Александр ТКАЧЕНКО: ПИРАТЫ И АЛЬТРУИСТЫ

Когда союзники перестают доверять друг другу, союз начинает распадаться. К сожалению, эта аксиома весьма наглядно подтверждается нынешними спорами о Церкви в интеллигентской среде. Причем, от церковных авторов интеллигенции достается «на орехи» ничуть не меньше, чем Церкви от ее оппонентов.

Почему же так получилось? Ведь еще десять-пятнадцать лет назад именно этот  слой нашего общества был настолько близок к Церкви, что диакон Андрей Кураев (исполняет функции иностранного агента) прямо говорил: «…На кого сегодня опираться священнику, если не на интеллигенцию? Допустим, в российской глубинке. Что, работяги к нему пойдут? Да нет — все начнется с учителя, с врача. И ими, может быть, ограничится… В России для нашей проповеди открыта разве что студенческая молодежь.  Вообще Православие сегодня превращается в  «секту интеллигентов».

А нынче, с одной стороны появляются публикации про «Толоконные лбы» русского духовенства, с другой –  не менее категоричные тезисы про «Толоконные души» российской интеллигенции. Что же такого произошло в нашем обществе за это, сравнительно короткое время? Почему вчерашние союзники сегодня смотрят друг на друга с такой подозрительностью и склонны видеть друг в друге скрытую, а то и – открытую угрозу?

Мне кажется, вопрос здесь в не совсем точном позиционировании сторон. А вернее сказать – в совсем неточном. Потому что, интеллигенция по-прежнему составляет весьма значительную часть церковного народа, точно так же, как и православный человек в интеллигентской среде отнюдь не является каким-то реликтом. Из-за такого взаимопроникновения постоянно возникает путаница, когда «интеллигентные церковники» и «воцерковленные интеллигенты» сначала спорят до хрипоты и взаимных оскорблений, а после начинают вдруг объяснять друг другу, что «мы-то ведь тоже – «не чужды».

Очевидно, что оппозиция «Церковь vs интеллигенция» по сути своей является ложной и надуманной, поскольку эти общественные институты не изолированы друг от друга. Тем не менее, продолжаются в интеллигентской среде споры о несостоявшейся роли Церкви в жизни общества.  Причем, и со стороны церковной интеллигенции критика Церкви становится сегодня все жестче и бескомпромиссней, а эпитеты – все более категоричными.

А значит, проблема все-таки существует. И проблема очень серьезная, если так настойчиво говорят о ней столько умных и нравственно-чутких людей как внутри Церкви, так и вне ее.  Вот только обозначить ее простыми и всем понятными словами очень трудно. Любая дискуссия на эту больную тему почти всегда превращается в обычную перепалку с обвинениями, грубостями и обидами. Видимо, для таких разговоров нужны новые термины, какие-то условные обозначения которые не звучали бы оскорбительно, и в то же время – соответствовали бы реальному положению дел.

 Два термина

Пару именно таких обозначений, -  точных и ясных, - я неожиданно обнаружил в сетевом дневнике Владимира Александровича Гурболикова.  Разговор там шел о совпадении двух процессов в нашей новейшей истории, когда на фоне вопиющего развала социальной сферы – закрытия детских садов, домов престарелых, сельских школ и клубов, вдруг повсеместно начали восстанавливать и строить православные храмы. Вот часть этого разговора, с заинтересовавшими меня терминами:

«А почему совпадают два процесса - об этом мне один умный человек сказал в конце восьмидесятых. Когда было сравнительно по-советски ещё. И как говорится, почти "ничто не предвещало". Потому я очень хорошо запомнил сказанное. Моему собеседнику было тогда примерно 55-60 лет, а мне около 25. Суть его слов: очень скоро начнётся жуткий бардак. И самые активные люди от двадцати до сорока лет, очень жёстко разделятся на две группы. Одна - бандиты или по сути бандиты, пираты, как хочешь называй. Вторая - принципиальные альтруисты, которых тоже будет не так уж мало. И они станут, периодически сталкиваясь, строить два параллельных мира. При этом общая ситуация окажется дикая и шизофреническая, но с этим будет трудно справиться.

