Искушение Христа в пустыне

Были ли у дьявола шансы на победу?

Сама по себе эта евангельская история вовсе не покажется чем-то странным тому, для кого Христос — всего лишь обычный человек. Мало ли, захотел креститься — и крестился, захотел наложить на себя пост — тоже понятно, ну а искушения — они вообще со всеми бывают. Но если задуматься над тем, что Иисус из Назарета — воплотившийся Сын Божий, Бог, явившийся на землю, то тут уже появляются вопросы. Как христиане объясняют то, что их Бог, получается, постится? А как дьявол вообще посмел подойти к Нему и искушать — и неужели же Христос мог поддаться на уговоры и согрешить?

Конечно, нет, ответит христианин, Бог по Своему существу безгрешен и свят, и нет в Нем никакой тьмы (1 Ин 1:5), так что сатана абсолютно напрасно старался. Но между тем, интересно во всей этой истории то, что у дьявола откуда-то все же была надежда, что Христос ему подчинится. О чем же может идти речь?

Пришел, чтобы спасти всех

В Иудее I века от Р. Х., когда одно за другим начали сбываться ветхозаветные пророчества, очень многие ожидали явления Христа. Вместе со всеми Христа ожидал и... дьявол — чтобы если не убить, то хотя бы помешать Ему исполнить свою миссию. К примеру, все помнят из Евангелия, как, словно по сатанинской воле, царь Ирод, только услыхав, что в Вифлееме родился Царь Иудейский, велел убить в городе всех младенцев. И кто знает, не повторились бы попытки убийства Спасителя еще в детстве, если бы Дева Мария открыто объявила бы народу, Кто же есть на самом деле Ее сын Иисус. Поэтому, как написано в Евангелии, Господь вышел на открытое служение тогда, когда уже был лет тридцати (Лк 3:23) — то есть в возрасте зрелого мужчины, по представлениям иудеев, когда человек уже сам отвечает за себя, имеет право говорить и учить в синагоге. И, как говорит Евангелие, первое, что сделал Сын Божий, — это пришел на реку Иордан, чтобы принять омовение (крещение) от Иоанна Предтечи, всеми почитаемого за пророка и праведника.

Крещение Иоанна было крещением покаяния — иными словами, люди, которые желали примирения с Богом, этим ритуальным омовением публично свидетельствовали о своих грехах и просили у своего Создателя прощения. Такое крещение не носило еще силы Таинства, каким оно стало в христианстве. Омовение в водах реки Иордан (не какой-то особенной в ту пору, а просто единственной большой реки в Иудее), которое предлагал Иоанн, неспособно было на самом деле очистить человека от греха. Оно даже не отменяло принесения храмовой жертвы за грех, необходимой по ветхозаветному Закону. Однако омовение на глазах у всех, практически публичное признание «Я согрешил пред Тобою», безусловно, помогало человеку раскаяться и бороться с грехом, чтобы не повторять его в будущем. И тем более хотели люди очиститься от своих грехов, что Иоанн проповедовал: вот-вот придет долгожданный Мессия, покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное (Мф 3:2).

Но тут происходит необъяснимое. Да, Мессия действительно приходит, и Иоанн узнает Его, свидетельствует о Нем, как о Спасителе мира — но открывший Себя Спаситель говорит, что пришел... креститься!

Можно понять, как был удивлен Иоанн, который, услышав просьбу Иисуса о крещении, удерживал Его и говорил: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? (Мф 3:14). Это была не просто скромность. Иоанн наверняка задавал себе вопрос — как возможно спасение для грешников, если даже Спаситель, Мессия, величайший Праведник, Которого сотни лет ждали евреи, желает публично покаяться в своих грехах?

Вспомним сейчас то, что уже две тысячи лет знают христиане, но чего не знал в то время еще никто, кроме Девы Марии. Иисус — это не просто праведник, Он — Сын Божий, Сам Бог, воплотившийся и ставший человеком. И как Бог, Он не имеет на Себе никакого греха. Но именно поэтому, как ни парадоксально, и пришел Он креститься от Иоанна — чтобы перед всеми людьми, которые когда-либо приходили сюда и омывали свои беззакония, перед всеми уже давно умершими людьми и перед всеми, кому еще только предстоит родиться, навсегда засвидетельствовать: Он, не имеющий на Себе никакого греха, — не гнушается грешными людьми, Он пришел, чтобы спасти всех. Бог воплотился, стал таким же, как все люди, — и вот Он пришел омыться в водах покаяния, словно простой грешник, и добровольно взять на Себя чужие преступления, чтобы позже искупить их на Кресте.

