Из всех послеперестроечных лет 1998-й запомнился мне наиболее ярко, но не только дефолтом, который подорвал и без того весьма относительное благополучие моих друзей и близких, а ещё и очень примечательным событием в моей жизни.
Я в то время уже верил в некое высшее начало всего сущего, но никак веру свою не формулировал, признавая лишь историческое главенство православия в России, буддизма – в Индии, ислама – в мусульманских странах и т.д. А поскольку занимался в Челябинске организацией городских и областных фестивалей, дней города и иных мероприятий (таких, например, как вечер ненормативной лексики), то смешивал в своих сценариях все доступные краски.
Случилось в тот памятный год мне и моим друзьям из «Академии досуга», как мы себя позиционировали (людям разных профессий, но в них нереализованных в то лихолетье) в День города взять на себя одну из центральных концертных площадок. Это была наша отдушина в той странной жизни. Друзья обеспечивали техническую базу, а за мной был сценарий и ведение всего развлекательного марафона с утра до вечера. Марафон мы назвали «Горожане горожанам» и мне удалось договориться с самыми популярными челябинскими коллективами на их бесплатные выступления. А напротив сцены, в качестве которой мы использовали огромное крыльцо Главпочтамта, должны были проходить по улице различные красочные шествия: казаки в конном строю, кришнаиты с бубнами в своих розовых сари, слоны из близлежащего цирка…
А неподалёку, на этой же улице — красивейший Свято-Троицкий Собор, в то время уже возвращённый Церкви и действующий. И запало в наши окультуренные головы, что должны «церковники», просто обязаны поучаствовать в общем празднике мощным звоном колоколов. Чтобы слоны шли веселее, чтобы народ оценил, чтобы душа развернулась…
В соборе нам отказали, объяснив действительное назначение колокольного звона в Церкви. Мы, конечно же, не поняли и на Церковь обиделись. Впрочем, нам тогда всего хватило: всё было по сценарию и общегородской салют минут на тридцать венчал наш праздник.
А я, протрезвев от ярких впечатлений, идя по той самой улице, которую теперь именуют Челябинским Арбатом в будний уже день, услышал колокольный звон. И что-то перевернулось во мне: эти звуки откуда-то из другого мира и они никак не соприкасаются с тем, что мы до сих пор делали в своей жизни! Я поделился своим чувством с друзьями-«академиками» на очередной встрече. Все трое промолчали…
У каждого в душе таилась боль раненого гомосапиенса, и все мы в то время глушили её, надувая собственную самооценку, удивляя окружающих своими акциями. Мы выступали по радио и телевидению, о нас писали газеты. Моих друзей это по-прежнему устраивало, а меня уже нет... Звуки церковных колоколов, которые я раньше приравнивал к салютам и фейерверкам, привели меня через два года в храм, потом в монастырь, а «академики» ещё на несколько лет остались «академиками», пока житейская суета не развела их пути в разные стороны. Знаю только, что один из них всё же ходит на Пасху в церковь.
На заставке фрагмент фото Design_Ex