Вот это и есть ответ, данный ещё до всех ГКЧП, о том, почему у нас совпадает разваливание детсадов, домов престарелых и проч. с ростом церковных приходов (не просто золочением куполов, а именно ростом приходов, где люди пытаются что-то изменить в окружающей жизни). Два параллельных мира. Естественно, они не разделены бронированной дверью: кто-то пытается "попиратствовать", истово крестясь, кого-то из альтруистов жизнь ломает об колено, кто-то из бандюков искренне пытается каяться и что-то менять в своей жизни. Но общая расстановка остаётся пока та самая, какую предсказывал мой собеседник.

И самое главное здесь: кто кого обгонит. Потому что в будущем маячит совсем новый расклад сил, в котором постсоветской большой страны-России вообще не будет, власть радикально переменится (вполне возможно, что это и не будет одна единая власть) придут принципиально другие силы , можно сказать, вообще из другого "мира" - национального религиозного или из какого-то русского подполья. И тогда, хотя у нас постоянно кричат, что хуже чем сейчас быть не может - окажется намного хуже, чем сейчас. Так что по-хорошему в этих спорах тратится огромный ресурс и последнее имеющееся время. А понимания не возникает. - хотя я бы все спорящие стороны отнёс к "партии альтруистов".

 Вот это условное деление активных членов нашего общества на «пиратов» и «альтруистов» представляется мне сегодня наиболее точным и правильным в разговоре о том, - что же так тревожит интеллигентных людей в Церкви и за ее пределами, почему вчерашние и даже сегодняшние союзники Церкви из этого лагеря вдруг стали так настороженно к ней относиться.

Неожиданное поражение

«Пираты» живут ради конкретных и вполне осязаемых благ – власти, денег и всего того, что деньги и власть позволяют им получить в максимальном объеме.  И совершенно не важно, какой способ будет для этого употреблен: торговля «паленой» водкой на метаноле, или вышибание денег из «коммерсов» при помощи утюга и паяльника; незаконные коммерческие операции, уход от налогов и контрабанда, или – взятки, откаты, рейдерство и фальсификация доказательств в суде. Не важно также – украшен ли «пират» блатными наколками, или носит офицерские погоны. Важна лишь цель, которую он перед собой ставит, которая определяет все его поведение и ради которой он готов идти на преступление любых законов – человеческих и Божьих. Добыть, урвать, вырвать, если надо – с мясом и жилами, - вот идеал «пирата». И даже когда они рвут друг друга, все равно это – одна каста, один и тот же тип людей.

 «Альтруисты» уже по самому определению являются их противоположностью. Их идеал – бескорыстное служение. Богу, ближним, стране, народу – объект служения может быть разным, главное – жить не ради себя.

 Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сходу определить – к какой из двух этих категорий безоговорочно примыкает интеллигенция. Писатель и журналист Петр Боборыкин (который, собственно, первым и ввел в русский язык это слово), определял интеллигенцию как «совокупность представителей высокой умственной и этической культуры, а не просто работников умственного труда». Это определение актуально и по сей день.

 Ведь «пиратами» вполне могут быть и работники умственного труда. Причем, чем менее они обременены этической культурой, тем страшнее могут оказаться для общества последствия их пиратства. Потому что умная и образованная сволочь куда страшнее злого дурака.

 В лихие девяностые «альтруисты» увидели в учении Церкви полное или частичное соответствие своим принципам. Именно в ней советские интеллигенты нашли тогда духовную традицию, которой сами всегда старались следовать, пусть и неосознанно. Они начали строить свой «альтруистический мир» в пространстве Церкви: создавать детские сады и приюты, воскресные школы и православные гимназии, хосписы, сестричества милосердия при больницах и госпиталях. Многим в то время казалось – пройдет совсем немного времени, и этот прекрасный мир, основанный на любви и сострадании, станет основой и нормой жизни всего нашего общества. Однако, на практике все оказалось совершенно иначе.

Главное оружие «пиратов».

 Неофитский восторг заслонил от нас одну печальную истину: в открытом противостоянии с «пиратами» «альтруисты» неминуемо обречены на поражение. Причины этого блестяще сформулированы в песне из советского фильма «Не бойся, я с тобой», где бандиты залихватски распевают веселый рефрен:

 Но он противник – лучше не бывает:

Ты упадешь, а он не добивает,

Ударишь в спину, и не ждешь ответ.

