Отец шестерых детей и любящий супруг, когда он уезжал из Тобольска в Екатеринбург и кто-то посоветовал ему оставить свои золотые часы семье, царский повар ответил, что при любых обстоятельствах надо вести себя так, как если бы все было к лучшему, а оставленные часы огорчат родных. «Вернусь — с часами, а не вернусь — зачем пугать их раньше времени?»
Отец Ивана, титулярный советник, определил 12-летнего сына на службу при дворе на должность поваренного ученика. Через несколько лет он стал поваром 2-го разряда, прошел службу на флоте, а потом для совершенствования мастерства был отправлен на стажировку в Париж, где обучался в одной из престижных кулинарных школ по специальности «суповник». И в 1901 году Иван Харитонов стал поваром 1-го разряда.
«Уха из ершей, расстегаи, форелька гатчинская итальвень, пельмени и вареники, жаркое утка, салат, мороженое ваниль»; «суп потрох, пирожки, котлеты бараньи и пожарские с гарниром, кисель малиновый»; «солянка рыбная, расстегаи, ветчина холодная, жаркое цыплята, салат, желе мандариновое», — вот примеры меню будничных обедов императорской семьи. Профессия придворного повара была очень почетной и непростой: необходимо было знать кулинарные традиции разных стран, ведь нередко за столом присутствовали иностранные гости; нужно было разбираться и в православной постной кухне и владеть различными техниками сервировки стола. Харитонов сам придумывал новые необычные рецепты, например, суп-пюре из свежих огурцов.
«Был при них (Царской Семье) повар.
Ему было лет сорок, он был низенький,
худощавый, несколько плешивый.
Волосы на голове были черного цвета,
усы маленькие, черные, бороду брил.
Носил он черный пиджак и брюки,
заправленные в сапоги».
О Харитонове — в материалах
следственного производства
Харитонов сопровождал государя в Ставку и на фронт, был с ним практически во всех заграничных поездках, видел Италию, Германию, Великобританию… И отовсюду слал своим близким открытки с видами, а потом обязательно приезжал с подарками для детей: однажды к восторгу сыновей привез им из Германии исторический трофей — германский шишак (шлем с острием).
Иван Михайлович был счастливым мужем и отцом, но в ссылку за императором отправился без раздумий. В Тобольске круг его обязанностей стал гораздо шире — из «суповника» он превратился в повара-универсала. А так как продуктов не хватало, ему нередко приходилось ходить по богатым домам, прося взаймы для царской семьи. Но расплачиваться было нечем, и ему часто отказывали. Либо требовали записывать любую мелочь, поэтому в хозяйственной книге Харитонова появлялись записи: от купца такого-то получено столько-то ведер молока, от мастерового такого-то — столько-то гвоздей и так далее. А вот простой народ и монахи и близлежащих монастырей сами несли все, что могли: сметану, яйца, молоко… «Щи кислые, жареный поросенок с рисом»; «борщ, макароны, картофель, котлеты рисовые, хлеб», — такие обеды устраивал Иван Михайлович императору в те дни.
Когда в мае 1918 года Харитонов вместе с цесаревичем и княжнами Ольгой, Татьяной и Анастасией уезжал из Тобольска в Екатеринбург, ему разрешили проститься с семьей. Его жена Евгения Харитонова вспоминала: пристань, где стоял готовый к отправке пароход «Русь», была почти пустой. Цесаревич Алексей глядел из окна каюты и беспрестанно махал рукой. А на берегу стояла дочь доктора Боткина Татьяна, а неподалеку — она со своей десятилетней дочкой Катей, которая тоже махала рукой наследнику. На этой пристани Иван Михайлович в последний раз видел жену и дочь.
Когда он прибыл в «дом особого назначения», то первым делом отремонтировал там сломанную плиту. 18 (4) июня Николай II сделал в дневнике запись: «Харитонов готовит нам еду… Дочери учатся у него готовить и по вечерам месят муку, а по утрам пекут хлеб. Недурно!»
Энтузиазм повара так увлек великих княжон, что те с самого первого дня взялись помогать ему не только в выпечке хлеба, но и в других делах.
А он изо всех сил старался угодить узникам. Комендант Ипатьевского дома Юровский вспоминал: «Ко мне обращался повар Харитонов с заявлением, что он никак из четверти фунта мяса не может готовить блюд. Я ему отвечал, что нужно привыкать жить не по-царски, а как приходится жить: по-арестантски».
Но даже когда с провизией возникали проблемы, Иван Михайлович стремился и из простейших продуктов готовить что-то особенное. Известен случай, как он привел узников в восторг своим макаронным пирогом и компотом из сухофруктов. Серьезно помогали царской семье монахи, приносившие продукты из местного монастыря. Правда, вскоре охрана запретила передавать все, кроме молока.
…Когда в страшную ночь с 16 на 17 июля раздались выстрелы, Иван Михайлович повалился на колени. При расследовании в «доме особого назначения» не нашли его золотых часов — вероятно, он уже давно их продал или сменял на продукты для своего императора.
Другие Спутники царской семьи
