Каждый из нас хотя бы раз в жизни встречал икону, на которой есть ошибки — неправильно написано имя или титул праведника, непривычно выглядит надпись на свитке в руках святого.
Что можно делать в таких случаях, и можно ли молиться перед образом почитаемого святого, на котором есть ошибки?
Представьте себе, что вы попали в древнерусский монастырь. Здесь есть иконописная мастерская и скрипторий, в котором иноки переписывают рукописи, а ученики иконописца делают надписи на образах или даже расписывают стены храма фресками. У каждого из них есть свое задание: мастер обычно писал лик и глаза, а остальную работу, которая не требовала ювелирной точности, могли делать его ученики – они тщательно выписывали детали одежды, делали надписи на свитке, который держит в руках святой. Образцом для иконописцев могли быть либо указания мастера, либо авторитетные тексты или образа, служившие образцом (каноном) для новых творений.
Вот монах тщательно переписывает рукопись, но мысли его отвлеклись, глаза устали, и вместо имени Феодосий он пишет в житии слово «Феодос» или «Федос». Потом эта рукопись жития Феодосия Печерского попадает в руки болгарскому иноку, который для назидания верующих хочет оставить копию жития прославленного русского святого в своем монастыре. Он тщательно переписывает рукопись, которая лежит перед ним и доходит до имени святого, но в болгарском языке греческий корень «θεός» (Бог) принято читать с начальным «Т». Поскольку в славянских языках не было фонемы «Ф», то каждый славянский народ заменял первый звук греческих корней, начинающихся с «Ф», своим привычным звуком. В результате в болгарских житиях и иконах имя русского святого звучало и писалось как «Теодосий». Оба этих варианта не являются ошибкой, в конце концов никого не смущает, что во Франции Иоанн Креститель становится Жаном Батистом.
Вернемся в нашу иконописную мастерскую и понаблюдаем за учеником, который пишет надпись на свитке святого. Обычно она отражает суть подвига праведника и содержит в себе отрывок из Нового Завета, церковной молитвы или самое известное изречение подвижника. Ученик мастера тщательно копирует цитату из Евангелия из лежащей перед ним рукописи или более древнего образа. Но в Древней Руси не существовало единой правильной редакции Нового Завета или богослужебного текста, поскольку в процессе копирования даже Святого Писания никто не застрахован от простой описки. В самых древних славянских рукописях и иконах слова не отделялись друг от друга, что создавало дополнительную возможность ошибки. Кроме того, в церковнославянский язык, на котором делаются надписи на иконах, перешло несколько букв из мертвого старославянского языка, значение которых современные ученые восстанавливают лишь предположительно. В надписи, которую копирует иконописец, вошли две загадочные буквы, внешне похожие на «ь» и «ъ». Первая называлась «ерь» и писалась после мягких согласных вместо гласных или на конце слов. Вторая звалась «ером» и писалась после твердых согласных. Во времена святых Кирилла и Мефодия эти буквы обозначали определенные гласные (традиционно считается, что это были «о» и «е»), но к моменту создания нашей иконы уже нет живых носителей этого языка, нет грамматик, которые объясняют правила написания, и иконописец лишь знает, что эти буквы нужно писать после предшествующих согласных. В результате он механически копирует надпись на древней иконе, подобно тому, как маленький ребенок пытается повторить те буквы, которые пишет мама. После Петра I для многих людей эти буквы — «ь» и «ъ» — стали просто признаками старины, которые нужно вставлять в благочестивые тексты. Точно такая же судьба постигла букву «ять», и в начале ХХ века во многих храмах появились иконы с неправильным употреблением этой буквы, поскольку правила были очень сложны, а безупречно грамотных людей в мире немного. Ошибки множились и сами становились освященными, поскольку их видели на иконах и в богослужебных книгах. В результате славянские буквы стали восприниматься как символ старины и традиций. В наши дни примером такого отношения может служить название «КоммерсантЪ», где «ер» выполняет лишь роль узнаваемого бренда.
Итак, наш иконописец закончил образ, его освятили в церкви, а потом обнаружили, что имя святого написано на иконе не так, как принято по самой распространенной традиции: «Серьгий» вместо «Сергия» или «Алексей» вместо «Алексий», или «Володимир» вместо «Владимир». Это совершенно не означает, что икона перестала быть образом почитаемого святого, потеряла благодать или оскорбляет того подвижника, в честь которого она написана. У каждого из нас дома есть потрескавшиеся или не очень качественные фотографии дорогих нам людей. Мы храним рисунки своих детей, их первые тетради, открытки. Они дороги нам не потому, что написаны безупречным русским языком, а потому что это образ, напоминание о любимых. Точно также икона почитаемого святого ценна и священна, несмотря на ее состояние или наличие ошибок с точки зрения современных грамматик церковнославянского языка. В противном случае мы становимся холодными иконоборцами и должны безжалостно выкидывать из дома плохо сделанные фотографии любимых людей или детские рисунки.
Иллюстрация из книги "Монахиня Иулиания (Соколова М.Н.) Труд иконописца": "Разделка бороды"