Интеллигенту от себя спасенья нет.

Связанные моральными нормами «альтруисты» изначально находятся в проигрышном положении, и любые рассуждения о том, что «добро, де, должно быть с кулаками» здесь не работают. Потому что главное оружие «пиратов» не кулаки, а – подлость и безжалостность, наглость и беспринципность. Именно эти качества обеспечивают им победу там, где нравственно вменяемый человек готов скорее проиграть, чем – переродиться, и тоже стать «пиратом».

 Ну не пойдет альтруист-интеллигент давать взятку муниципальному чиновнику, не станет «заказывать» конкурентов наемным убийцам, не сможет избивать и калечить противника ради денег и собственности, не будет запугивать, похищать родственников, шантажировать… Для «пирата» же все это – пара пустяков.

И вот, в какой-то момент, «альтруисты» с неприятным удивлением обнаружили, что живут в «мире», построенном «пиратами», что законы этого «мира», естественно – пиратские, и что абсолютно защищенное пространство для добра и высоких идеалов сузилось в нем до размеров твоего собственного сердца.

 Лишь эту территорию не в состоянии захватить и отнять даже все «пираты» вместе взятые. Возможность остаться самим собой, не впустить в свою душу убийственный огонь жадности, лжи, беспринципности, возможность самому не быть «пиратом» и не иметь с «пиратами» ничего общего - вот что оказалось последним неотъемлемым достоянием нашей интеллигенции в мире, где главным жизненным принципом стал девиз – бабло побеждает зло.

 Но то, что нельзя отнять, можно купить.  А компромиссы с совестью всегда совершаются постепенно – шажок, другой, третий… И вот уже глядь – а ты и сам водишь хороводы с «пиратами», мучительно подыскивая «разумные и благородные» объяснения тому, что держишься за руки, которые по локоть, ну если не в крови, то как минимум – в известной субстанции. Или наоборот – эти руки тебя держат... Суть происходящего от этого не меняется: хоровод все равно остается – «пиратским», а известная субстанция не становится менее вонючей.

 Вот здесь, в возможности такого нравственного перерождения и пролегает главный разлом среди «альтруистов», неравнодушных к судьбам Церкви.  В начале девяностых слово «священник» было связано для нас, прежде всего – с исповедничеством и мученичеством за веру. А сегодня мы уже точно знаем, что образы жадного попа из народной сказки, или пресловутого Ильфовского отца Федора, обуянного желанием заиметь собственный свечной заводик под Самарой, отнюдь не высосаны из пальца. Причем, в реальности все это бывает совсем не так карикатурно и выпукло, как в литературе.

 Слишком дорогой подарок

Вот простой пример из жизни: один мой знакомый батюшка служит настоятелем храма в небольшом городке. Я совершенно точно знаю, что это – кристально честный человек с искренней верой и твердыми нравственными принципами.

Стопроцентный «альтруист», который никогда не станет драть с прихожан втридорога за требы и свечки ради собственной выгоды. Наоборот, этот батюшка всегда, в любое время дня и ночи готов прийти на помощь каждому, кто о ней попросит. И если нужно – отдаст с себя последнюю рубашку, у своих детей возьмет и чужим отдаст. Ну такой вот он, этот батюшка. Можно сказать – образцово-показательный, потомственный священник. И папа у него такой же, и брат тоже в сане и тоже - бессеребренник. С этой семьей я знаком без малого – двадцать лет, поэтому, могу ответственно утверждать, что все сказанное мною выше – чистая правда.  Но случилась недавно одна история, которая поставила меня в тупик.

 На небольшой городок, в котором служит этот батюшка, осталось три более-менее крупных предприятия. Естественно – приватизированных в свое время, а ныне являющихся законной частной собственностью своих владельцев. И вот, собрались как-то эти самые владельцы, и задумались: а чего это наш батюшка такой молодец, а ездит по требам на каком-то ведре с болтами? И порешили купить ему вскладчину новый автомобиль. Сказано – сделано. Вскорости, появился у отца настоятеля новенький «паркетник». Не Бог весть какой дорогой – всего за восемьсот тысяч. Но с виду – настоящий джип. И ездить на нем теперь батюшке куда удобнее, чем на прежней развалюхе. Казалось бы – ну и чего тут не так? Дают – бери. От чистого ж сердца! Сам ведь никогда себе такое не купишь, с альтруистическими-то принципами!

