В центре Москвы, в сквере возле храма преподобного Феодора Студита стоит теплица. Самая обыкновенная, с металлическим каркасом и пластиковым покрытием, в таких обычно дачники выращивают огурцы и помидоры. Все понятно, скажете вы, начался дачный сезон. И будете неправы. В этой теплице ведутся работы по реставрации мозаики святителя Николая. И опять время удивляться. При чем тут Феодор Студит и Николай Чудотворец, какая между ними связь? Оказывается, и тут все закономерно. Но обо всем по порядку.
Мозаика святителя Николая впервые была установлена на колокольне храма святителя Николая на Трех горах. Храм на Трех горах конца XVIII века в 1905 году достиг максимальных размеров и был перестроен по проекту московского архитектора Г. Кайзера. В 1928 году храм был закрыт. К концу 1930 года с церкви сняли главы, в стенах прорубили проёмы, разобрали верхние ярусы колокольни. Долгое время здесь находился Дом культуры, а затем Дом пионеров имени Павлика Морозова. 7 июля 1992 года храм был передан РПЦ, и в 2001 году в нем начались регулярные богослужения. А в 2012 году в крипте храма обосновался Культурный центр «Клуб Арт’Эриа». «Арт’Эриа» — объединение творческих людей, собравшее под своим крылом, кажется, всех художников, писателей, музыкантов, композиторов Москвы...
Рассказывает Нина Кибрик, художник, руководитель «Арт’Эрии»: «В 2012 году решено было установить на колокольне храма икону святителя Николая, вместо старой, уже изрядно обветшавшей иконы Живоносный источник. И отец Всеволод Чаплин, в то время бывший настоятелем храма, прислал мне как образец икону XII века, которая находится в Третьяковской галерее, это домонгольская икона, древняя, потрясающая. Я полтора года рубила камни, так это называется у мозаичистов, и собирала мозаику. И 6 декабря 2015 года, на день рождения клуба „Арт’Эриа“ состоялось освящение мозаики. Собралось очень много народу: и прихожане, и друзья клуба. Отца Всеволода подняли на подъемнике на девятиметровую высоту, чтобы он смог окропить икону. И пять лет мозаика была на колокольне — встречала каждого входящего, провожала каждого уходящего».
А потом в 2019 году было принято решение провести реконструкцию храма, чтобы привести его в соответствие с проектом архитектора Г. Кайзера. Колокольню необходимо было снести, чтобы на ее месте построить новую. «И мне стало понятно, если мы мозаику не спасем, мы ее потеряем. Но я уже столько лет перед ней молилась, я не ощущала большее ее моей работой, она стала иконой. И я даже не могла представить, что мы ее просто бросим на уничтожение». А как это можно было сделать, если во всей Москве не было человека, не было фирмы, которые когда-либо выполняли подобные работы? Но Бог послал нам руководителя — высоко квалифицированного раставратора древнерусской живописи и настоящего подвижника — Александру Гребенщикову.
В сентябре 2020 года начались работы по демонтажу мозаики. Мозаику разделили на фрагменты, чтобы легче было отделять их от стены. Нетронутым остался только лик святителя с нимбом — самый большой фрагмент высотой около двух метров. «И мы целый месяц снимали фон. Мы снимали фон и облачение, оставляя напоследок самое ответственное — лик. Спасало нас то, что нам помогали добрые люди, волонтеры. Мы стучали молотками, врезались какими-то заточенными линейками, какими-то мачете, в общем, ужасными инструментами, под грохот падающих кирпичей — уже вовсю разбиралась колокольня...»
Ровно два месяца ушло на то, чтобы отделить образ от стены. Разобранные фрагменты мозаики были перевезены в храм преподобного Феодора Студита.
«Мы оказались здесь чудесным образом. Наш духовный отец, отец Дмитрий Лин, священник храма святителя Николая на Трех горах был назначен настоятелем храма Прп. Феодора Студита у Никитских ворот. Мы приходим к нему, и он говорит: „Да, конечно, мозаику надо спасать. Да, конечно, мы ее заберем и найдем, где хранить“. Мы привезли образ на стареньких „Жигулях“, на верхнем багажнике. И мужчины снимали его с багажника под колокольный звон престольного праздника Феодора Студита.
А потом мы узнали, что Феодор Студит был покровителем иконописания, что он жил в эпоху иконоборчества, которое длилось 70 лет, то есть практически всю его жизнь. И он, буквально в одиночку, повернул историю вспять — вернул иконописанию почитание. И благодаря этому мы имеем иконопись византийскую, потом древнерусскую, мы имеем вообще иконопись, из которой родилась живопись. И мы поняли почему икона спаслась сюда: она под крыло преподобного Феодора Студита пришла, под его защиту».
Мы сидим в «мастерской», пьем чай, и Нина рассказывает о том, как они работали здесь морозными зимними днями, как уходили отсюда далеко за полночь. Как спасали практически рассыпавшийся фрагмент надписи «Чудотворец».
Как очищали куски мозаики от реставрационной защитной заклейки, часами сидели в противогазах, чтобы не задохнуться от удушающего запаха ацетона. А до этого на моих глазах произошло новое рождение образа: разрозненные фрагменты мозаики с помощью специального клея были выложены и закреплены на специально разработанном и спроектированном для этого щите. И это самое радостное событие для Нины и всех тех, кто помогал ей.
За тонкими полупрозрачными стенами опускается вечер, ходят по скверу люди, которые даже не подозревают, что в этот момент здесь, в этой непонятно как оказавшейся тут теплице, совершается Чудо. Собранная мозаика — вот она, перед нашими глазами.
15 мая в мастерской состоялось освящение мозаики, а 22 мая, в день святителя Николая, мозаика будет доступна для поклонения на празднике в Николо-Угрешском монастыре — на фестивале «Никола Вешний на Угреше». Для этого волонтеры, друзья клуба вынесли мозаику из «мастерской» и на следующий день с помощью крана погрузили на специальный автомобиль для перевозки.
