В чем смысл праздника Рождества? Ради нас рожден Младенец...

Как-то раз я увидел изображение языческого божества. Я невольно вздрогнул — это была жуткого вида образина с оскаленными клыками, увешанная черепами, с несколькими парами рук, в каждой из которых было зажато окровавленное оружие. Как люди могли поклоняться этому? Дело вовсе не в том, что они были какими-то особенно злыми и кровожадными — скорее, они просто хотели себе божество, которое было бы достаточно воинственным и свирепым, чтобы защитить их от зла. Когда люди выдумывают себе богов, они отражают человеческие страхи, надежды и ожидания — это боги, от которых их поклонники ждут достатка или помощи в битвах, небесная «твердая рука», которая железным кулаком поддержит порядок, истребит врагов и позаботится о своих поклонниках.

Образ Господа Иисуса в христианском восприятии — и в  христианском искусстве — выглядит по-другому. Чаще всего Его изображают распятым; но второе (по частоте) изображение — это изображение Его младенцем на руках у Его Пречистой Матери. Младенец — это воплощение беззащитности. Нередко художники изображали бегство в Египет — этого Младенца хотят убить, и те взрослые, которые Его любят, должны срочно спасать Его жизнь. Ни клинков, чтобы поражать злодеев, ни клыков и черепов, чтобы внушать им ужас.

То, что Бог Библии не отвечает человеческим ожиданиям, часто становилось — и становится — причиной глубокого недоумения и обиды. В Евангелии мы видим трагедию людей, которые напряженно ждали Спасителя — молились, надеялись, все глаза выплакали — а когда он пришел, отвергли Его. Почему? По тем же причинам, по которым многие люди отвергают Его сейчас — они хотели другого. Люди ждали могучего воина, который «наведет порядок», вышвырнет римских оккупантов и их приспешников, накажет плохих (ведь плохие — это всегда не мы), наградит хороших, и установит царство изобилия и мира. Не нам судить людей того времени — с тех пор мало что изменилось. Люди хотят спасения — и отвергают его, когда оно им предложено. Потому что для этого нужно увидеть подлинные корни наших бед, а наша главная беда в том, что эти корни мы видеть не хотим.

От чего нас может спасти младенец? От врагов? От несправедливости? От болезней? Нет — от чего-то, гораздо более опасного, следствием чего является и вражда, и несправедливость, и болезни. От греха.

Вывих сердца

Вывих — весьма болезненная травма. Можно пытаться унять боль таблетками, можно — какими-нибудь мазями. может быть, какое-то облегчение это и принесет, но ненадолго — пока сустав вывихнут, человеку будет становиться только хуже. Боль, воспаление, невозможность нормально ходить — это только внешние симптомы; причина всего этого — вывихнутый сустав. Мало что можно сделать с симптомами, пока вы не вправите вывих.

Страшная, трагическая история человечества, все те беды и ужасы, о которых мы слышим, все человеческие несчастья, от разводов до мировых войн, — только симптомы нашей главной проблемы:

того, что можно было бы назвать «вывихом сердца». В европейской поэзии «сердце» обычно связывается с эмоциями; но в Библии речь идет скорее о «сердцевине», о том центре нашей личности, где мы ставим цели, расставляем приоритеты и принимаем решения, определяющие нашу жизнь. И вот это наше сердце вывихнуто, как бывает вывихнут сустав.

Апостол Иаков так описывает наше общее несчастье: Желаете — и не имеете; убиваете и завидуете — и не можете достигнуть; препираетесь и враждуете — и не имеете, потому что не просите. Просите, и не получаете, потому что просите не на добро, а чтобы употребить для ваших вожделений (Иак 4:2,3). То, чего мы хотим, то, чего мы настойчиво требуем от Бога и людей, то, что мы провозглашаем по праву своим, — чаще всего вовсе не то, что нам нужно. Иногда со стороны это очевидно: человек, страдающий алкоголизмом хочет водки, но мы понимаем, что водка как раз ему не нужна, ему нужно исцелиться от его страсти. Но, как правило, мы не замечаем, как глубоко вывихнуто наше сердце. Люди — не те, которых все готовы признать больными, обычные люди, мы с Вами — подчиняют свою жизнь ложным ценностям, которые не приносят ничего, кроме несчастья, жаждут того, что не приносит ни малейшей пользы, яростно борются друг с другом за то, что им на самом деле не нужно.