 Все вроде бы верно. Одна только беда: на предприятиях у этих спонсоров зарплата рабочих в среднем – семь тысяч рублей в месяц. Да и ту они норовят задержать на пару месяцев. А вот на подарок батюшке – нашли. Молодцы… Только как-то не радостно мне от того, что хороший человек теперь ездит на хорошей машине. Ну так это ведь – я. Который его знает и любит. А что же, глядя на его обнову, думают местные работяги, месяцами ожидающие свои заработанные копейки…

 Больше всего меня тут тревожит даже не нравственная оценка этой истории, а совсем простая задачка: предложи кто-нибудь мне такое – смог бы отказаться? Или нашел бы десяток убедительнейших оправданий, чтобы поскорее плюхнуться в салон, призывно пахнущий новенькой кожей? Вот ведь главный-то вопрос в чем… И я не знаю, как на него ответить.

 Думается, именно по этой причине «альтруисты» сегодня глядят друг на друга с такой настороженностью: не продались ли вчерашние друзья и союзники, не изменились ли? Не утопали ли по шажочку в тот самый – «пиратский» хоровод, где все нынче смешалось в общей круговерти: воровские наколки и милицейские погоны, костюмы «от кутюр» и священнические облачения.

Что же нам осталось?

 Одни «альтруисты» подозревают других в ренегатстве, в слиянии и дружбе с «пиратами» - вот подлинная причина нынешних споров о Церкви в интеллигентской среде. И если меня сейчас спросят прямо: скажи, есть в Церкви «пираты»? – я с горечью отвечу – да, есть. Но все же это совсем не повод для того, чтобы скопом записывать в «пираты» весь церковный народ.

 Ведь и в любом другом альтруистском сообществе можно без особого труда найти своих ренегатов. Нет, и не может быть в мире учреждения, которое бы гарантировано, благодаря особенностям внутренней организации ограждало бы людей от жадности, зависти, злобы, стремления к деньгам и удовольствиям. Ограду от этого зла каждый должен ставить в своей душе сам – будь он прихожанином православного храма, или участником «Марша несогласных», священником, или защитником Химкинского леса.

 И если кто-либо из активистов экологического движения вдруг окажется банальным вымогателем и шантажистом, паразитирующем на этом движении и втихаря «трясущим» деньги с предпринимателей, нарушивших закон об экологии, - такой факт будет характеризовать только самого этого человека, но никак не идею защиты окружающей среды и всех честных людей, ее разделяющих.

 Мне очень понравилось, как высказался по этому поводу в Живом Журнале один человек, имени которого я, к сожалению не запомнил: «Да, в семье не без… И в стране не без… И в Церкви тоже не без… Но это не мешает мне любить мою семью, мою страну и мою Церковь».

 Идеи христианства за прошедшие пятнадцать лет ничуть не изменились. Просто теперь, со всей печальной очевидностью выяснилось, что сами мы – нынешние христиане, далеко не всегда соответствуем красоте и величию этих идей. Тут есть о чем серьезно подумать каждому из нас.

И все же тот, кто наперекор всему твердо решил оставаться «альтруистом» в этом «пиратском» мире, вряд ли найдет сегодня для своих устремлений более подходящую основу, чем Нагорная Проповедь.

 И, видимо, совсем не случайно писатель Дмитрий Быков, автор той самой, скандальной статьи про «Толоконные лбы» уже после ее публикации сказал слова, удивительно точно характеризующие современную ситуацию в среде «альтруистов» — как нецерковных, так и находящихся в ограде Церкви:

 «Мы упускаем момент чрезвычайно выгодный для того, чтобы в обществе появилась сколько-нибудь осмысленная, достаточно рациональная, внятная моральная платформа, на которой бы могли объединяться думающие люди. Кроме Православной Церкви такой силы нет».

Читайте также в проекте "Интеллигенция":