Владимир Легойда ответил на вопросы читателей портала "Православие и Мир"
Здравствуйте, Владимир Романович!
Скажите, пожалуйста, как по-Вашему согласуется тезис из Нового Завета «Несть власти не от Бога» (Рим. 13) с системой выборной власти? Не получится ли замкнутого круга, когда, признавая нынешнюю власть, мы вынуждены будем каждый раз ее повторно переизбирать? Михаил Бочаров
Уважаемый Михаил!
Не уверен, что правильно понимаю Ваш вопрос, но мне кажется, здесь нет какого-то принципиального несогласования. Я не библеист, но, насколько мне известно из тех толкований на послания апостола языков, которые довелось читать, Павел указывает здесь на тот факт, что власть вообще, по своей идее, есть Божие установление и обращается к христианам как к гражданам.
При этом, по мнению, например, свт. Иоанна Златоуста, апостол не имеет в виду, что «нет начальника, который не был бы поставлен от Бога, но рассуждает вообще о начальстве». И далее святитель проводит аналогию с браком, замечая, что «брак установлен от Бога, а не то, что Бог сочетовает каждого, вступающего в брак. Ибо видим, что многие вступают в брак с худыми видами и не по закону…»
А свт. Феофан Затворник уточняет эту мысль следующим образом: «начальники такие или другие бывают по Божескому промыслительному устроению; только добрых и благодетельных поставляет Бог, а худым попускает быть начальниками за грехи людские».
Мне кажется, что приведенная вами цитата из апостола Павла указывает не только на устроенный Богом принцип власти, но и на то, что любая сложившаяся ситуация во власти попускается для человека Богом с какой-то определенной целью. Также как в жизни человеку попускаются не только удачи, но и болезни и неуспехи.
Выборная власть, как мне кажется, должна особо внимательно относиться к тому факту, что она в первую очередь — подотчетна народу. И важно, чтобы политическая культура эволюционировала в сторону осознания властью своей ответственности.
У меня такой вопрос — не кажется ли Вам, что Церковь (как организация) должна ВИДИМО дистанцироваться от существующей власти, дабы не смущать православных, а особенно — неверующих? Я понимаю, трудно выгнать с солеи обосновавшихся там политиков, но они превратили Церковь в инструмент самопиара, чем дискредитируют православие. Спасибо. Анна___
Уважаемая Анна!
Ваш вопрос очень актуален сегодня, но мне кажется, что чтобы на него отвечать всерьез, надо разобраться с тем: а что мы понимаем под дистанцией?
Мне кажется, у Церкви нет и не было первостепенной задачи дистанцироваться от светской власти — равно как и приближаться к ней. У Церкви другие заботы.
А еще у Церкви и государства разные природы. Церковь не стремится к получению политической власти, она ей не нужна «по определению».
Другое дело, что интересы Церкви и государства в части заботы о людях не могут не пересекаться. Определяя этот процесс, мне кажется, наиболее уместно употребить термин, который предлагает Церковь, – «соработничество». Он наиболее адекватно передает некое идеальное состояние взаимодействия Церкви и государства, то, как это могло бы быть. Конечно, идеальных ситуаций не бывает. Но это не означает, что Церковь не должна общаться с властью.
Приведу конкретный пример. Любой верующий человек знает, что аборт – это грех. И ни при какой ситуации не может поддерживать аборт. В России аборты не запрещены. Возможны два варианта поведения Церкви:
1) раз аборт — это грех, а государство этот грех не запрещает, мы громко об этом скажем, максимально дистанцируемся и… И что? И ничего не изменится, скорее всего.
2) Мы твердо обозначим свою позицию, но, вместе с тем, будем работать и с Думой, и с Минсоцздравразвития, чтобы этого греха было меньше в нашей жизни.
Я за второй путь. Собственно, благодаря в том числе и позиции Церкви, и нашему взаимодействию с депутатами и чиновниками в новый закон о здоровье был включен ряд поправок, которые изменили ситуацию в том числе и с проведеним абортов.
Конечно, не все предложения Церкви “прошли”. И мы говорили об этом ясно и громко. А ведь можно было дистанцироваться, особенно на фоне сильной критики и законопроекта, и профильного министерства. Наверное, кому-то эта позиция понравилась бы больше. Только вот тогда вряд ли появилась бы в законе “неделя тишины”, право врача на отказ от аборта и т.д.
И еще о дистанции. Она сегодня, конечно, есть и, конечно, больше, чем была раньше. В Церкви есть еще иерархи, священники и миряне, которые хорошо помнят то время, когда архиерей и помыслить не мог о соработничестве, но вынужден был «ходить на ковер» к уполномоченному по делам религий — вот тогда дистанция была гораздо меньше, чем сегодня.
Из примеров взаимодействия Церкви и государства в последние годы я бы назвал три: появление военного духовенства, введение в школах уроков «Основ религиозной культуры и светской этики», а также решение вопроса об имуществе Церкви.
Что касается армии, то здесь мне все кажется вполне очевидным — люди, попавшие в критическую ситуацию военной службы, не могут быть лишены права на общение со священником. С уроками в школе важно понять другое — это культурологическая дисциплина, рассказ об истории и культуре, а вовсе не вероучительный Закон Божий, как пытаются изобразить некоторые.