Дело в том, что на свете, без сомнения, нет ни одного полностью праведного человека, свободного от греха. В отношениях между людьми всегда бывает так, что кто обидел любимого хоть однажды, кто нарушил в отношении него хоть одну заповедь любви — нарушил тем самым их все. Отношения человека и Бога должны быть именно отношениями любви, и тогда о какой праведности может идти речь, как человек может быть «немножко» верен Богу? Поэтому, хотя Иисус и не был виноват абсолютно ни в чем, принимая крещение, тем самым Он взял на себя абсолютно все грехи, а не только те, которые были названы вслух на берегу Иордана. Будучи невиновным, Он позволил обвинить Себя одного — во всем.

С тех пор фраза «взять грех на себя» давно стала крылатой, но в своем собственном смысле она относится только ко Христу, и берет свое начало в словах Иоанна, осознавшего после крещения Христа, зачем Тот пришел на землю: вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира (Ин 1:29). Как сказал об этом святитель Иоанн Златоуст, «Тот, Кто мог истребить грехи всего рода человеческого, Сам уже без сомнения был безгрешен». По сути, Христос взял на себя болезнь нашей природы, с которой мы сами не можем справиться, — взял, чтобы исцелить нас от нее и уничтожить саму причину этой болезни — грех. Не зря праздник Крещения Господня называется еще Богоявлением, ведь Бог-Отец, произнесший в момент крещения Иисуса слова Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение (Мф 3:17), явил всему миру откровение о Своей любви к людям, ради спасения которых отдал Сына.

Последние дни одиночества

Итак, Господь объявил о Себе, вышел на открытое служение. Но чего это Ему стоило? Во время моления Христа в Гефсиманском саду в последние часы перед Своими крестными страданиями Господь скорбел и плакал, и просил учеников побыть с Ним, не оставлять Его в одиночестве. Божественная природа добровольно идущего на казнь Спасителя была непоколебима и тверда — но человеческая Его природа не могла, конечно, оставаться безучастной к происходящему, как если бы Он был каким-нибудь бесчувственным роботом. Поэтому кто знает, что мог чувствовать Иисус в самом начале Своего пути, когда взял на Свои плечи невообразимую тяжесть всех грехов, когда-либо совершенных людьми?..

Мы не узнаем, какой глубины была Его скорбь и тревога за людей, которые не поняли ни смысла Его крещения, ни слов Иоанна — но знаем только, что сразу после крещения Господь постился в пустыне целых сорок дней. Конечно, Он знал с самого начала, что Ему предстоит пострадать. И, может быть, именно поэтому начало конца Его земной жизни, эти первые сорок дней после крещения, стали для него временем, проведенным в одиночестве и молитве. Ведь можно попытаться представить, как чувствует себя, к примеру, невиновный человек, который добровольно пошел в тюрьму ради спасения близких и теперь ждет от своего народа заведомо несправедливого суда, причем приговор ему уже известен — смерть. Такой человек наверняка скорбит и, может быть, от горя не хочет даже есть — но дело здесь, конечно, вовсе не в качестве еды или религиозных нормах.

Вот и Христу не требовался пост в нашем привычном понимании, когда мы прилагаем какие-то усилия своей воли, чтобы отказаться от пищи и принудить себя к молитве. Господу не требовалось Себя ни к чему принуждать — но Он уже отдал всего Себя без остатка людям, и поэтому то время, которым обладал еще на земле, если и употреблял позже для еды и пиршества — то только для того, чтобы поддержать силы или за беседой привести еще одного человека к покаянию. Поэтому нельзя сказать нечто вроде «Бог постился сорок дней» — точнее будет обозначить, что сорок дней Христос только молился. Причем в Евангелии сказано, что Он взалкал (Мф 4:2) лишь напоследок — и отсюда видно, каково было напряжение Его духовных и душевных сил во время молитвы — сорок дней Он не вспоминал о том, что голоден. А если кого-то смущает такая длина поста (ведь, скорее всего, все сорок дней в пустыне Христос попросту ничего не ел!) — то достаточно сказать, что в медицине зафиксированы случаи и гораздо более долгого полного голодания, чем сорок дней, так что ничего фантастического в этом вовсе нет.

