Орнамент — почерк эпохи, в нем наиболее сжато и отчетливо выражается художественный стиль времени. На первый взгляд орнамент выполняет подчиненную роль в художественном произведении. Однако как в ткани музыкального симфонического произведения значимо звучание каждого инструмента, сколь бы малой ни была его партия, так и художественная образность орнаментальных форм обретает свой смысл при их рассмотрении в едином композиционном организме книжного листа, шитой пелены, росписи храма.
Наиболее ярко орнаментальное творчество проявило себя в храмовой декорации VI века, так называемой юстиниановской эпохи. В это время орнамент был почти равноценен сюжетным изображениям. Сохранившие мозаическую декорацию храмы Равенны особенно наглядно демонстрируют, что орнамент здесь не есть лишь ненавязчивый аккомпанемент. Он активно формирует среду, пространство.
Расположение сюжетных мозаик в этих храмах чрезвычайно структурно, логично, строго согласовано с архитектурными ритмами. Они немногочисленны, но каждая несет в себе изображение, проникнутое богословской символикой, многослойными смыслами, и располагается на главных сводах и стенах, там, где они не только хорошо прочитываются, но отмечают наиболее значимые сакральные зоны.
В Сан-Витале в Равенне это алтарная абсида и стены предшествующей ей восточной части храма. Все сюжетные композиции выделены подчеркивающими сюжет рамами геометрического орнамента. А вот все остальные сложные криволинейные поверхности архитектуры — арки, откосы, своды — все заполнено орнаментом иного характера. Этот орнамент, живой, свободный, составляется то из пышных цветов, по лепесткам и листьям которых порхают птицы, то из античных кратеров с поднимающейся из них вьющейся лозой, и воркующими рядом голубями. Мы видим здесь свивающиеся ленты, белые лилии, павлинов, распустивших веером свои хвосты, корзины со спелыми плодами и составленные из плодов гирлянды. Даже образы Христа и апостолов в медальонах обрамлены «виньетками» в виде сплетшихся хвостами дельфинов.
Поражающее воображение богатство орнаментальных форм, сияние глубоких и насыщенных цветов смальты в сочетании с сиянием золота, создает ощущение, что человек, находящийся в храме, является свидетелем существования иного, прекрасного, не поддающегося описанию словами мира, где в гармонии и радости сосуществует все земное.
Что это за мир, поясняет надпись, сохранившаяся на одной из орнаментальных заставок древней болгарской рукописи XIII века: «Се есть Рай, иже нарицается Парадис».