Отдельно скажу о возвращении всем конфессиям религиозного имущества. Это опять же — увеличение дистанции. Теперь больше нет ситуации, когда действующий храм остается формально лишь во временном пользовании общины и полностью зависит от расположения местных властей. Плюс к тому, взяв на себя права собственников, приходы берут и всю полноты ответственности. Это лишь делает их более независимыми, заставляет серьезнее относиться к охране памятников.
Если говорить о награждении чиновников церковными наградами, то их награждают за конкретные дела, также как награждают церковными наградами за конкретные дела и людей другой веры. Церковный орден не означает “канонизации” или прощения человеку грехов, или стирания дистанции.
Просьба прояснить соотношение православной веры и государственности. С одной стороны: «Божие — Богу, кесарево — кесарю», с другой стороны: «Будьте послушны властям». С одной стороны — благословение св. прп. Сергия Радонежского на борьбу против оккупационных властей, с другой — призыв к признанию оккупационной римской власти во времена Христа. С одной стороны — «Царство мое не от мира сего», с другой — православный патриотизм.
Апостол призывает к послушанию властям. Но если власть нарушает конституцию, то нужно ли быть в такой ситуации послушным властям?
Просьба уточнить границы православной веры и мирской жизни.
Александр69
Уважаемый Александр!
Я частично уже ответил чуть выше. Добавлю, что лично я не вижу противоречий между словами “Царство мое не от мира сего” и патриотизмом как любовью к своей земле, заботе о ней и людях на ней живущих. При этом не думаю, что православный патриотизм чем-то отличается от неправославного.
Если же более подробно отвечать на Ваш вопрос, то я бы хотел напомнить, что ответ на него содержится в соборном решении Церкви и лучше всего прочесть его целиком. Сделать это можно, ознакомившись с третьей главой «Основ социальной концепции Русской Православной Церкви». Она так и называется — «Церковь и государство».
Вообще хотел бы призвать всех более внимательнее относиться к этому документу, утвержденному Собором. «Основы социальной концепции» носят основополагающий характер, выражают позицию Церкви по многим вопросам. И очень жаль, что они до сих пор остаются неизвестными для многих.
Владимир Романович, планируются ли в ближайшем будущем на уровне благочиний следующие введения:
1. обучение Церковнославянскому языку;
2. обучение, колокольному звону и искусству включая реставрацию;
3. Интернет-площадка для вопросов и обсуждений соответственно.
Александр61
Уважаемый Александр,
мне сложно ответить на первые два вопроса, поскольку они не входят в мою компетенцию. Насколько я знаю, обучение у нас идет на приходском, епархиальном или общецерковном уровнях. По-моему, вводить какие-то учебные системы еще и на уровне благочиний просто нет необходимости.
Что касается сайтов благочиний, то они, безусловно, должны быть, потому что важно, чтобы внутри благочиния приходы общались друг с другом и выстраивали какое-то, в том числе неформальное, взаимодействие.
У нас в Мурманске родители школьников жалуются, что на собраниях в школах им давали заполнять бланки, где был только один предмет — «Основы светской этики». О преподавании ОПК речи вообще не идёт. Судя по сообщениям в блогах, в Москве похожая ситуация. Как к ней относиться? Галина, г. Мурманск
Уважаемая Галина!
Очень важно, что Вы сообщили об этом. Описанное Вами — безусловное нарушение одного из важных принципов введения нового предмета, добровольности выбора. Если учеников лишают права выбора (вне зависимости от того в чью пользу) — это неправильно.
Мы направим соответствующий запрос руководству городских органов образования.
Здравствуйте, Владимир Романович! Можно ли православному получать универсальную электронную карту и биометрический паспорт? И Вы сами будете их получать? Спасибо. Ксения Провинция
Уважаемая Ксения!
C богословской точки зрения запрета на получение электронных карт и биометрических паспортов, конечно же, нет. Церковь подчеркивает, что сама по себе технология не может быть греховной – таковой ее могут сделать люди, задавшиеся неправедными целями.
Касаемо опасения, которые вызывают сегодняшние электронные системы, Церковь указывает, скорее, на другую проблему: чем больше мы ставим себя в зависимость от них, тем легче нас контролировать государству и иным негосударственным структурам, т. е. новые технологии могут стать инструментом новой диктатуры. Поэтому мы настаиваем на добровольности принятия любых «электронный карт» и на обязательном существовании альтернативы.
Здравствуйте, Владимир! Скажите, пожалуйста, будет ли в ближайшее время принят «постный устав» для мирян? Хотелось бы церковного единообразия по поводу разрешения в посты, хотя бы Рождественский и Петров, на молочные, кисломолочные продукты и рыбу. И видит ли Церковь возможность Петров и Рождественский пост сократить до двух-трёх недель? Благодарю, р.Б. Марина.
Уважаемая Марина!
Верующие миряне, соблюдающие пост, ориентируются сегодня на устав, который создавался все-таки в первую очередь для монахов. При этом любой человек, живущий церковной жизнью, понимает, что мера поста зависит от ряда факторов: возраста, здоровья и т.д. Кому-то допустимы послабления, а кто-то нуждается в более строгом посте. Обычно такие вопросы решаются с духовником. Нужно ли делать какие-то послабления универсальным правилом – не уверен.
При этом хочу напомнить, что для серьезного и вдумчивого рассмотрения в том числе таких вопросов и создано Межсоборное присутствие в Русской Православной Церкви.
Читайте также:
