205 лет назад, 7 сентября 1812 года состоялось самое кровопролитное среди однодневных сражений – Бородинская битва, которая стала главным боевым столкновением между русской и французской армиями в ходе похода Наполеона на восток Европы, закончившийся для него грандиозным поражением.
Неудачи для Франции начались еще до начала войны
Для военной кампании против России Наполеон сформировал Великую армию, в составе которой было 15 пехотных и кавалерийских корпусов, а также Старая и Молодая гвардии. Общая численность войска превышала полумиллион человек, из них французы составляли примерно половину, остальные солдаты и офицеры были из других стран Европы.
Но для полной уверенности в победе Бонапарт хотел привлечь и других союзников – шведов и турок, которые традиционно не пылали любовью к России. Однако здесь его ждали два неприятных сюрприза.
5 апреля 1812 года Швеция и Россия заключили в Петербурге союзный договор, в котором гарантировали друг другу целостность владений и обязывались действовать против Франции.
Данный антифранцузский документ объяснялся во многом тем, что во главе страны стоял бывший наполеоновский маршал Жан-Батист Жюль Бернадот, ставший позднее шведским королем Карлом Юханом ХIV, который терпеть не мог Бонапарта, за что в 1810 году был уволен им с военной службы.
Не оправдали надежд и османы. 28 мая 1812 года в Бухаресте был подписан мирный договор между Турцией и Россией, завершивший войну между двумя странами, в которой русские войска под командованием генерала Михаила Кутузова одержали ряд блистательных побед. Согласно пакту Турция вышла из союза с Францией и уступила победителям ряд территорий.
В итоге, накануне вторжения Великой армии Россия значительно улучшила для себя стратегическую обстановку, надежно обеспечив свой левый и правый фланги.
Одновременно с Москвой Наполеон пытался взять и Петербург, но там его разбили
Французскому императору приписывают слова: "Если я займу Киев, я возьму Россию за ноги. Если овладею Петербургом, возьму ее за голову. Но если я войду в Москву - поражу Россию в самое сердце".
На самом деле такой опытный стратег, как Бонапарт не собирался довольствоваться занятием лишь первопрестольной, которая была пусть и ярким символом России, но отнюдь не центром власти противника. В отличие от Санкт-Петербурга, где находился Александр I и его двор, принимались важные решения.
На петербургское направление Наполеон направил три своих корпуса, которыми командовали три опытных маршала: 10-й, под руководством Жака Макдональда, в составе которого было около 32 тысяч пруссаков, немцев и поляков, 2-й, состоящий из 35 тысяч французов, швейцарцев и хорватов Николя Удино и 6-й, насчитывающий 25 тысяч баварцев Лорана де Гувиона Сен-Сира.
Петербург прикрывал 25 тысячный корпус генерала Петра Витгенштейна, который был с этой целью в начале войны выделен из 1-й Западной армии Барклая-де-Толли.
Несмотря на немногочисленность своих войск, энергичный Петр Христианович воспользовался несогласованностью действий своих врагов и громил их поодиночке – в сражениях под Клястицами 31 июля и под Полоцком 17 августа. Причем, в последнем бою был ранен пулей в голову, но не оставил командования.
При этом Витгенштейн не только спас северную столицу и оттянул на себя значительные силы противника, но и одержал свои победы в тот момент, когда основные силы русской армии продолжали стратегическое отступление к Москве. Впечатление от его действий в российском обществе, где почти смирились с мыслью о поражении в войне, было огромным.
Первым партизаном стал не Денис Давыдов
В записках героя 1812 года, прославленного поэта и лихого гусара повествуется о том, как 2 сентября, за пять дней до генерального сражения у родовой деревни Бородино, где прошло его детство и где саперы возводили уже фортификационные укрепления, Денис Васильевич предложил генералу Петру Багратиону идею собственного партизанского отряда.
План был одобрен Кутузовым и сразу же после боя за Шевардинский редут, 5 сентября отряд Давыдова в составе 50 гусар и 80 донских казаков отделился от действующей армии и отправился в рейд по тылам французской армии. После первых побед Денис Васильевич получил дальнейшие подкрепления и вплоть до декабря громил неприятельские войска, взяв в общей сложности в плен 3560 солдат и 43 офицера.
Однако лавры первого партизана принадлежат генералу Фердинанду Винцингероде, немцу на русской службе. Его Особый кавалерийский отряд из 1300 человек был создан в конце июля по распоряжению Барклая-де-Толли и к тому моменту, когда Давыдов только собирался в партизаны, успел совершить немало славных дел. Например, в ходе дерзкой атаки Витебска было взято 800 пленных.
