Трехлетний сын не слушается взрослых. Может лечь на пол в магазине, или в лужу на улице, требуя своего. Что делать? Отвечает Людмила Петрановская, педагог, психолог, лауреат премии Президента Российской Федерации в области образования.
Это типичное проявление «кризиса трех лет», или «кризиса негативизма». В этот период ребенок начинает осознавать, что он с мамой не одно целое, что он способен действовать независимо от нее. Начинают формироваться представления о себе и собственных желаниях. Но поскольку ребенок еще неопытен, ему трудно справиться с новыми знаниями и скорректировать свое поведение. Он не умеет управлять волей и порой, пытаясь настоять на своем, говорит «нет», даже если ему до слез хочется, чтобы было «да».
«Кризис трех лет» — очень важный опыт. В этот период закладывается умение человека владеть своей волей. Если ситуации «кризиса» разрешаются неверно, то это грозит формированием у ребенка однобокого поведения, что чревато в будущем проблемами в ситуациях столкновения интересов. Иначе говоря, человек становится либо конфликтным — готов спорить по пустякам, либо ненормально гибким, неспособным сказать «нет». Причина такого поведения — в родителях, которые слишком жестко пресекали любую попытку проявления самостоятельности или, наоборот, демонстрировали свою слабость в столкновениях с волей ребенка.
Родителям важно научиться воспринимать «кризис трех лет» как тренинг, где ребенок учится справляться со всеми своими «хочу — не хочу» и где родители выступают в качестве спарринг-партнеров.
В этот период ребенок должен освоить три варианта реакций на ситуации.
Во-первых, он должен понять, что есть ситуации, в которых по его желанию не будет никогда. Прежде всего это касается безопасности и грубого нарушения прав других людей. Например, нельзя играть на проезжей части, нельзя подходить к спящему папе и стучать ему кубиком по голове. Родители заранее должны продумать свое поведение в таких случаях, научиться реагировать незамедлительно и без колебаний. Именно колеблющийся взрослый, испытывающий вину за сказанное, разрушает ребенка.
Во-вторых, ребенок должен освоить ситуации, требующие проявления упорства и настойчивости, когда взрослые вынуждены услышать и сделать то, что он считает нужным. Например, можно разрешить посмотреть мультфильм в неурочное время, съесть лишнее печенье. Уступать надо сразу, при этом озвучив: «Я с этим не согласен, но вижу, что тебе этого очень хочется, потому иду тебе навстречу». Ваши слова не должны восприниматься, как признание поражения. Они должны звучать с позиции сильного взрослого, который разумно принимает решение в пользу ребенка из любви и желания порадовать его.
Наконец, в-третьих, ребенок должен научиться не расстраиваться из-за мелочей. Здесь задача родителя, проявляя изобретательность и фантазию, суметь перевести спорный момент в режим игры. Например, родители, чтобы заставить ребенка убрать, начинают при нем спорить:
«А я говорю, он уберет, пока я досчитаю до пяти. — Нет, не уберет...».
Ребенок, освоивший все три ситуации, обычно легко и максимально эффективно преодолевает «кризис негативизма» (обычно он проходит к 4-5 годам). Дети, у которых он проходил особенно бурно, обретут внутренний стержень, устойчивость к чужому влиянию, в том числе групповому.
Всё сказанное относится как к кровным, так и к усыновленным детям, если последние попали в семью вскоре после рождения. Если ребенок, появившись на свет, провел без семьи несколько месяцев, во время кризиса он может быть более склонен к истерикам как способу привлечения внимания.
Те дети, которые в два-три года находились в госучреждении, как правило, не переживали этого кризиса. Но, оказываясь в нормальной семье, даже если они взяты в более старшем возрасте, также проходят через него. Одиннадцатилетний может вести себя, как трехлетний. В данной ситуации и родителям нужно вести себя с ним, как с трехлетним. И лишь когда «уровень» будет пройден, а пустота заполнена, он сможет пойти дальше.