Пост Христа — это подвиг настоящей молитвы, а не мучительное ограничение в еде. А значит, и для христиан пост всегда должен быть связан в первую очередь с молитвой. Ограничение себя в еде ни в коем случае нельзя понимать как «очистительную диету для тела» — ведь на самом деле это средство очистить разум и душу. А еще сорокадневный пост Спасителя — единственный эпизод в Евангелии, о котором можно твердо сказать, что здесь Христос был абсолютно один — а значит, о произошедшем в пустыне Он Сам рассказал позже Своим ученикам. Но что же там произошло кроме, собственно, самого поста?

«Заклятый друг»

Да, дьявол ожидал Мессию долго. Готовился к Его приходу, придумывал, как поразить, чем искушать, как бороться с Его учениками, если они появятся. Одного сатана не мог представить — что Бог не просто пошлет великого праведника вместо Себя, а Сам придет на Землю. Никто не может проникнуть в замыслы Бога — а тем более падший дух. Дьявол узурпировал власть Бога над миром, подчинил себе людей так, что даже Христос говорил о сатане — князь мира сего (Ин 14:30). И вот этот враг ждал веками, когда имя Спасителя станет известно. Ждал и боялся — и наконец услышал, что в крещении на реке Иордан явил Себя долгожданный Христос.

Будучи не в силах проникнуть в тайну Боговоплощения, дьявол не мог и быть уверен, что Иисус — это действительно Мессия. Поэтому, как только Христос удалился в пустыню, дьявол принял решение лично прийти, увидеть — и победить.

Но тут падший дух обманулся в своих ожиданиях первый раз. Ведь как мы уже знаем, сорок дней Христос был погружен в молитву, и прервать Его разговор с Отцом не смог бы никто — если бы не человеческая природа Господа, нуждавшаяся в пище. «По высоте Божества, Он был бы неприступен противнику, — пишет святитель Василий Великий, — если б чрез алкание не снизошел до человеческой немощи». И только поймав краткий миг физической слабости Христа, дьявол подступил к Нему — чтобы обмануться во второй раз…

Сорокадневный пост был известен еще из Ветхого Завета. Так, Моисей постится сорок дней перед тем, как получить десять заповедей (Исх 34:28). Также известен пост пророка Илии (3 Цар 17:19), а в целом евреи постились четыре раза в год (Зах 8:19).

Христос, как пишет Феофилакт Болгарский, «постится столько времени, сколько Моисей и Илия: а если бы — больше, то воплощение Его показалось бы призрачным».

Не хлебом единым

Ожидая увидеть перед собой пусть и «более могущественного» человека, но, со своей точки зрения, обычного грешника (иначе зачем еще, казалось бы, нужно было креститься от Иоанна?), дьявол на самом деле встретился… с Самим Богом. Как же развивалась эта ситуация?

Сатана три раза попытался искусить Создателя. И пусть порядок второго и третьего искушений у евангелистов Матфея и Луки различается (кто как услышал, так и запомнил), но о характере искушений апостолы пишут совершенно одинаково.

Итак, первое искушение, с которым дьявол подошел ко Христу, явно было вызвано недоумением сатаны, ибо, «припоминая сказанное об Иисусе, он не может поверить, чтобы это был простой человек; с другой стороны, видя Его алчущим, не может допустить, чтобы это был Сын Божий. Находясь в таком недоумении, он приступает к Нему с словами сомнения», — пишет святитель Иоанн Златоуст. Итак, дьявол говорит Христу: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами (Мф 4:3). Он нарочно не упоминает о том, что Христос голоден, но льстит Ему и коварно напоминает о Его достоинстве.

Испытывающему голод Господу говорится нечто подходящее по ситуации. «Но ты, дьявол, становишься в двойное противоречие. Если по Его могуществу камни могут сделаться хлебами, то напрасно ты искушаешь Того, Кто настолько могущественен. А если Он этого сделать не может, то напрасно ты подозреваешь в Нем Сына Божия», — заметил в свое время блаженный Иероним Стридонский.

Но дьявол все же, искушая Христа, предлагает Ему употребить Свою Божественную силу, чтобы насытиться, совершить чудо для одного Себя — и заодно ловко проверить, есть ли предел всемогуществу Бога. Но Господь сказал ему в ответ: написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уcm Божиих (Мф 4:4). Эта фраза взята из библейской книги Второзакония (8:3) и была, конечно, на слуху у всех иудеев со времен Моисея. По сути, Господь не стал ни слушаться дьявола, ни заявлять о Своем достоинстве — Он просто отверг искушение, даже не вступая в спор с сатаной.

