"ЭФФЕКТ БУРАТИНО"

кто-то ненужной тратой времени и казенных средств, кто-то — ограничением личных свобод граждан. Так должно ли государство заботиться о моральном облике своей нации?
И почему чиновники, говоря на подобные темы, все чаще призывают в союзники Церковь? Принесет ли подобный «тандем» пользу?
Об этом мы решили поговорить со статс-секретарем, заместителем министра культуры
и массовых коммуникаций Российской Федерации Павлом ПОЖИГАЙЛО.

— Павел Анатольевич, когда речь идет о наркотиках или алкоголе, все очевидно: эти пороки угрожают человеку напрямую, могут разрушить его личность и сделать его опасным для общества, а значит, государство должно с ними бороться. Но какая угроза исходит от порнографии?
— Та же самая. К сожалению, не все понимают, что свободное распространение такой продукции вредно так же, как наркотики или, например, азартные игры. И дело не только в опасности «секспросвета» для детской психики, о которой говорят многие медики. Но и в том, что происходит подмена смысла и сути человеческих отношений: любовь и секс выдаются за синонимы, стирается грань между духовной и плотской сферами человеческого бытия. На мой взгляд, это прямой путь к вырождению страны!
Россия всегда была крепка своей самобытностью, приверженностью национальным истокам, бережным отношением к семье, родному очагу. Еще русский философ Иван Ильин говорил: «Семья вырастает из любви, живет любовью, родит и растит любимых детей. Поэтому она есть первая школа любви и жертвенности… Культура без традиции невозможна; а традиция передается верно и полно только в знак любви и заботы, то есть в семье».
Но ничто так не девальвировано в современном мире, как это понятие: семья, брак уже не являются ценностями для молодежи. Слово «самопожертвование» больше не популярно. А отсюда типичные проблемы нашего общества — распавшиеся семьи, аборты, брошенные дети...
Сегодня в России остро стоит проблема демографии. Но ведь важно не только то, сколько нас будет через двадцать лет, но и то, каким будет новое поколение россиян…
Ответ на этот вопрос, на мой взгляд, лежит в сфере ценностно ориентированной культуры, включающей и нравственность, и духовность. Все стратегические интересы государства неразрывно связаны с этой областью. Здесь воспитывается любовь к Родине, уважение к традициям, формируется чувство патриотизма, социальная ответственность. Именно поэтому мы постарались ориентировать наш закон на подрастающее поколение.
Целью создания законопроекта было защитить здоровье и нравственное развитие детей и подростков в том возрасте, когда происходит формирование объемного видения жизни, становление личности, когда выбор жизненного пути, призвания еще только обретается. Вопрос установления возрастного ценза в 18 лет или 21 год в данном контексте не столь принципиален. Главное — понимание необходимости оградить от негативного влияния наиболее восприимчивую к внешним воздействиям категорию населения.
Сегодня информационное пространство буквально блокируется сексуальной тематикой.
Я — отец троих маленьких детей, и меня очень беспокоит та информационная среда, которая их окружает. Невозможно оставить ребенка наедине с телевизором: уходишь, когда идет мультфильм, возвращаешься буквально через минуту — там уже кровь и насилие, сцены распущенности, та же эротика, наконец. То, что в других странах показывают на специальных зашифрованных каналах, у нас благополучно попадает в открытый эфир. Это неприемлемо для цивилизованного общества.
Я знаю, что сегодня происходит в школе. Ученики прячут под партами мобильники и с помощью них обмениваются непристойными картинками, которые беспрепятственно могут скачать из сети. И с этим очень трудно бороться.
Законодательство об ограничении порнографии и эротики существует во всех западных странах, и только у нас это считают вмешательством государства в частную жизнь граждан. Определенные рамки должны быть. Ведь государство вторгается в жизнь наркомана. Зачастую — чтобы спасти его самого и его близких. Тут то же самое.

