Почему счастливые и успешные люди бросают все и уходят в монастырь? Может ли современный человек идти путем преподобных? Издательство "Никея" приглашает Вас на презентацию книги Юлии Посашко "Монахи", где Вы сможете поучаствовать в беседе о пути к Богу, о сомнениях и решимости, о слабости человеческой и силе Божией, которая невозможное делает возможным.
Гости вечера :
Инокиня Иулиания (Денисова), выпускница Ленинградской Государственной консерватории, одна из самых заметных людей в современной церковной музыке, руководитель известного хора и автор более 150 песнопений и гармонизаций — ныне насельница и старший регент Минской Свято-Елисаветинской обители;
Игумен Нектарий (Морозов), постриженик московского подворья Свято-Троицкой Сергиевой лавры, в настоящее время несущий служение в Саратовской епархии, в прошлом — журналист, выпускник факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, сотрудник газеты «Аргументы и факты»;
В рамках вечера пройдет презентация книги Юлии Посашко «Монахи» (Никея, 2014).
Ждем Вас 3 октября в 19-00 в культурном центре «Покровские ворота» по адресу:
ул. Покровка, 27, стр. 1.
Инокиня Ольга (Гобзева)
Инокиня Ольга (Гобзева), Синодальный отдел по церковной благотворительности и социальному слу- жению, г. Москва
«Не связывайте меня с моей профессией», — спокойно говорит матушка Ольга. А не связывать трудно: все только и помнят, что была актриса Ольга Гобзева, дружившая с Василием Шукшиным и Олегом Далем, снявшаяся более чем в 40 фильмах, и вдруг — инокиня. Да только такая ли уж это внезапность или дорога длиной в целую жизнь? Дорога, которая продолжается.
Матушка Ольга (Гобзева) — о «своих» бабушках и дедушках, родительском доме, обретенном пастыре и монашестве, которое еще только брезжит на горизонте.
Так и вы, когда исполните все повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать. Лк. 17: 10
Молитва отца
...Из деревни уехали мои родители вынужденно: дедушку Иоакима и бабушку Василису раскулачили. Вынесли как-то зимой из дома дедушку и бабушку, посадили в сани, а дом разобрали по бревнышку и уволокли бревна в лес. Дедушке было 98 лет, бабушке 94. Оба они тогда простудились и умерли от воспаления легких. Папа — Фрол Акимович — забрал семью и уехал из деревни в Москву. Устроился работать на Казанской железной дороге. Это был 1925 год*...
— Матушка Ольга, я знаю, вы выросли в удивительной семье — многодетной, дружной, верующей...
— Да, у нас в семье было пятеро детей, и мы жили в доме с такими же многодетными семьями. Мой отец был верующим человеком, мама тоже. Она в свое время окончила церковно-приходскую школу, однако была образована — много читала. Мама с папой думали так: если Бог послал человека, значит, надо этому человеку жить. Если родители любят детей и всех называют ласково (а нас всегда называли ласково — не Таня, а Танечка, не Зоя, а Зоечка), трепещут над каждым, молятся о них, как могут вырасти плохие люди в такой атмосфере любви, сколько бы их ни было?
Моя мама, Ксения Ивановна, воспитывая целую ораву, никогда не роптала, всегда была очень веселой. Происходила она из крестьянской семьи, однако в роду, по женской линии, были монахи. Мама обладала невероятным женским достоинством и полностью посвящала себя детям.
— Родители пытались вас приобщить к вере?
— Буквально, нет. Конечно, мы ходили в церковь. Помню, как с мамой освящали куличи в церкви. Потом мы с детьми катали крашеные яйца с небольшой клумбы посреди двора, которая в пасхальные дни превращалась в горку. Но так, чтобы постоянно в храм ходить — нет, не ходили, а то узнали бы в школе. Меня и так еле-еле приняли в пионеры, только в четвертом классе. Знали, что семья верующая. Лампада никогда не гасла перед иконой. Отец молился постоянно, и все дети слушали молитвы. Он подолгу простаивал на коленях в правом углу комнаты, и маленький Славик, соскучившись по отцу, забирался ему на спину и тоже «клал поклоны».
Очень хорошо помню, как отец, выходя в сад, глубоко вздыхал и говорил: «Слава Тебе, Господи!» У него такое было глубокое благодарение Богу за все. Мама иногда подначивала его: «За что ты благодаришь Господа? Ведь мы живем трудно, бедно, а ты все: „Слава Тебе, Господи!“?» И на эту «провокацию» он опять со своим внутренним восторгом, улыбаясь, повторял: «Слава Тебе, Господи...»
...Разбирая документы отца, в истертом бумажнике, нашла, вложенную в военный билет, бумажку, на которой была написана молитва: «Всуе трудишься во мне, падший архистратиг. Я раб Господа моего Иисуса Христа! Ты, вознесенная гордыня, унижаешь себя, так усиленно борясь со мною, слабым... ("так мысленно говори злому духу, гордому, гордому злому духу. Как бич огненный эти слова. И убежит от тебя... лукавый“)». Похоже, отец всю войну носил эту молитву в нагрудном кармане...
— Значит, как-то «специально» детей жить в вере не учили?
— Мне кажется, самым действенным может быть только личный пример. Как-то я переусердствовала, как сейчас переусердствуют многие молодые мамы: водила сына в храм постоянно, хотя ему было иногда плохо, тяжело. Надо всегда смотреть на состояние ребенка. Зачем заставлять ребенка выстаивать долгие службы, которые подчас и взрослому тяжело выстоять? Надо постараться сделать так, чтобы церковь стала для ребенка не тягостью, а сказкой.
Однажды я рассказала своей внучке (сейчас ей 13 лет, а тогда она была помладше) про икону «Нечаянная радость»: о разбойнике, который, нуждаясь в деньгах и голодая, решился на ограбление, все себе наметил, построил план и, на всякий случай, пошел в храм помолиться об успехе дела. Он встал на колени перед иконой Богородицы, и вдруг в какой-то момент, когда он просил о помощи, Она обернулась к нему. И моя внучка потом, уже сама пересказывая эту историю подружке, добавила: «А Младенец погрозил ему пальцем!» Она дополнила историю по своему разумению. Надо, чтобы в храме и в воскресной школе для детей все было рассказано по возрасту, чтобы была игра, привлекательные истории, возможность сотворчества. С внучкой мы как-то разговаривали о мусульманах и христианстве, и потом, когда она была на одном из уроков в воскресной школе, где говорили об исламе и о пророке Мухаммеде, она вдруг, вспомнив мои рассказы об Илье Пророке, Елисее и других пророках, сказала преподавателю-священнику: «А как же Мухаммед мог быть пророком, если он был очень богат, да еще и женат дважды?» Видите, ребенок перевел это все на свой лад: по ее представлению, пророки — аскеты, живущие по Писанию. Я, конечно, потом объяснила ей, почему все-таки Мухаммед — пророк...
— Интересно, а она ведь сейчас уже понимает, что бабушка — монахиня, какие у нее по этому поводу переживания?
— Это, наверное, нужно у нее спросить. Мы же любим друг друга, какие могут быть еще переживания? Мне кажется, что ей, как и моему сыну, нравится, что я инокиня. Сама-то я понимаю, конечно, что мне надо очень много еще трудиться, чтоб оправдать этот чин. Сколько Бог даст жизни, столько и надо трудиться.
*Здесь и далее, с разрешения матушки Ольги, использованы ее личные записи.
Фото Владимира Ештокина.