Если Ты Сын Божий

Но дьявол, получив в ответ ни «да», ни «нет» и потерпев неудачу в первый раз, не отступил. Евангелист Матфей так пишет о втором искушении: берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма, и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею (Мф 4:5-6). Кстати, уже само по себе интересно повторяющееся обращение сатаны ко Христу — если Ты Сын Божий. «Дьявол начинает так, чтобы узнать: Божий ли Он Сын; но Господь так скромно отвечает ему, что он остается в сомнении», — отмечает блаженный Иероним.

Второе искушение — это попытка сыграть на честолюбии. Броситься на глазах у всех с Иерусалимского Храма, чтобы ангелы подхватили Его в полете — что могло бы ярче доказать Божественную природу?

Дьявол, уверенный в своем умении лгать, призывает человека Иисуса (напомним, что сатана еще не уверен, что это — Христос) проверить, выполняет ли Бог Свои обещания, буквально испытать Писание на себе — явятся ли ангелы, спасут ли? Но Спаситель не поддается на эту уловку и отвечает — написано также: не искушай Господа Бога твоего (Мф 4:7). И снова это слова из Второзакония (6:16), и снова они не дают сатане ответа на вопрос, кто же этот Человек.

Что здесь значит ответ Господа, как может человек искушать Бога? Продолжение этой фразы звучит так: как вы искушали Его в Массе (Втор 6:16). Моисей произносит эти слова потому, что в месте под названием Масса и Мерива евреи, страдающие в пустыне от жажды, искушали Бога, говоря — есть ли Господь среди нас, или нет? (Исх 17:7). Они начали сомневаться в истинности бытия Бога и в Его любви к ним только потому, что Он медлил дать им воды для питья! Тем паче людям свойственно искушать Бога, когда Он не дает им чего-либо, по их мнению, еще более важного. Против такого потребительски-недоверчивого отношения к Богу и говорит Христос, отвечая сатане.

Кстати, нет ничего странного в том, что дьявол в этом искушении цитирует Библию — это лишний раз показывает, что знанием Писания можно прикрывать любые цели, в том числе и совсем неблаговидные. Поэтому так важно стараться понять, что стоит за текстом, а не просто учить наизусть стихи из Библии. К тому же дьявол цитирует Писание… неправильно.

Ангелам Своим заповедает о Тебе… — произносит отец лжи строчку из псалма. «Несомненно, если бы он подлинно знал, что это написано о Спасителе, то должен был бы присоединить и то, что далее говорится в том же псалме и против него: На аспида [небольшая ядовитая змея] и василиска [змея большая] наступишь [без вреда]; попирать будешь льва и дракона [большой змей]. О помощи ангелов дьявол говорит Ему как бы немощному, а о своем уничижении, как хитрец, он умалчивает», — снова вскрывает обман дьявола Иероним.

А по поводу той части Иерусалимского Храма, на которой дьявол беседовал с Христом, преподобный Ефрем Сирин заметил, что «даже доселе это место возвышенно, хотя храм и разрушен, как Сам (Господь) сказал: не останется в нем камня на камне (Мф 24:2). Но место, на котором стоял, как (некое) знамение сохранилось». Сейчас это место называют Стеной Плача…

Царство тьмы в подарок

Наконец, от бессилия и отчаяния сатана прибегает к своему последнему доводу. Ему так важно помешать Спасителю, заставить Его согрешить, что ради этого он идет, на, казалось бы, великие для себя жертвы. И, возведя Его на высокую гору, диавол показал Ему все царства вселенной во мгновение времени, и сказал Ему диавол: Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю ее; итак, если Ты поклонишься мне, то всё будет Твое (Лк 4:5-7) или, как удивительно точно сказано у Матфея, — если, пав, поклонишься мне (Мф 4:9).

Предлагая первые два искушения, дьявол еще сомневается, что Иисус — это Спаситель. Но в третий раз отец лжи уже не спрашивает Его ни о чем, а просто и грубо предлагает «взятку». Предать Отца, поклониться сатане — и получить мировое господство, получить и власть над людьми, которую можно использовать в том числе и для того, чтобы всех спасти… Как просто было бы так поступить, и не понадобился бы даже Крест — вот, дьявол сам предлагает Христу взять Самому в руки власть над миром, предать Бога, и ценой этого пусть даже притворного предательства облегчить изначально трудную, и при этом еще и смертельно опасную задачу по спасению мира. Наверняка тут была и попытка сыграть на таких элементарных человеческих грехах, как жадность и жажда власти. А еще поклон перед дьяволом означал бы, что Христос признал, будто бы зло непобедимо, будто сатана и вправду всемогущ и правит миром по праву сильнейшего.

