Можно ли назвать «Аватар» хорошим фильмом про плохих землян или перед нами апология предательства? Что это — фильм, повествующий о герое, переметнувшемся к синим и хвостатым гуманоидам, или история о любителях компьютерных игр, безвозвратно провалившихся в не ими придуманное виртуальное бытие? Список головоломных конспирологических гипотез о причинах успеха кинокартины можно продолжить. Но многие из них скорее уводят от прямого ответа на простые вопросы, которыми задается голливудский режиссер Джеймс Кэмерон.
«Аватар» несет добрую весть: население Земли гораздо лучше, чем рассказывает «зомбоящик». Как бы ни убеждали нас во всеобщем падении нравов (дескать, «пипл всё схавает»), а кассовые сборы твердят об обратном: люди предпочитают хорошее кино, пусть и с горькими интонациями.
Примеры последних лет — «Страсти Христовы», экранизации Толкина и Льюиса, «Остров»... Теперь «Аватар». С одной стороны, вроде бы и герои срисованы с типичных для этого жанра, да и роли их ходульны и предсказуемы. С другой, — ни «секса», ни «чернухи», а зритель идет и идет… Чем же цепляет фильм Кэмерона при всей своей, казалось бы, простоте?
Мы со следопытами («Братство православных следопытов») тоже посмотрели «Аватар» и поняли: это про нас. Во всяком случае, именно такой была их реакция. Дело в том, что среди законов православных следопытов есть и такой: следопыт — друг природы.
Фантастика приближает реальность так же, как подзорная труба, или как 3D-формат, в котором показывают «Аватар». 3D передает ощущение не только объема, но и полного погружения в виртуальный мир. На вас падают капли дождя, вокруг парят птеродактили, летающие скалы и разумные семена, свистят пули, а над и под вами проносятся вертолеты... Философские концепции Кэмерона оживают в его системе образов и метафор.
Идея «Аватара» проста — человек выпал из природных ритмов, превратился в потребителя, убил Землю. А теперь он расширяет свою экспансию на другие планеты, одна из которых пытается дать отпор. Предметом вожделений человека становятся недра планеты Пандоры, содержащие сверхценный минерал, продажа которого дает бешеную прибыль и резко поднимает биржевые индексы.
А между тем мир Пандоры нетехнологичен. Он скорее напоминает мозг, нежели космическое тело. На Пандоре все взаимосвязано: энергия и информация передается и аккумулируется в некой живой субстанции. Она объединяет все — и растения, и птиц, и зверей, и разумных пандорианцев. Последние внешне напоминают индейцев, но, в отличие от них, в своем общении с планетой не приносят в жертву ни себя, ни других.
Но среди захватчиков вдруг возникает группа сопротивления, сочувствующая истребляемой красоте. Эти люди переходят на сторону обреченной цивилизации. Главный герой получает тело пандорианца, знакомится с обитателями планеты, входит к ним в доверие, обретает любовь. И, зная все секреты, все уязвимые точки армады землян, он становится во главе пандорианской армии, вооруженной луками, летающими ящерами и верностью своим обетам.
Легко узнаваемые американские вояки учиняют на Пандоре аналог Вьетнама. Однако, даже при всей своей мощи, со всеми своими летающими крепостями, роботами-убийцами, газами и взрывчаткой, они терпят поражение. Красота торжествует. Пандора спасена, а главный герой навсегда переходит из своего земного тела в пандорианское.
По сути, Джеймс Кэмерон переверстывает обычный и приевшийся сюжет о вторжении злобных пришельцев в наш человеческий мир. На этот раз вторгаются люди, и вторгаются они в мир живой природы. Но ведь это происходит ежечасно, и не где-нибудь на чужой планете. Это происходит здесь и сейчас, на Земле. И происходит далеко не только в лесах Амазонии, но и в нашей обыденности: а выброшенные собаки, а повсеместные «дикие» свалки, а вытоптанные газоны? Что внутри, то и снаружи. Но если наша деградация ничем не сдерживается, то у планеты Пандоры находятся силы ей противостоять.
Что ж, во все века в хороших сказках добро побеждает зло, маленький — большого, слабый — сильного, умный — «крутого», а честный — коварного. В этом-то и состоит тайна человеческой души: она (душа) предуготовлена к Евангелию. Так полагал Джон Рональд Руэл Толкин, я лишь присоединяюсь к его мнению (см. эссе Толкина «О волшебных сказках»).
Но на самом деле, и у нас на Земле лучшие чаяния людей все-таки, пусть и редко, претворяются в жизнь. Как правило, происходит это там, где люди относятся к миру растений и животных, следуя замыслу Творца. Коль скоро Кэмерон наделил разумных жителей Пандоры внешним «котоподобием», приведу в пример земную «обитель кошек» на острове Кипр.
В последнее десятилетие на Кипре возродилась древняя традиция: больных, покалеченных, брошенных кошек и котов привозят в женский монастырь, расположенный на полуострове Акротири поблизости от города Лимассол. Сестры выхаживают бедолаг и выпускают в большой монастырский сад, отгороженный храмовым комплексом. Сад этот, вопреки ожиданиям, засажен не оливами, плантации которых окружают обитель, а бугенвиллеями — вечнозелеными кустами в сиянии лилово-фиолетовых цветов. К земному кошачьему раю выводит арка, перегороженная деревянными решетчатыми воротами. Они выступают в роли клапана: кошки шмыгают туда-сюда, а туристам-паломникам не пройти, хотя все видно.
В ноябре 2008 года мне посчастливилось побывать в этой котолюбивой обители святителя Николая Чудотворца. Когда мы подошли к воротам, никаких кошек не было и в помине. Но разочарование длилось недолго: едва мы стали обсуждать «наличие котоотсутствия», как, словно по мановению волшебной палочки, нарисовалась одна кошка, потом еще тринадцать, а вскоре все пространство перед воротами кишело котами, кошками и котятами разных размеров и расцветок.
Своим видом они недвусмысленно давали понять, что они тут вообще-то по своим делам, а то, что их морды выразительно намекают на «рыбки бы», так это так оно от природы, а не потому, что люди пришли их навестить. Поняв, что рыбки от нас не дождешься (пожертвования на обитель и на кошачий прокорм мы передали сестрам), котовое собрание стало расходиться. А самая ласковая его часть, пробравшись сквозь ворота, подошла помурлыкать, потереться о ноги и посидеть на руках.
Это и есть симбиоз, переходящий в синергию. Монахини заботятся о кошках, а кошки ловят змей и объясняют паломникам, что рай ближе, чем кажется.
Если же вернуться к следопытам (скаутам, разведчикам, витязям), то их забота о природе есть то хранение совести по отношению к вещам, о котором писал авва Дорофей. Если это внимание к живым существам восполнить опытом молитвы, но уже не к природе (как в фильме «Аватар»), а к ее Создателю (как в кипрском монастыре), тогда слово «экология» обретет свое библейское значение. В любом случае эти малые группы детей и подростков, что пытаются хранить свою совесть в мире, которому крайне не нравится любое её проявление, найдут много общего между собой и добрыми героями фильма “Аватар”. Может быть, это поможет им выстоять.
В этом смысле Кэмерон прав: в эпоху урбанизации забота о наших одомашненных (и не только) гостях, посланных Творцом в нашу жизнь, дает нам возможность остаться людьми.
Здесь Вы можете обсудить эту статью в Блогах "Фомы" (Живой Журнал). Регистрация не требуется.
