Было свежее сентябрьское утро с ранним подъемом, заполошными сборами в школу и на работу, истеричным бибиканьем «бегемота» во дворе дома (так ласково мы называли наш серебряный джип «Ниссан-Патрол»).
Мы тогда еще не знали, какое это человеческое счастье — водить детей в школу (а не обучать бедных малюток дистанционно), ездить на совещание в офис, «зависать» в дружеской компании за чашкой кофе. Что имеем — не храним, потерявши — плачем. А ведь предупреждал мудрый Иван Ильин: если хочешь счастья — не думай о лишениях, учись находить в каждой дарованной мелочи глубину и красоту жизни.
…То докоронавирусное утро в подмосковном поселке началось у меня с развоза детей: дочку — в школу, сына-студента — на электричку в Москву. До отправления поезда оставались считанные минуты, когда мы с сыном выехали на узкое шоссе, петлявшее вдоль скудных «тютчевских» селений и стройных березок, к железнодорожному вокзалу.
Неожиданно на нашем пути возникло препятствие. Грязно-желтый прокопченный трактор с ковшом трещал перед «Ниссаном» со скоростью 20 километров в час, двигаясь, подобно трамваю, строго по центру дороги. По встречке неслись автомобили, не оставляя возможности для обгона. Напрасно я моргала и бибикала водителю «этого пылесоса» — тракторист оставался безучастным, пока я, наконец, не решила объехать мучителя справа, по проселочной дорожке, переходящий в небольшое болотце. Но в эту самую секунду тракторист, не мигая, тоже решил повернуть — на примыкающую справа дорогу.
Выбирая, куда ехать — в страшный железный трактор или мягкую живописную трясину с камышами, — я предпочла болото, резко уйдя направо. Наш «бегемот» влетел в черную жижу, поплыл, замер и осел.
Силуэт трактора таял в пыльной дымке проселочной дороги.
Сын осторожно открыл двери — высокая посадка автомобиля избавила нас от сомнительного удовольствия искупаться в болоте. Мы выпрыгнули на берег. Было непривычно тихо, лишь легкий ветерок гладил траву и поблекшие осенние соцветия…
Я с тоской смотрела на увязший в трясине «Ниссан», летящие мимо автомобили, думала об уходящей в Москву электричке, и отчаяние подкатывало к горлу …
— Чем больше джип, тем дальше бежать за трактором, — чей-то бодрый голос вернул меня к жизни.
Как-то незаметно на обочине остановился видавший виды «жигуленок». Его водитель, прицепив наш джип к своему автомобилю тросом, попытался вытащить «бегемота» из болота. Увы, силы были неравны: веревочный трос лопнул в первые секунды спасательной операции.
— Нужен железный трос, — к нашей компании присоединился владелец солидного «Мицубиси». Металлический канат, который нашелся у него в багажнике, однако, не помог: слишком тяжелый «Ниссан» норовил утащить в болото и «Мицубиси»…
— Дэвушка, атайди, тут доски нужны, доски…
Неизвестно откуда взявшиеся таджики пытались смастерить деревянный настил на болото и подсунуть доски под колеса увязшего джипа.
Тем временем рядом с нами притормозил «Мерседес» представительского класса. Его водитель — «белый воротничок» лет тридцати-пяти — деловито сообщил о том, что руководит стройкой неподалеку и готов прислать трактор.
— Здесь был уже один трактор, — заметил сын…
Круг наших спасателей все возрастал. Очередную неудачную попытку вытащить «бегемота» из болота предпринял водитель «Газели»: однако тяжелый «Ниссан» лишь утопил деревянный настил и теперь вздымал фонтаны черных брызг.
Наконец, хозяин «Мицубиси» сказал горькую правду: без КамАЗа не обойтись.
В следующее мгновение я поняла, что на противоположной стороне дороги стоит КамАЗ, а к нам направляется водитель-дальнобойщик — крепкий мужчина с обветренным и загорелым лицом.
Меня усадили за руль «Ниссана», прицепленного железным тросом к махине КамАЗа, и велели газовать в определенный момент, который я никак не могла уловить.
— Мама, давай я, — попросил сын. Я уступила ему водительское кресло, и через мгновение, страшно вращая колесами, наш джип оказался на твердом берегу. Собравшиеся приветствовали его радостными криками.
…Мы стояли перед людьми разных национальностей, разного возраста и социального статуса и не знали, как их отблагодарить. В кошельке были только кредитные карточки.
— Спасибо, спасибо, дай Бог вам всем здоровья, дорогие! — только и смогла пожелать я собравшимся.
— И вы не болейте! Счастливого пути! — провожали наш джип, перемазанный жирной подмосковной грязью, радостные «добрые самаритяне».
…Обратный путь за рулем дался мне с трудом: глаза застилали слезы — слезы благодарности незнакомым людям, которые ранним утром, отложив все свои дела, решили помочь незадачливыми путешественникам. Благодарности Богу, Который открыл нам, как много, оказывается, вокруг добрых людей и что наш полувиртуальный и полуживой мир по-прежнему полон дремлющей любви.
А когда эта жертвенная и деятельная любовь оскудевает, Господь пробуждает ее, попуская случиться неожиданным происшествиям, войнам и эпидемиям, напоминая о том, что все мы нуждаемся друг в друге.
При этом милосердие и любовь не ограничены ни этническими, ни социальными, ни временными рамками. Потому что Сам Бог есть Любовь, Православие больше, чем Россия, а вера наша на земле только начинается…