Поэтому на такое, казалось бы, заманчивое предложение дьявола Иисус ответил лишь: отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи (Мф 4:10). И снова это цитата из Второзакония, но на этот раз Христос уже прямо призывает дьявола с ее помощью вспомнить, Кому на самом деле принадлежит все творение. Христос призывает падшего ангела снова поклониться Себе, как истинному Господу и Богу. И тем более в этот момент становится очевидной ложь врага, ведь тот предлагает Христу власть в обмен… на признание собственной власти. Но разве можно стать владыкой чего-либо, склонившись перед другим «владыкой»? Дьявол и вправду лжет во всем, от начала до конца.

Интересно, что от самой власти над миром Христос не отказывается (как этого бы сатане ни хотелось). Нет, Он пришел, чтобы править, как истинный Царь, — но Царство, которое не от мира сего, и Своих подданных Он спасет на Кресте Сам, а не примет из рук врага. И сатана уходит, услышав третий ответ, — здесь его козни уже не смогут достичь своей цели.

Вопрос: но что за грех было претворить камни в хлебы?

Ответ: знай, что послушаться диавола в чем бы то ни было, грех. (Толкование Феофилакта Болгарского на Писания)

Непобедимая победа

Стоит обратить внимание, что чудеса, которые дьявол предлагает совершить Христу, — бессмысленны по сравнению с теми чудесами, которые творил Сам Господь. Христос кормил голодных, исцелял больных, воскрешал мертвых… Все Его чудеса были чудесами любви, они имели своей целью физическое и духовное спасение конкретных людей, но ни одно из них не было сотворено для того, чтобы просто прославиться. Наоборот, о некоторых Своих чудесах Христос попросту запрещал людям рассказывать (хотя они и нарушали запрет — кто от желания похвастаться, а кто из благодарности). Он не хотел, чтобы люди слушали Его из страха или любопытства, словно какого-то таинственного чародея. Христу нужны были любящие ученики, которые будут верить Ему просто потому, что Он — это Он.

Поражение дьявола в попытке искусить Спасителя можно расценивать как первую победу Христа над царством зла. А ведь если сам генерал темных сил проиграл ключевую битву на этапе разработки штабной стратегии, то потом уже нет никаких шансов у его солдат выиграть войну. Христос победил дьявола навсегда, Он устоял перед ним, а потом дал даже Своим ученикам, простым людям, власть изгонять бесов и исцелять людей. В Ветхом Завете не было описано ни одного случая исцеления одержимых сатаной, это казалось совершенно немыслимым для человека — так что именно поэтому иудеи потом так недоумевали о чудесах Христа и допытывались — какою властью Ты это делаешь, или кто дал Тебе власть сию? (Лк 20:2).

А в самом факте того, что Спаситель был искушаем, нет ничего греховного. Преступление заповеди начинается тогда, когда человек начинает мысленно соглашаться с предложением врага. Отвергнуть же его, едва услышав, — это не грех, а доблесть. Кроме того, как пишет апостол Павел, Христос должен был во всем уподобиться братьям... ибо, как Сам Он претерпел, быв искушен, то может и искушаемым помочь (Евр 2:17-18).

Сатана будет делать еще не одну попытку искусить Господа и помешать Ему. Он будет пытаться действовать через Его учеников, через обычных людей и, наконец, через физические страдания и распятие. Но он уже никогда не сможет победить Спасителя, и именно то, что Иисус Христос отверг все искушения еще в самом начале Своего служения, послужило залогом будущего Воскресения Его из мертвых — ведь как мог дьявол удержать в своей власти Того, Кто уже оказался однажды сильнее. И как когда-то из-за греха одного человека в мир вошла смерть, так теперь смерть смогла быть побеждена на Кресте из-за того, что один-единственный Праведник, взявший на себя грехи всего мира, Сам не поддался искушению — и не согрешил.

В райском саду Адам и Ева не смогли устоять перед искушением — и мир для них стал враждебной пустыней. Но Христос, как новый Адам, исправляет ошибку первых людей. Он уходит в пустыню и там побеждает все те же самые искушения дьявола — чтобы разрушить власть тьмы и снова вернуть нас в Царство любящего Отца.

Графика Елены ЧЕРКАСОВОЙ