Большинство людей, в том числе неверующих, согласятся с ветхозаветными еще словами: Лучше блюдо зелени, и при нем любовь, нежели откормленный бык, и при нем ненависть (Притч 15:17). Но те же люди тратят массу усилий на приобретение «быков» — денег, имущества, социального статуса, и совершенно не заботятся о том, чтобы сделать свое сердце любящим. Напротив, соперничество из-за «откормленных быков» превращается в повод для ненависти и ожесточенных конфликтов, нередко даже между членами одной семьи. Великие воители опустошают целые континенты, обычные люди разрушают жизнь своих близких, и зачем? Ради того, что апостол Иоанн определяет как похоть плоти, похоть очей и гордость житейская (1Ин 2:16): стремление к удовольствиям, к обладанию и к «престижу». Люди ищут счастья и ищут его там, где можно найти только несчастье. Всему человеческому роду свойственен этот трагический излом, эта порча воли, которую Церковь называет грехом. Именно грех и является причиной всех человеческих несчастий, и людей невозможно спасти от них, не устранив эту причину.

Людям кажется, что должен измениться мир вокруг них — обстоятельства, климат, другие люди — и тогда они будут счастливы. Но Евангелие обращает внимание на то, что корень нашего несчастья — в нас самих.

Один бывший наркоман, обратившийся ко Христу, написал книгу под названием «Спаси меня от меня самого» — и это очень уместный заголовок. Очень трудно признать, что наихудшее зло мы причиняем себе сами, и часто нас нужно спасти не от того, что мы считаем своими бедами, а от нас самих — от нашего собственного зла и безумия, которое лежит в основании всех этих бед.

Желаемый всеми народами

Но говоря о «вывихе», мы подразумеваем, что существует и правильно поставленное сердце, как бывает нормально работающий сустав. Практически в любой человеческой цивилизации — у египтян, индийцев, китайцев, кого угодно еще — существовало представление о гармоничном нравственном миропорядке, частью которого был человек, порядке, который определял долг человека по отношению к своим ближним и мирозданию в целом. Этот порядок задавал объективные критерии того, что правильно и что неправильно, именно он определял то, как человек должен проходить свой жизненный путь. Люди могли спорить и ошибаться относительно того, каков этот порядок и чего он от нас требует, но никто не сомневался в его наличии. Полноценная человеческая жизнь — счастливая, плодотворная, достойная — определялась тем, насколько сообразно этому миропорядку человек жил. «Благородный муж, — говорил китайский мыслитель Конфуций, — думает о праведном пути и не думает о пропитании». И практически во всех культурах существовало осознание трагического разрыва, несоответствия человека своему подлинному предназначению. Поэтому ветхозаветный пророк и говорит о желаемом всеми народами (Агг 2:7) — о Спасителе, который восстановит разрушенную гармонию.

Среди народов земли, страдающих и томящихся в ожидании спасения, был один, которому истина была открыта не в форме интуитивных догадок и редких прозрений, а со всей ясностью, — это был народ Ветхого Завета, Израиль.

Этому народу было открыто, что за нравственным порядком, который осознают все люди, стоит Бог, Создатель мира, смутные воспоминания о Котором сохранились у разных народов, Бог, от которого люди отпали в грех. Этому народу было открыто, что правильно поставленное сердце — это сердце, находящееся в правильных отношениях со своим Создателем. Как гласит первая заповедь Декалога, Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов пред лицем Моим (Исх 20:2, 3).

Другие боги — это не обязательно Ваал или Астарта, Вотан или Перун. Это то, чему человек служит, то, что он ставит в центр своей жизни — деньги или удовольствия, власть или почести, идеи или политические лидеры. Пока человеческое сердце обращено не к Богу, а к чему-то еще, оно тяжело вывихнуто  и ведет человека к временным и вечным бедам.

Исцеление людского рода — и каждого отдельного человека — должно означать восстановление отношений с Богом. Как сказал блаженный Августин, «Ты создал нас для Себя, и не знает покоя сердце наше, пока не успокоится в Тебе».

Закон дан через Моисея

На Рождественском богослужении читают родословную Спасителя — длинный перечень мужских имен, который современному человеку кажется совершенно излишним и непонятным. Этот фрагмент Писания отнюдь не случаен:  Христос не инопланетянин, он принадлежит Своему народу, и через него — всему человечеству. В течение долгого времени Бог подготавливал Его приход — и это была эпоха, когда Бог открыл людям Закон, заповеди, которым они должны были следовать. Как повествует Библия, первоначально реакция людей была полна энтузиазма: все, что сказал Господь, сделаем и будем послушны (Исх 24:7). Но очень скоро выяснилось, что люди не соблюдают закон, как бы торжественно они ни клялись делать это. Теоретически мы все согласны, но на практике у нас ничего не выходит. Люди бросают друг другу обвинения в лицемерии — и в этом отношении мы все живем в стеклянных домах, потому что никто из нас не следует тому моральному кодексу, который сам же признает справедливым.