Винцингероде, направленный Александром I осенью 1812 года для переговоров с Наполеоном в Москву, едва избежал смерти после того, как французский император решил расстрелять его, как своего бывшего подданного. Лишь вмешательство российского монарха спасло генерала от расправы, а освободили его из плена при следовании к западным границам казаки из партизанского отряда Александра Чернышева.
При этом надо отметить, что Винцингероде и Давыдов были, собственно говоря, не партизанскими вожаками, а командирами армейских диверсионных отрядов, которые после рейдов во вражеский тыл продолжили свою службу в рядах регулярных войск.
Главным "архитектором" победы был не Кутузов, а Барклай-де-Толли
Выходец из немецкой семьи, являющейся ответвлением старинного шотландского рода Баркли, чей отец служил в русской армии, генерал Михаил Барклай-де-Толли еще в 1807 году рассказал Александру I, как, по его мнению, следует воевать с Наполеоном, если тот нагрянет в Россию.
С 1810 года он стал военным министром и на этом посту приложил максимум сил для модернизации армии. Он ввел корпусную систему, что делало управление войсками более гибким, при нем была увеличена численность вооруженных сил, заблаговременно подготовлены резервы и запасы продовольствия, строились крепости.
Михаил Богданович составил два варианта плана войны с Бонапартом – наступательный и оборонительный. Второй предусматривал тактику "выжженной земли" и отступление вглубь своей территории, чтобы распылить и измотать силы превосходящего врага, во главе которых стоял не знающий поражений грозный полководец.
Во время Отечественной войны генерал командовал 1-й Западной армией, во главе которой, ведя с противником арьергардные бои, стремился соединиться со 2-й Западной армией генерала Петра Багратиона и не дать Наполеону поодиночке разгромить наши войска. После того, как 3 августа оба военачальника соединились в Смоленске, Барклай-де-Толли, возглавивший объединенные войска, продолжил стратегическое отступление.
Это стоило ему поста, поскольку в армии и обществе его заподозрили в измене, а Багратион открыто попрекал нерусским происхождением. Подчиняясь громкому ропоту, Александр I назначил 29 августа командующим русской армией генерала Михаила Кутузова. Но… отступление не прекратилось. Михаил Илларионович прекрасно понимал, что враг еще слишком силен.
Во время Бородинского сражения, которое было дано Кутузовым ради уступки общественному мнению, Барклай фактически руководил действиями русской армии. В тот день под ним было убито и ранено пять лошадей, но генерал появлялся в необходимых местах битвы, отдавая необходимые распоряжения, тогда как Кутузов в виду преклонного возраста и тучности, все время битвы оставался на одном месте – возле деревни Горки.
Видя такое самоотвержение, подчиненные Барклаю войска переменили отношение к "немцу" на восторженное, а смертельно раненый Багратион велел ему передать, "что участь армии, и ее спасение зависят от него".
Неслучайно Александр Сергеевич Пушкин, размышляя в "Евгении Онегине" над тем, что же спасло Россию, назвал среди причин имя только одного человека:
"Гроза двенадцатого года
Настала — кто тут нам помог?
Остервенение народа,
Барклай, зима иль русский Бог?"
Генерал Зима был одинаково суров и к французам и к русским
Кстати, о зиме. Одной из причин поражения "Великой армии" Наполеона в России часто называют морозы, которые вырвали из боевых рядов солдат и офицеров чуть ли не больше людей, чем их полегло на полях сражений. Об этом имеется немало душераздирающих воспоминаний офицеров и генералов Великой армии.
Однако тогдашний министр российской полиции генерал Александр Балашов в своем рапорте свидетельствовал, что по всей дороге от Москвы до западных границ специальные бригады погребли 403707 человеческих тел, из которых около половины принадлежали русской армии и гражданскому населению.
Медаль к 100-летию Наградная медаль в честь 100-летия победы в Отечественной войне 1812 года
Войска, преследующие неприятеля на разоренной французами местности, испытывали почти такие же лишения, что и противник, включая недостаток еды, обмундирования и топлива.
Как писал британский генерал Роберт Вильсон, находившийся в 1812 году при русской армии, "у солдат не было никакого крова для ночных бивуаков на ледяном снегу. Заснуть более чем на полчаса означало почти верную смерть. Поэтому офицеры и нижние чины сменяли друг друга в этих урывках сна и силою поднимали заснувших, которые нередко отбивались от своих будителей".
Наполеоновские войска бежали не столько от мороза, сколько от русских штыков и сабель.