— Но что изменится от нового закона? Недавно у нас ограничили потребление пива. В результате люди с бутылками перебрались из скверов в подворотни, где принялись костерить депутатов за их идею.
— Конечно, принятие таких законов — не панацея, наивно думать, что, запретив бесконтрольную продажу порнофильмов, мы в один день изменим моральный климат в стране. Наша инициатива — это попытка избавить людей от угрозы, которую я для себя называю «эффект Буратино». Помните, когда он, по дороге в школу, сворачивает в кукольный театр, завороженный яркой вывеской? Сегодня тысячи людей оказываются в таком положении.
Все мы в той или иной мере подвержены соблазнам. И попасть под их влияние гораздо легче, нежели сделать что-то хорошее, в чем-то себя превозмочь. Как говорится в одной старой поговорке: «До церкви близко, да идти склизко. До кабака далеко, да идти легко».
Доступность продукции порнографического и эротического характера вкупе с навязчивой рекламой внушают мысль о том, что это — «товар первой необходимости», нужный каждому.
Кроме того, нельзя забывать, что на эксплуатации темы секса зарабатываются миллионы, это — гигантская индустрия, чуждая нравственных сдержек и противовесов. И урегулировать эту сферу — значит избавиться от искажений в информационной среде, высвободить пространство для представления продуктов высокой культуры, когда свободный выбор осуществляется действительно в объективных условиях.
По этому принципу в США создавался Лас-Вегас. Хочешь поехать в «город грехов» — купи дорогой билет, заплати за отель... Американское правительство не просто искало новые источники дохода, а стремилось возвести препятствие между человеком и опасным искушением, чтобы заставить его подумать, прежде чем принять решение.
Вот, кстати, и ответ тем, кто утверждает, будто закон ограничивает свободу граждан. Он ограничивает лишь вседозволенность. Хочешь смотреть порнографию — купи в специальном магазине фильм или журнал. Хочешь пить пиво — иди в ресторан или к себе домой, но не засоряй городские скверы бутылками.
Важно не столько поставить преграду на пути свободного распространения порнографии, сколько дать сформироваться некому духовному фильтру, воспитав вкус, привив культуру образа жизни и отодвинув угрозу внедрения всеядности.
Можно возразить, что современный подросток и так знает о сексе все и его поздно «перевоспитывать». Согласен. Но мы и не ставим перед собой такой задачи! Наша цель — обеспечить защиту несовершеннолетних от бесконтрольного и нелимитированного распространения эротики и порнографии, угрожающего их психическому здоровью и нормальному развитию в условиях стремительно меняющегося мира, расширяющего границы информационного пространства. Сегодняшние подростки вырастут, станут родителями, почувствуют ответственность за здоровье своих детей (нравственное и психическое) и наверняка захотят для них другой жизни. Вот тогда и начнется реальная работа закона.
Откровенно говоря, наш законопроект призван защитить не нынешнее, а будущие поколения россиян.

— Многие чиновники уверены, что Церковь может помочь государству в воспитании граждан. Хотелось бы услышать Ваше мнение о том, насколько это возможно.
— Церковь — один из самых авторитетных институтов, который играет важнейшую роль в сохранении духовных основ общества, упрочении гражданского мира, утверждении взаимного уважения, веротерпимости и милосердия, в воспитании подрастающего поколения. Безусловно, взаимодействие Церкви (с ее большим консолидирующим потенциалом) и государства в этом направлении может быть очень эффективным. Верующие люди, выстраивающие свою жизнь созидательно в духе христианской традиции, могут стать надежной опорой для страны. Они патриотично настроены, у них крепкие семьи, в которых дети получают хорошее воспитание. Но невозможно наладить «производство» таких людей в массовом порядке. Нельзя заставить человека верить в Бога.
Православная культура глубоко традиционна и — в лучшем смысле этого слова — консервативна. Церковь обращается к людям на своём языке, апеллируя к сфере духа. Современный же человек живет в мире материальных ценностей, в спрессованном информационном пространстве под властью медиатехнологий, рекламы, и в силу сформированных такой средой стереотипов мышления, зачастую не может принять образ жизни, предлагаемый православной культурой. Приходя в Церковь из чуждого ей мира, мы попадаем в новую, совершенно незнакомую нам жизнь, жизнь чужую, которая должна стать своей. И в этот момент важно помочь человеку, обратившемуся к церкви, найти свой путь к вере. И сделать это нужно очень деликатно. Именно от того, кто и как встретит его в храме, зависит — останется ли он там или же уйдет, чем-то напуганный, обиженный.
Я сам прошел когда-то эту стадию: пытался воцерковить своих близких, читал им нотации, пока меня не осадил один священник. Я пожаловался ему, что мама не хочет ехать со мной в монастырь, где я бывал по выходным.
«А во сколько ты встаешь?» — спросил он меня. Я сказал, что в шесть, и зову маму с собой. «Вставай в пять, готовь ей завтрак и уезжай в монастырь — это будет лучшей проповедью». Теперь я понимаю, что это правильно. Святые отцы учат нас: «сколь бы ни был велик соблазн воспитать себе подобных, мы не должны поддаваться ему. Другой человек, даже ребенок, не призван во всем быть похожим на нас. Он — другой микрокосм, у него свой путь в жизни, мы же призваны всемерно помогать ему в обретении своего места в Церкви». Только личным примером жизни во Христе можно показать другому человеку правильность выбранного пути.
Но в масштабах целой страны добиться этого очень трудно.

— Выходит, и «Основы православной культуры» в школах также не нужны?
— А вот тут я бы все-таки сделал исключение. Потому что, когда мы говорим о таких уроках в идеальном варианте, то речь идет не о проповеди, а просто об информации. Люди имеют право знать, какая вера в течение тысячи лет формировала духовные основы их народа. Вполне возможно, для кого-то подобные уроки станут началом пути к Богу. В любом случае, школа не сможет сделать большего, даже если пожелает. Ведь человеку можно лишь показать дорогу, но нельзя заставить идти по ней. Главное — в том, что, узнав о религии своей страны, дети смогут лучше понять ее историю и культуру. И тут, по-моему, неразумно противопоставлять уроки ОПК и сексуального просвещения.
Подобная риторика заставляет задумываться о том, что тема половых отношений, сексуального развития имеет первостепенное значение в нашей жизни. Будто бы мы жили все эти столетия не в православной стране, а под властью Калигулы.

— Вы считаете, государство Калигулы могло существовать веками?
— Нет. Оно было обречено на гибель. И именно поэтому, мы должны сделать все для создания в нашей стране здорового морального климата. Иначе мы просто не выживем.