«С каждым годом современная иконопись становится все интересней. Когда в конце восьмидесятых годов открывалась первая выставка современного иконописного искусства, я боялась, что не хватит экспонатов, — говорит организатор выставки Ирина Языкова, искусствовед, специалист по современной иконописи. — И вдруг оказалось, что набралось около ста хороших работ. Тогда художники, в основном, следовали древнерусским образцам. Традиция иконописная только начала восстанавливаться, и было важно, что люди вдохновляются древнерусскими традициями, творчеством Рублева, Дионисия. Затем границы наших представлений о традиции стали расширяться. Художники открывали для себя мир: грузинское, сербское искусство, синайские иконы...
Сегодня некоторые иконописцы не боятся оторваться от первоисточника, от образца. Не боятся экспериментов и поиска, ищут новые формы. Но, что самое важное, поиски нового языка идут изнутри иконы, хотя художники и используют современные изобразительные средства, разбираясь в многопластовости истории искусств, апеллируя к тем или иным стилям. Но эти поиски не разрушительны для иконы — они не убивают самого главного — молитвенности, созерцательности иконы, не искажают ее богословия. Это важно, потому что икона — это не просто картинка на евангельский сюжет, написанная в определенном стиле. И мы видим попытки современного человека размышлять над каноническими сюжетами».
Соединить современный изобразительный язык и традиционную иконопись пытаются иконописцы из Петербурга Филипп Давыдов и Ольга Шаламова. Пожалуй, работы этих иконописцев наиболее стилистически необычны и особо привлекают внимание на выставке.
Например, в иконе «Бичевание Христа» Филиппа Давыдова иконописец раскрывает редкий для восточного искусства сюжет. Наверное, поэтому в его работе слышны ноты искусства западного. Фигуры на теплом мягком фоне, без какой-либо глубины. Отчего все изображаемое выглядит резче, четче, трагичнее.
Интересна икона того же мастера «Купина Неопалимая (Десять Заповедей)». К традиционной иконографии он добавляет текст Десяти заповедей. В итоге в иконе соединяются богословские трактовки, для прочтения которых необходим определенный багаж знаний, с доступной наглядностью.
В его же иконе «Богоматерь с Младенцем» общее мягкое решение сочетается с четким выразительными цветовыми акцентами: синий мафорий Богородицы, которая соединила земное и небесное и — красное одеяние Младенца — одновременно царственность и грядущая жертва.
Необычен «Спас Нерукотворный» Ольги Шаламовой. Вызывает интерес написанная ею Филермская икона Божьей Матери. Это необычная иконография, в образце очень плохо читаемая из-за своей древности, ее трудно копировать. Но, соединяя традиционные и нетрадиционные элементы иконографии, художник создает новое художественное произведение.
«Мне особенно нравится, как сделана икона «Рождество Христово» Ольги Шаламовой, — говорит Ирина Языкова. — Ее отличает пластически интересный язык, он и иконный, и, одновременно — рафинированно-декоративный. Но декоративность работает не на украшательство, а на углубление языка иконы.
В ее другой работе — «Явление Ангела женам-мироносицам» — мы видим интересную разработку известной иконографии. Утонченный живописный язык, легкий колорит придает иконе своеобразность. Автор бережно следует традиции, но делает в итоге так, как до нее никто не делал».
Выставка интересна и тем, что на ней можно увидеть работы иконописцев разных поколений. От таких именитых, как Александр Лавданский, Александр Чашкин, Александр Соколов, до молодых, только начинающих свой художественный путь.
Смысловым центром экспозиции стала икона Александра Лавданского «Христос Пантократор», благодаря не только внушительным размерам (почти полтора метра), но и мощному притягивающему взгляд образу Спасителя, который при всей своей строгой каноничности и монументальности написан очень свободно и колористически изощренно.
Молодые, начинающие иконописцы порой боятся отойти от первоисточника, вдохновенно его копируют. Но на первых порах это неплохо. Возможно, поиски своего художественного языка, допустимого внутри рамок, которые накладывает традиция, у них еще впереди.
Кстати, в московской мастерской «Собор» (руководитель Светлана Ржаницына) работает немало молодых и талантливых иконописцев. Эта мастерская представлена на выставке шестью художниками. Среди интересных работ: «Чудо Архангела Михаила в Хонех» и «Святой пророк Моисей» Андрея Ковалика; «Святой пророк Иезекииль», «Святой пророк Илия» Александра Голышева. Стилистически своеобразна икона «Царственные страстотерпцы» Ольги Спиридоновой.
В этот раз выставка вышла за рамки собственно икон. Что, по мнению Ирины Языковой, вполне логично. «То, что выставка получилась такой разноплановой, характерно, — говорит искусствовед. — Ведь и сама икона — не замкнута, иконописец может использовать весь опыт истории искусства, и в то же время иконописные традиции оказывают влияние и на светское искусство».
Поэтому не стоит удивляться тому, что на выставке можно увидеть экспонаты, не связанные с церковным искусством. Так, Александр Бугаков начинал свою творческую деятельность в иконописи, а сейчас занимается художественной ковкой, делает для храма кресты, подсвечники, аналои и прочее, и он представил на выставке работы не только на церковные, но и на философские темы, вполне вписывающиеся в контекст экспозиции. Вот как объясняет это сам Александр Бугаков:
«Некоторый иконописный опыт позволяет говорить о родстве кованой скульптуры и иконы, объединяющим качеством является конструктивное начало. Иконность, на самом деле, сугубо конструктивна, в основе ее — жесткий графический каркас, на который форма одевается как мясо на кости, или как в современном домостроении панели надеваются опять же на каркас, но уже железобетонный.
Кузнечная технология ограничена совсем небольшим количеством приемов, заставляющих искать решения лаконичные и конструктивные. При большом желании можно, конечно, вырастить целые кузнечные сады, но это уводит в сторону от сути дела, от «кузнечной онтологии», состоящей в том, что форма рождается в огне и под ударом. Уместно напомнить, что учителя аскетики сравнивали действие Духа Святого на человеческую душу с тем, как металл испытывается в огне, и становится огнем — не переставая быть металлом. Вот в какие глубины — или высоты — простирается кузнечное дело».
Лаконичность средств позволяет художнику добиться особой выразительности в работах. Так, его «Слепцы», вызывающие в памяти брейгелевскую картину на тему евангельской притчи, благодаря размеренности, четкому ритму становятся трагическим символом. Кажется, это движение «скованных одной цепью» будет бесконечным…
Иконописец Александр Соколов в этот раз представил подготовительные рисунки к иконам, которые воспринимаются как самостоятельные произведения, написанные акварелью.
«Сегодня многие уверены, что иконописный рисунок — это просто прорись, — рассказывает Ирина Языкова. — А ведь на самом деле у древнерусских иконописцев был по-настоящему мощный рисунок. Александр Соколов показывает, каким сильным рисовальщиком может быть иконописец сегодня».
Стремясь закомпоновать тот или иной сюжет в заданную форму (круг, арка), Соколов не просто мастерски справляется с задачей, но заставляет эту форму работать на раскрытие смысловой глубины изображаемого («Преображение Господне», «Рождество Христово», «Воскресение Христово. Сошествие во Ад»).
В целом же выставка — еще один пример, что иконописное искусство может развиваться. Но только в том случае, если иконописец — не просто грамотный художник, но и человек, знающий и чувствующий традицию. И, что очень важно, обладающий чувством меры и вкуса.
Выставка «Возрадуемся Господеви» будет открыта до 17 февраля 2013 г. по адресу: Сретенка, 19. Вход бесплатный.
Фотографии Владимира Ештокина.