Как сказал Господь Иисус, Не дал ли вам Моисей закона? и никто из вас не поступает по закону (Ин 7:19). Да, есть люди, которые полагают, что уж они-то соблюдают заповеди Божии; им было бы уместнее подражать скромности того человека, который на вопрос, умеет ли он играть на скрипке, отвечал «не знаю, не пробовал». Мы можем считать, что соблюдаем заповеди, только если мы даже не пробовали их соблюдать; любая попытка всерьез жить по Слову Божию приводит нас к осознанию того, что мы проваливаемся. И дело не в том, что требования закона чрезмерны — наша совесть соглашается с ними, и мы сами хотели бы, чтобы другие люди вели себя с нами милосердно, смиренно и честно, но когда мы сами пытаемся вести себя так, мы вновь и вновь натыкаемся на какую-то преграду. Как пишет об этом святой апостол Павел, Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю (Рим 7:19). Мы нуждаемся не в инструкциях о том, как себя вести, — мы нуждаемся в чём-то гораздо большем.

Благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа

Людям часто кажется, что религия — это набор правил; в отношении нехристианских религий это во многом верно. Некоторые эти правила хвалят, некоторые ругают, но те и другие сходятся на том, что это именно набор правил. Кроме правил в религии есть еще священные тексты, в которых эти правила прописаны.

Правила и тексты в христианстве есть. Но центр христианства не здесь. Закон Божий помогает нам увидеть наш грех и нашу беспомощность, но сам по себе не приносит спасения. Законом, — пишет Апостол, — познается грех. Он ставит диагноз — мы понимаем. что мы тяжело больны. Поэтому Бог совершает нечто гораздо более великое, чем дарование Закона — Он дарует нам самого Себя.

В Рождество мы празднуем не ниспослание Закона и не дарование священных текстов. Мы празднуем явление Бога, который пришел и поселился среди нас навсегда. Как говорит Евангелист Иоанн, В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его.... И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца (Ин 1:1—14).

Греческий глагол, переведенный на русский как «обитало», имеет форму, в которой он значит скорее «поселилось и продолжает обитать». Бог, пребывая Богом, воспринял на Себя человеческую природу, стал одним из нас, во всем подобным нам, кроме греха, — навсегда. Когда Христос вознесся к Отцу, Он не«развоплотился» — одесную Отца на небесах пребывает прославленный Человек; более того, этот Человек невидимо, но совершенно реально пребывает среди Своих верных здесь, на земле: Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф 18:19).

Христианство — это не набор правил; христианство — это Присутствие. Христос, Распятый и Воскресший, пребывает среди нас и таинственно совершает наше спасение. Он прощает наши грехи, вводит нас в общение с Отцом и с бесконечным терпением трудится над преображением нашего сердца, чтобы сделать его пригодным для вечной радости. Его присутствие проявляется совершенно определенным образом — в Церкви. Как Он сказал об этом, Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее (Мф 16:18). Он может и хочет вправить наше вывихнутое сердце — нам надо только прийти Нему, как Он уже пришел к нам. Как поет Церковь,

Дева днесь
Пресущественнаго раждает,
и земля вертеп
Неприступному приносит,
ангели с пастырьми славословят,
волсви же со звездою путешествуют:
нас бо ради родися отроча младо,
Превечный Бог.

Бог стал Человеком — Младенцем на руках у Своей Матери, Он вошел в нашу семью, стал Одним из нас. Наш Бог стал нашим Братом — это пора­зительно, но таково ясное свидетельство Писания (Евр 2:11—12). Когда мы празднуем Рождество, мы отзываемся на это чудо: Бог становится Человеком ради нас (ради Вас, ради меня, ради Вашего соседа). Создатель и Владыка мироздания становится беспомощным Младенцем, чтобы исцелить наше сердце и привести нас к вечной радости.

«И дам вам сердце новое»

Еще задолго до прихода Спасителя Бог возвестил через пророка: И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное. Вложу внутрь вас дух Мой и сделаю то, что вы будете ходить в заповедях Моих и уставы Мои будете соблюдать и выполнять (Иез 36:26,27). Это обещание исполняется благодаря спасительным деяниям Христа. Бог действительно может создать в нас новое сердце; святые — пример того, что именно это Он и делает. Но Бог имеет дело не с глиной, а с живыми людьми, которых Он наделил неотъемлемым даром свободного произволения. Преображение не может совершиться без нашего согласия и участия. Поэтому Христос обращает к каждому из нас вопрос, который в Евангелии от Иоанна Он обращает к расслабленному: хочешь ли быть здоров? (Ин 5:6).

Хотим ли мы, чтобы Бог изменил нас? Если да, то Он сам приготовил всё для этого, и мы найдем всё необходимое в Церкви: ее материнские наставления, ее молитвы, ее Таинства, и, главное, во всём этом — Его собственное живое, спасительное, преображающее присутствие, навстречу которому мы должны открыться, придя в Его храм.