучины, раздуем себе самовар!» и думать о вечном лете.
Из книги «Городские в деревне, или Вечное лето» издательства «Никея»
Читайте также другие деревенские истории:
