Каждый год в начале весны в российском интернете резко обостряются православно-идуейские отношения. Правда, это выглядит бурей в стакане воды перед таким же ежегодным обострением в эти месяцы гендерных споров, но факт резкого повышения градуса дискуссий в момент приближения Международного женского дня вполне очевиден.
Причина столь серьёзного внимания религиозных людей к этому ныне вполне формальному празднику вполне общеизвестна. Существует точка зрения, что «мамин день» — это в действительности коварно пересаженный на русскую почву большевиками иудейский праздник Пурим. Разумеется, сердце православного человека не может стерпеть, что его вроде бы заставляют справлять религиозный праздник другой религии, и появляются гневные тексты, злые демотиваторы и бесконечные переходы на личности в полемике.
Хотя мне подобная горячность всегда казалась излишней. Да и сама борьба с 8 марта – тоже.
Ну, во-первых. Никто ныне не стоит у православных с автоматом за спиной и не требует от православных веселиться в этот день. Не считаешь 8 марта праздником – не празднуй. Займись делами, сходи лишний раз в храм, проведи день с семьёй. Выспись, в конце концов. Если твоё поведение вызовет непонимание близких – то надо или строить отношения с близкими иначе (ну не верю я, что этот вопрос может поссорить людей, если они правда близки друг другу), или принять непонимание как Христа ради поношение, и хранить его, как медаль.
Какая вообще разница, почему в стране выходной? Вон, что празднуют в День народного единства – вообще никто не помнит толком. Так что у кого как, а у православных 4 ноября – день Казанской иконы Божьей Матери.
Во-вторых, христиане обычно очень легко подвергают инкультурации разного рода чужие обычаи, произведения и даже святыни, придавая им свой, христианский смысл. Храмы святого Власия на месте капищ Велеса, поминовение усопших на Масленицу, Самайн, трансформировавшийся в день Всех Святых, адаптация платонизма к святоотеческой мысли и методологии Аристотеля к богословию Аквината —всё это вполне органично произошло в христианской истории.
А вычитывание иногда довольно-таки притянутого за уши «христианского смысла» везде и всюду, где только появится нечто популярное и интересное, и вовсе превратилось у православных миссионеров в своеобразный спорт за последние 20 лет. Попросту говоря, никогда не боялись христиане праздновать чужие праздники, освящать своим присутствием и молитвой чужие храмы и дарить собственные смыслы чужому вдохновению.
Но вдруг международный день женщин оказался почему-то совершенно для этого не приспособлен. Его можно только запретить, проклясть и демонстративно провести в интернет-ругани на тему злобной коварной Клары, но ни в коем случае не пытаться выжать из него хоть какую-то пользу. Почему-то инициатива то ли американских проституток, то ли ивановских ткачих оказывается куда большим раздражителем, чем языческие проводы Зимы и привествия богов плодородия.
Такое ощущение, что перед волей большевичек Церковь внезапно спасовала.
И это при том, что никто в стране уже давным-давно не празднует «Международный женский день», а про уши Амана вспоминает менее 0,1 процента населения. Весь политический официоз вытек из этого праздника вместе со смертью советской системы.
В этот день мужчины дарят женщинам-коллегам цветы, тортики и открытки, юноши предпризывного и призывного возраста приносят мягкие игрушки своим неумело накрашенным дамам, и по всей стране детки в детских садиках умилительно поют про мамин праздник и клеют аппликации.
При чём тут Пурим? При чём тут Клара Цеткин? Большая часть населения страны и слов-то таких не знает. Как и чем мешает православному человеку малыш, нарисовавший гвозичку и поднесший её воспитательнице? Как ни стараюсь, не могу придумать, чем.
Дорогие единоверцы, оглянитесь вокруг, посмотрите на реальный мир. Восьмое марта – это не Пурим и не день советской атеистической женщины. Это просто женский день, когда, наверное, уместно было бы вспоминать пресвятую Богородицу или праматерь Еву, а не Клару Цеткин. Всё равно, кроме нас с вами, о Кларе в этот день никто не вспоминает.
