Уже несколько лет в России и нескольких странах ближнего зарубежья действует молодежное общественное объединение «Братство Православных Следопытов», организованное по благословению патриарха Алексия II. В своей работе оно использует скаутскую методику. О том, что такое современный скаутинг и зачем он нужен Церкви, нам рассказали заместитель председателя Братства иеромонах Димитрий (Першин) и руководитель московских программ Братства Екатерина Юдина.
1. В чем главная задача БПС? Ради чего создано это движение?
— Задача та же, что у семьи, и у школы — совершить восхождение вместе с подростками в их большую жизнь так, чтобы они при этом не покалечили своей души. Отсюда название — братство. Не организация, не ассоциация, а именно братство, в котором можно дружить и расти ввысь и вглубь и вширь. Мы считаем, что и к нам обращены слова апостола Петра: «Братство любите» (1 Пет. 2, 17).
Не сразу, где-то через год участия в наших программах ребята делают свой выбор: быть ли им православными следопытами, и если уж решают остаться в Братстве — дают торжественное обещание и по мере сил следуют ему. Их ценностный вектор определяется долгом перед Богом, Родиной и ближними. Но эти служения неосуществимы без личностного развития, без труда над собой, без хорошего образования и множества полезных навыков и умений. Именно эту мотивацию к росту подросток получает в нашем Братстве.
Сразу подчеркнем: социализация подростков происходит в БПС независимо от их церковности. Но, врастая в жизнь, ребята понимают, что надо расти дальше — к Небу, возрастать в вере, в молитве, в праведности. Насколько это получается — отдельный разговор, потому что настоящая жизнь — это подвиг любви, а любовь может быть только свободной.
Если ты православный следопыт, ты идешь вперед, отстаивая свои ценности, берешь ответственность на себя, меняешь ситуацию, по сути дела, становишься миссионером в пространстве своей собственной жизни.
2. Скаутская методика — для вас только вспомогательный инструмент, или вы видите в ней самостоятельную педагогическую ценность?
— Это неразделимые вещи. С одной стороны, скаутинг — это инструмент, который многим помогает прийти к Богу, но, с другой, нам интереснее существовать в скаутинге, чем вне его. В этом смысле скаутинг — это стиль жизни. Однажды скаут — скаут навсегда.
Тем самым, скаутская методика, безусловно, — это особое направление подростковой педагогики, подарившее миру и юных разведчиков, и витязей, и скаутов-навигаторов, и даже пионеров, которых большевики скопировали с дореволюционных скаутов.
В Братстве Православных Следопытов мы работаем над скаутской методикой, приближая её к проблемам современных российских подростков (все же скаутингу больше ста лет) и соотнося с задачей их воцерковления.
3. На каких детей рассчитана программа БПС? На воцерковленных или на малоцерковных? И каких реально больше среди ваших следопытов?
— Братство открыто для всех, но задумывалось оно прежде всего для невоцерковленных подростков, которых увлекут приключения и радость общения. В программах Братства они попадают в ситуации, где перед ними встают такие взрослые задачи, которые надо решать вместе, отвечая не только за себя, но и за младших, и за весь патруль. Они учатся не получать, а отдавать, не пользоваться, а служить, и через эти нравственные выборы открывают для себя реальность христианской этики. А силы для того, чтобы быть настоящими, начинают черпать в церковной жизни.
При этом мы никого не обязываем молиться, исповедоваться, креститься или причащаться. Единственное условие участия в следопытской жизни — готовность больше узнать о Православии как о культуре мысли и действия. На подобных занятиях мы помогаем нашим детям встретиться с миром Андрея Рублева и Георгия Свиридова, но все выводы из этой встречи они делают сами.
Для воцерковленных ребят важно другое — они учатся общаться с ребятами, у которых опыта церковной жизни нет. Ну а походы, игры, не говоря уже об умении заботиться о других, нужны, на наш взгляд, всем, независимо от степени церковности.
4. А помимо воцерковления, какие еще цели преследует ваша работа?
— Бытует ложное мнение, что в православной семье подросток должен быть забитым, потупленным существом, беспрекословно слушающимся взрослых. Это не так. Подросток — это личность, это человек, который призван вести за собой, иметь свое мнение, вмещать в свое сознание других. Он не просто спасает свою бессмертную душу — он, кроме того, отвечает за тех, кто рядом, готов менять мир вокруг себя, начиная с семьи, школы и вплоть до ВУЗа и будущей семьи.
Подросток, прошедший Кавказ и Хибины, Валдай и Байкал, побывавший в сибирской тайге и на дальневосточных сопках, умеет многое. Причем это не только ночевка без палаток, добыча еды и устройство переправ. Это еще и знакомство со своим внутренним миром, с теми впадинами и барьерами, преодолеть которые бывает труднее, чем любые земные эвересты. Случается, что дети ссорятся, обижаются друг на друга, но вот наступает вечер, патруль (команда из 5-8 ребят) собирается вместе и обсуждает, что произошло за день, кто был прав, кто нет, кто как должен был вести себя на самом деле и как теперь надо разрешить назревший конфликт. Они учатся мириться и прощать, любить. И это, может быть, важнее всех прочих навыков вместе взятых.
Наконец, история и словесность, творчество. Краеведческие ралли по древним русским городам, все века русской поэзии от Ломоносова до Кибирова, романсы, бардовские песни, поэтические и музыкальные вечера, а там, где позволяют условия, и балы (обычно в Рождественских лагерях) — надо видеть, как эти наши «тинэйджеры» прививают себя к древу великой христианской культуры.
5. Меняется ли со временем мотивация ваших следопытов? Если они уходят из БПС, то по каким причинам?
— У каждого ребенка меняется мотивация, потому что он растет. Если он пришел в Братство в 10 лет, конечно, к 16-ти он будет смотреть на мир совсем другими глазами. Он начинает взрослеть, бывает, может отойти, чтобы приобрести новый статус, а через какое-то время вернуться, скажем, закончив институт. Но если говорить о мотивациях, самое главное, на наш взгляд, — это то, что у подростков они появляются как таковые. Если они готовы жить, учиться, действовать, быть самим собой, любить, служить — значит, нам удалось поставить орлят на крыло. Но лететь им придется самим. То, к чему мы готовим ребят в Братстве, - это апостолат мирян.
